Разбивая сердца - Виктория Роа

— Как ты это терпела? То, что он сделал…это так ужасно. — Лида сдержала нарастающую паническую атаку.

— Черт с ним. Меня сейчас волнует другое. — она отпила глоток прохладной воды из высокого стакана. — ты сбежала из борделя?

— Ты знаешь? — Лидия вздрогнула.

— Я пытаюсь покончить с этим.

— Но как?

— Честно? Высматриваю бывшего супруга, и стараюсь выцепить его новых пташек, чтобы прокричать им убираться и держаться подальше от этого урода. — Слава улыбнулась. — кстати, вон он с новой девчонкой.

— Я тоже хочу покончить с твоим и моим бывшим. — Лидия вздохнула. — только где и как?

— Сейчас не место и не время, а тебе я настоятельно советую вернуться в семью. — Слава опустошила стакан с водой. — твой муж волнуется, если верить новостям.

— Ты шутишь? Это такой позор. — Лида вздрогнула.

— Просто подумай над этим, и обязательно заяви в полицию. Думаю, что следователи будут очень рады такому лакомому кусочку, как наш бывший мужчина. — улыбнулась хладнокровно Яся.

Глава 10

*Лола

Я так часто ошибаюсь, что ошибки в мужчинах это наименьшее из всех совершенных мною глупостей, но я знаю, что обратная сторона любых женских переживаний — непросто склад грустных и пессимистичных мыслей, где она растерзанная жертва подлым хищником. Я вижу женщин, и как часто они ошибаются в выборе мужчины, и как они горят огнем не в силах затушить души пожар, что возникает резко, дерзко и неугасимо. Проникая языками пламени между бархатных ног всего мироздания, проникая острыми клинками в сердце разрывая его на две части и отбрасывая в стороны оставляя в полумертвой жертве трепетный огонек последней надежды на простую просьбу стать нужной. Печали ночей заставляют их всерьез задумываться, что случилось, что стало причиной обрыва настоящего духовного полета их и выбранных судьбой мужчин. Я выкуриваю тонкую сигаретку стоя у открытого окна, и уже который вечер рассуждаю о бренности этого мира.

Сейчас я, конечно, понимаю, что подростки (особенно девочки) уверенны, где-то обязательно трава зеленее, и совершенно не понимают, как они наивны, ведь их Бог однажды отвернется, и тогда сердце беспомощно застонет, заскулит в ночной суете, где именно они станут той самой сексуальной малюткой, что позволила стеклу собственной души проникнут под кожу. Сейчас, я как никто другой осознаю, что мир — патриархальная воронка, где ты по своей сути — никто. Никто с самыми красивыми глазами, что невинно смотрят папочке в рот вынуждая его ласкать твои самые сладкие губы пальцами, которые ты безоговорочно целуешь по каждой фаланге, а после получаешь хлесткую пощечину, которая для тебя, словно пряник станет самым сладким. Каждая девочка до шестнадцати в своем роде хорошенькая наживка для более крупной рыбы.

Совершенно недавно, мною была выслушана целая эпопея на тему, что «женщины, как мусор современности.» Что же, настаивать на своем я не стала, ибо в конечно итоге, это попросту пустая трата времени, и к тому же, каждый человек остается при своем. Порождение такого рода мнения, как правило, следует из полнейшего неуважения к матери. Пусть именно оттуда берутся все истоки такого хамства, которому не найти оправдания.

К заведению уверенно подъехал громкий мотоцикл, и я заметила, как женщина, одетая в кожаный, черный костюм, коснулась каблуком своих высоких сапог руля, и снимая с головы шлем уверенно повесила его на ручки. Серебристые волосы растрепал уверенно ветер. Из динамиков громко пела Аллегрова всеми любимые строчки «угнала тебя, угнала. Ну и что же тут криминального?». Докурив сигарету, я затушила ее в пепельнице, и выдыхая в сторону горький дым в форме идеальных коле просто захлопнула окно. Ситуация накалялась, ибо женщины, что однажды потеряли всякую гордость, поделились на две стороны: первая, отпустила всякие воспоминания, отпустили весь страх перед тем, что с ними сделали все эти мужчины, и решили вершить правосудие, но готовы на это оказались лишь единицы. Вторая сторона решила стать одной из тысячи, не потеряв остатки того, что гордо называли честью и считали, что агрессия не подавляет конфликт, а раздувает его до самых низов побуждая в людях растерзать своих обидчиков.

Кира уверенно подошла к двери охраняемой суровыми вышибалами, и склонив голову на бок, она хитро улыбнулась обнажая своих белоснежные зубки. Тонкие кисти погладили крепкие мужские плечи, и не дожидаясь разрешения, она продолжала держаться, как истинная хозяйка положения, что готова пуститься вальсировать посреди этого коридора. Я облокотилась ладонями о дверной косяк, и мой прозрачно-желтый халат оголил плечики своим ласковыми атласом. Кира улыбнулась, и облизнувшись, ласково поправила спадающие плечики. В каждом ее жесте сквозил тот самый сладкий, приторный дым властного фарса пускаемый в глаза непрошибаемым пафосом. Я была готова ко всему, к любым словам, но Кира прошла несколько комнат, прежде чем снова вернулась к моей спальне.

— А ты хорошенькая. — улыбнулась следователь игриво пошлепав меня по щеке. — я бы тобой занялась, милая. — проурчала Кира клацая зубами словно игривый, довольный щенок.

— Думаю, это не проблема. — спокойно ответила я. — если захочешь, то моя комната… — я громко шлепнула ладонями по косяку. — вот она. Ты знаешь, где меня можно найти.

— Вообще-то, — она резко потянула меня за поясок халата к себе так, что я уткнулась носиком в ее вкусно пахнущую шейку. — я не прибегаю к услугам сладких девочек. Не нуждаюсь в такой любви. — ее ладони медленно отпустили поясок моего халата. — прости, сладкая.

— Сукина ты дочь. — прошептала не сдерживая улыбки я.

— Не расстраивайся, малышка. — Кира подмигнула и направилась в сторону лестницы.

— А я не расстраиваюсь, киска. — ответила уверенно я.

Следователь Добровольская уверенно направилась к лестнице, как вдруг услышала за спиной громкий свист. Женщина обернула, и у перегородки напротив кабинета Виктора Эдуардовича собралось четверо крепких мужчин. «Какая девочка, какая попочка» — воскликнули она. Цокая каблуками Кира не на секунду не сомневалась, что сексуальной ее делает не образ, а природа. Не замечая простых мелочей, она делала шаг за шагом не понимая, как нескрываемо, пикантно и так игриво виляет своими аккуратными бедрами. Походка выдавала все. Абсолютно все. Кира сняла куртку и взяла ее в руки. Всем своим соблазнительным телом она чувствовала, прилив горячей, изнуряющей душу энергии, что была простой заинтересованностью мужчин. Их скользкие взгляды плавно спускались от гладкой шейки к лопаткам и ниже останавливаясь на крестце и грубо обхватывая мыслями ее горячую промежность в этом соблазнительном латексе заставляя мужчин исполнять любые ее прихоти, любые желания, любые капризы только бы она одаривала их своим поощрением.

В стенах этого заведения любой мужчина становился хищнее, агрессивнее. Любой мужчина чувствовал себя