Кодекс Яутжа - Никита Андреевич Борисов

— Он боялся, — ответил Ко'рах. — Боялся, что мы выдадим его "Огненному Когтю".

— А теперь нам придется это сделать, — мрачно заключил Ка'ркха. — Иначе война неизбежна.

Но было поздно.

Когда солнце начало клониться к горизонту, напряжение в поселении "Кривого Клинка" достигло предела. Каждый понимал, что осталось всего несколько часов до полуночи — крайнего срока, установленного Н'дхи'ей. Охотники вернулись с пустыми руками — Тха'кта-де словно испарился в джунглях.

Ка'ркха сидел в своем жилище, рассматривая церемониальный кинжал Гхарана. Доказательство было неопровержимым — Тха'кта-де был причастен к смерти первого копьеносца "Огненного Когтя". Но как именно всё произошло? Был ли это честный бой или подлое убийство? И почему? Что связывало молодого охотника и опытного воина враждебного клана?

— Вождь, — Ко'рах вошел в жилище, поклонившись. — Мы должны решить, что делать.

Ка'ркха поднял взгляд.

— Ты был его наставником, Ко'рах. Каким он был? Способен ли он на предательство, на подлое убийство из засады?

Ко'рах задумался, подбирая слова.

— Нет, — наконец произнес он уверенно. — Тха'кта-де горяч и порывист, но он не подлец. Если он сразился с Г'хараном, то это был честный бой.

— Тогда почему он бежал? — спросил Ка'ркха. — Почему не пришел ко мне, не объяснил, как всё произошло?

— Он молод и напуган, — ответил Ко'рах. — Возможно, он думал, что мы не поверим ему. Что мы выдадим его "Огненному Когтю", чтобы избежать войны.

Ка'ркха встал, его решение было принято.

— Мы не можем найти его до полуночи. Это означает войну. Но я не допущу, чтобы наш клан проливал кровь за преступление, которого мы не совершали, или за поединок, детали которого нам неизвестны.

— Что ты собираешься делать, вождь?

— Я пойду к Н'дхи'е сам, — ответил Ка'ркха. — Расскажу ей всё, что мы знаем. Покажу кинжал. Возможно, мы сможем договориться.

Когда Ка'ркха покинул поселение, сопровождаемый лишь двумя старейшинами, солнце уже касалось вершин деревьев. У них оставалось совсем немного времени, чтобы предотвратить войну.

В лагере "Огненного Когтя", разбитом неподалеку от нейтральной территории, воины также готовились к битве. Оружие было заточено, доспехи надеты, боевые раскраски нанесены. Все ждали лишь приказа своего вождя.

Н'дхи'я сидела у костра, глядя на пламя. Ее лицо было каменным, но в глазах плескалась буря эмоций. Г'харан был не только ее первым копьеносцем, но и другом детства, преданным соратником. Она уважала его, хотя и не любила так, как он этого хотел. И теперь он был мертв — убит на нейтральной территории, возможно, из-за нее.

— Вождь, — подошел один из воинов. — К нам идет делегация "Кривого Клинка". Ка'ркха и двое старейшин.

Н'дхи'я кивнула.

— Пропустите их.

Когда Ка'ркха предстал перед ней, она увидела в его глазах не вызов, не угрозу, а усталость и... понимание?

— Ты пришел объявить о своем решении? — спросила она холодно. — Выдать убийцу или принять бой?

Ка'ркха выпрямился.

— Я пришел рассказать тебе правду, насколько мы ее знаем, — произнес он. — И предложить решение, которое, возможно, удовлетворит нас обоих.

Он протянул ей сверток. Развернув его, Н'дхи'я увидела церемониальный кинжал Г'харана. Ее глаза расширились, затем сузились.

— Где вы это нашли? — потребовала она ответа.

— В жилище одного из наших охотников, — ответил Ка'ркха. — Молодого воина по имени Тха'кта-де.

При упоминании этого имени Н'дхи'я вздрогнула, почти незаметно, но Ка'ркха уловил эту реакцию.

— Ты знаешь его? — спросил он тихо.

Н'дхи'я отвернулась, пытаясь скрыть эмоции.

— Нет, — солгала она, но недостаточно убедительно.

Ка'ркха решил не настаивать. Вместо этого он продолжил:

— Тха'кта-де исчез. Мы не знаем, где он сейчас. Но мы нашли это, — он указал на кинжал, — в его жилище. Это означает, что он действительно встречался с Г'хараном перед его смертью.

— И убил его, — жестко закончила Н'дхи'я.

— Мы не знаем обстоятельств, — возразил Ка'ркха. — Был ли это честный поединок? Была ли это самооборона? Или действительно подлое убийство? Тха'кта-де не рассказал нам, что произошло. Он просто... исчез.

Н'дхи'я задумалась, глядя на кинжал в своих руках.

— Наши следопыты нашли следы борьбы, — сказала она наконец. — Двое яутжа сражались. Затем появился р'кха. Есть следы крови трех существ — Г'харана, р'кха и... кого-то еще.

— Тха'кта-де, — кивнул Ка'ркха. — Значит, возможно, р'кха убил Г'харана, а не Тха'кта-де?

— Или Тха'кта-де натравил р'кха на Г'харана, — парировала Н'дхи'я, но в ее голосе не было прежней уверенности.

Ка'ркха пристально посмотрел на нее.

— Ты действительно веришь в это? Что молодой охотник мог контролировать р'кха, одно из самых свирепых созданий джунглей?

Н'дхи'я опустила взгляд. Нет, она не верила в это. Но что тогда произошло? Почему Г'харан и Тха'кта-де сражались? И почему Тха'кта-де бежал, если был невиновен?

— Я предлагаю компромисс, — произнес Ка'ркха. — Мы объявляем Тха'кта-де изгнанником. Он больше не член нашего клана. Если вы найдете его, он ваш. Но наши кланы не будут проливать кровь друг друга из-за действий одного воина.

Н'дхи'я долго молчала, обдумывая предложение. Это был разумный выход, который позволял сохранить лицо обоим кланам. "Кривой Клинок" признавал причастность своего охотника к смерти Г'харана и наказывал его изгнанием. "Огненный Коготь" получал право на месть, если когда-либо найдет Тха'кта-де.

— Я принимаю твое предложение, — наконец сказала она. — Тха'кта-де объявляется изгнанником. Если он когда-либо появится на наших территориях, он будет убит.

Ка'ркха кивнул, с облегчением выдохнув. Война была предотвращена, хотя цена оказалась высокой — молодой, многообещающий охотник был потерян для клана навсегда.

— Да будет так, — произнес он ритуальную фразу.

— Да будет так, — эхом отозвалась Н'дхи'я.

Когда делегация "Кривого Клинка" удалилась, Н'дхи'я осталась одна у костра, глядя на пламя. В ее руке все еще был церемониальный кинжал Г'харана. Она думала о молодом охотнике, с которым провела одну ночь, охотясь на к'рошей. О том, как он смотрел на нее, с каким уважением и... восхищением? О том, как она сама чувствовала странное тепло в его присутствии.

Теперь он был изгнанником, беглецом. Если Г'харан действительно вызвал его на поединок из-за нее (а она подозревала, что так оно и было), то косвенно она была виновата в смерти своего первого копьеносца и в