Помощница лорда-дознавателя - Ирина Агулова

Широкие ноздри жадно втягивали воздух, а в мощной груди зарождалось рычание. Три пары алых глаз смотрели на меня, не отрываясь, следя за каждым движением.

Мама дорогая, куда я попала!? Жила себе спокойно и горя не знала, сейчас же что ни день, то потрясение. Так и свихнуться недолго.

— Хороший пёсик, — пискнула я, оценив блеснувшие в оскале клыки. — Ты, наверное, голодный? У меня тут припрятано кое-что вкусненькое.

Осторожно приподнявшись в кресле, замечая, как зверь припал на передние лапы, готовый в любую секунду кинуться вперёд, я бочком протиснулась к столу, где лорд оставил корзинки, и вынула здоровый окорок.

— Ням-ням, смотри, что у меня есть, — помахав им в воздухе, отгородившись от псины, как щитом, я в панике завертела головой, в поисках возможных путей отступления. И едва не проворонила тот момент, когда клыкастая зверюшка бросилась вперед и в прыжке схватила угощение.

— Уи-и? — взвизгнув от страха, я зажмурила глаза, чувствуя при этом, как мою ногу придавила увесистая тушка, лишая возможности осуществить задуманное. — Вот же… зараза такая. И откуда же ты свалилась на мою голову? — простонала я, распахивая глаза, в то время как собачка в один присест проглотила угощение и уставилась на меня голодными глазами.

Раскатистое «гав» и виляние хвостом было мне ответом.

— Вот и поговорили, — нервно хохотнула я, пытаясь вытащить свою многострадальную ногу из-под широкого зада, но куда там.

— Ох, вот где наша красавица, а я её обыскалась, — в открытую дверь заглянула леди Патерсон, и, всплеснув руками, направилась к нам, на что «красавица» протестующе зарычала. — Смотрю, вы уже успели подружиться.

— Ну, если можно так сказать, — растерянно пролепетала я, глядя на то, как хозяйка бесцеремонно спихивает с моей ноги возмущенную таким безобразием псину.

— Она безобидная девочка, не бойся, — ласково потрепав по холке, произнесла леди Селестина. — Альберт нашёл её крохотным щенком во время одного из своих рейдов и принёс домой. Кто-то из магов экспериментировал с тёмной энергией, и таким образом получилась наша Цера... Пришлось повозиться, чтобы поставить малышку на ноги. Она так плакала… — голос женщины дрогнул, — но всё обошлось. Цера, познакомься, это Леона, очень хорошая девушка. Леона, а это Цера, наша незаменимая помощница, способная защитить от любой нежити, — представила нас друг другу пожилая леди.

— Вы же не сдаёте комнаты, я права? — теперь, после сказанного, не трудно было сложить два плюс два.

— Права, — печально вздохнула она, — ты уж прости меня за эту маленькую ложь.

— И знаете Ормса давно, — кивнула я своим мыслям, пропустив её извинение мимо ушей.

— С самого рождения, — ответила женщина, — я его няня. Ну, а теперь ещё и экономка.

— Не понимаю, тогда зачем вся эта игра в постоялый двор?

— Ал впервые привёл домой девушку и попросил ему подыграть. Разве я могла отказать? — вопросом на вопрос ответила она. — Согласилась бы ты остаться на ночь в доме едва знакомого мужчины? Вряд ли. Не в твоём это характере. А вот постоялый двор воспринимается совершенно иначе. Ведь так?

— Так-то оно так, но… Странно всё как-то.

— Что верно, то верно, — согласилась со мной хозяйка. — Но в жизни частенько случаются странности, тебе ли не знать. А вообще… предлагаю попить чаю с пирожными и посекретничать о своём, о женском. Что скажешь?

Я бы может и отказалась, чувствуя в душе отголоски обиды, но Цера всё решила за меня, ухватив за юбку и потянув из комнаты. Либо она очень любила пирожные, либо женские секреты, но так или иначе, выбора мне не предоставили. Пришлось идти. Лишаться своей единственной добротной юбки, затрещавшей под натиском собачьего усердия, не очень-то хотелось.

В жарком камине потрескивали дрова, а на столе стояли чашки с ароматным чаем, располагавшим к неторопливой беседе. Шоколадные пирожные, лежавшие на фарфоровых блюдцах, так и манили попробовать их на вкус, но я к ним даже не притронулась, наблюдая за всполохами огня и прислушиваясь к шорохам на кухне, куда ушла леди Селестина за угощением для Церы. Сама же нарушительница моего спокойствия лежала рядом с креслом, в котором я разместилась сразу же, как только спустилась следом за хозяйкой со второго этажа.

Обида уже отступила, зато усталость наваливалась всё сильнее. Голова трещала, ноги гудели, руки до сих пор подрагивали от пережитого страха — в общем, полным набором признаков нервного перенапряжения я была обеспечена. Истеричного смеха ещё не хватало, но всё же надеюсь, до этой стадии не дойдёт. Хотя как знать.

Покосившись на Церу, не спускавшую с меня трех пар глаз, я вздохнула:

— Не такая уж ты и страшная, — пробормотала, разглядывая шелковистую шерсть, мощные лапы и… три головы, несуразно сидевшие на толстой шее. Если бы не они, собака и правда была бы красоткой. Но, видимо, для леди Селестины, на глазах которой Цера выросла, подобное отклонение значения не имело.

«Подобных существ много по ту сторону барьера, — прошелестел тихий тётушкин голос в моей голове. — Мы часто сталкивались с атаками существ с двумя парами крыльев, когда жили в башнях, и о псовых тоже знали не понаслышке. Но чтобы притащить подобное чудо домой… У Ормса широкая душа, если в злобном монстре, пусть и маленьком, он увидел верного друга».

«Давно тебя не было слышно, — усмехнулась я. — Меня тут чуть не съели, а ты даже не показалась, чтобы помочь».

«Ты и сама неплохо справилась, — откликнулась родственница, — тем более мне нужно было привыкнуть к вместилищу».

«Медальон по-прежнему будет скрывать мою магию, накапливая в себе? — решила уточнить на всякий случай, чтобы знать, к чему готовиться».

«Не знаю, если честно, — вздохнула тетушка, — магия бывает порой непредсказуема, если одно заклинание накладывается на другое. Но, думаю, так или иначе скоро узнаем».

Мда, успокоила.

Входная дверь скрипнула, запуская прохладный ночной воздух и Цера с заливистым лаем бросилась навстречу вошедшему Альберту, подметая хвостом пол от переполнявшей её радости из-за появления хозяина. Сейчас как никогда она была похожа на обычную собаку, и это вызвало улыбку.

— Я думал, ты уже отдыхаешь, — замер посреди комнаты мужчина, наткнувшись взглядом на меня, и улыбка тут же погасла под ворохом