Отпуск на фоне развода. Ее счастливый билет - Виктория Борисовна Волкова

– Я бы хотела изменить контрольное слово, – прошу Юлю, моего личного менеджера.

– Милена Викторовна, вы же звонили минут десять назад, – недоуменно тянет она. – И я объяснила, что нужно сделать.

– Я не звонила, – выдыхаю в ужасе.

– Странно, система идентифицировала голос как ваш. И звонок был сделан с одного из ваших телефонов. Номер определился…

– Действительно странно, – только и могу ответить. Горло сковывает вязкий ком. Ноги подгибаются от страшной догадки.

Марина. Это ее самодеятельность! Больше некому. Сама или в сговоре с отцом. В глазах темнеет. Но я беру себя в руки.

– Спасибо. Мне лучше подъехать в банк, – выдавливаю с трудом.

– Совершенно верно. Я так вам и сказала в прошлый раз, – с холодной любезностью отрезает Юлия. – Ждем вас.

А я отбив звонок, поднимаю растерянный взгляд на Илью.

– Кажется, ты прав…

– Я всегда прав, Милка. Запомни это, пожалуйста!

Глава 20

Глава 20

После оформления доверенности я оставляю Каролину с экономкой, а сама еду вместе с Дарагановым в город. Да и не вытащить сейчас мою дочку из бассейна.

– Вода чистая. На днях меняли, – рапортует Анастасия Николаевна и просит запросто звать ее бабой Тосей.

– Нет! Я за полные имена! – кричит мой щуплый, но очень решительный подросток в приступе максимализма и прыгает в воду.

– Как же вы похожи, – тихо вздыхает Дараганов. – Я тебя в таком же возрасте помню.

– Да? Мне кажется, Каролина в породу Беляевых… А Маришка в мою породу, - роняю на автомате и прикусываю губу.

Марина. Почему ты меня предала, дочка?

– Твое тоже внешне проглядывает, а характер, категоричность, ощущение себя в этом мире… Все твое, Мила, - продолжает Илья и признается неожиданно. - Я как будто на машине времени вернулся. Так и хочется твою дочь назвать Милкой…

– А ты… Так семью и не завел… Не нашел ту самую девушку?

– Да я и не искал, если честно, – смешно морщит нос Илья. – Едем, Мила. Пока ты в банке поговоришь, я в суд заскочу. Подам заявление…

– Спасибо, что помогаешь мне, – кладу ладонь на мускулистое предплечье друга детства. – Без тебя я бы точно…

– Не начинай, а? – бодает коротко стриженой головой воздух Дараганов и первым идет к машине. – Твою бы ласточку пригнать. Я смотаюсь вечером с кем-нибудь из ребят, – кивает на охранников.

– Не надо. Пусть стоит во дворе. Папа наверняка загнал. На машине радар ГЛОНАСС. У Влада есть доступ к приложению. Он меня сразу вычислит.

– Ладно. Разумно. Пусть пока в Макаровке постоит твой Крузак. А там посмотрим, – отрывисто бросает Илья, прыгая за руль.

Усаживаюсь рядом на пассажирское сиденье.

«Паспорт взяла!» – хлопаю по сумке. И с изумлением смотрю на часы. Только начало первого. Вчера в это время я как ошпаренная выскочила из здания бизнес-центра и понеслась на встречу с мужем.

А сейчас… Отвоевала дочь, сохранила контроль над блогом. Подаю на развод и живу в чужом доме. Даже в голову не приходило, что все так обернется.

Надо бы домой заехать. Забрать свои вещи. Но стоит подумать о нашей квартире на Соколиной горе, как к горлу подкатывает тошнота.

Пусть пройдет время. Сейчас я туда даже войти не смогу. Иначе просто не вывезу. Сил не хватит.

Вчера я действовала спонтанно, но все сделала правильно. Отрубила концы. Резала по живому, не оглядываясь назад. Оставила позади дом, который любила, привычный круг вещей и любимые побрякушки.

Если Влад изменил мне, то зачем лишний раз напоминать себе, как хорошо мы жили? Обставляли свой дом с любовью. Покупали какие-то памятные безделушки. Муж дарил мне украшения на наши даты, что-то я покупала сама. Побрякушки. Не радуют глаз, не вдохновляют.

К чему они теперь?

По большому счету мне одной ничего не надо. Белье и джинсы проще новые купить, чем снова входить в квартиру. Словно воровка собирать вещи и вздрагивать от малейшего шороха.

Нет. Не хочу!

– Переживаешь? – косится Дараганов. Уверенно сворачивает с МКАДа, ведет Гелик по московским улицам. – Скоро приедем, – кивает успокаивающе.

«Интересно, а он так со всеми клиентками носится?» – проскальзывает в голове крамольная догадка. Чуйка мне подсказывает обратное. Но я пока не в силах додумать до конца такую простейшую мысль.

– Нет, – вздыхаю печально. – Я даже рада, что все выяснилось. А то бы жила в шорах, как слепая лошадь.

– Ничего так… лошадка, – смеется Илья. А мне его пнуть хочется. – Хочешь прикол? – ухмыляется он.

Отвлекает меня от грустных размышлений.

– Какой? – поджимаю губы.

– Вон, смотри, офис! Видишь табличку?

– С трудом, – цежу я, не понимая.

– Там написано «Нотариус Храпожор Юрий Петрович», – смеется он.

– Тот, который к нам приезжал? – уточняю на всякий случай.

– Да, вон он паркуется, – тянет лениво Илья.

– Зря мы его вызывали. Могли бы по пути заехать.

– Могли. Но обстоятельства сложились иначе, – философски замечает Дараганов и восклицает радостно. – Приехали, Мила. Если хочешь, могу пойти с тобой, – кивает на здание банка.

– Нет, я сама. Иначе ты в суд не успеешь. Да и что мне может угрожать в банке? Там же охрана!

– Действительно, – понуро соглашается Илья. – Но если ты через сорок минут не выйдешь, я приду за тобой. Поняла?

– А тебе хватит времени подать заявление?

– Фигня вопрос, – морщит идеальный нос Дараганов и, подъехав к банку, велит. – Порви их всех, Милка.

– Обязательно, – соглашаюсь, выходя из машины.

В банке сразу прохожу в ВИП-зону. Юли нет, но другой менеджер без труда меняет контрольное слово. Что-то рассказывает о новых вкладах и тарифах.

– Нет, нет, меня это не интересует, – поднимаюсь с места.

«Вот я молодец! За полчаса управилась!» – кошусь на часы, висящие на стене. Подхожу к окну. Выглядываю на улицу. Таращусь на Гелендваген Дараганова: за рулем никого, к машине никто не спешит.

И усаживаюсь на кожаный белый диванчик, примостившийся между двумя фикусами.

«Илюш, я освободилась», – отправляю эсэмэску и тут же получаю сообщение в ответ.

«Мне буквально пять минут, Мила. Жди меня в банке.