Ребенок из прошлого. Шанс на семью - Кэти Свит

Да и в такие казусные ситуации раньше не попадал.

С Мариной все выходит иначе.

Мне требуется еще несколько минут, чтобы хоть немного успокоиться и взять себя в руки. В конце концов, я здоровый мужик, и реакция тела при виде красивой девушки вполне объяснима.

Было бы гораздо хуже, если бы реакции не оказалось. Там стоило напрягаться, а здесь…

Здесь нужно Маринку в чувства вернуть.

Она, не искушенная жизнью коварная соблазнительница, которая умеет и знает, как преподнести себя перед мужчиной. Она – скромная девушка, которая сейчас, наверное, сгорает от стыда.

Ох… Было бы чего стыдиться с такими–то формами.

Та–а–ак! Игнатов! Немедленно прекрати об этом думать!

Иначе придется как–то выгонять Марину из ванной и забираться под холодный душ, чтобы хоть немного остудить свои мысли и желания.

Усилием воли успокаиваю себя достаточно, чтобы можно было здраво мыслить. И только после этого направляюсь прямиком к шкафу.

Достаю свою футболку и домашние штаны. Прикидываю, не утонет ли в одежде Марина. Вроде бы не должна.

Конечно, одежда будет сидеть на девушке весьма свободно, но это даже к лучшему. Скроет формы.

Правда я все равно прекрасно запомнил увиденное. Увы.

– Марина, – стучу в закрытую дверь.

– Чего, – всхлипывает девчонка.

– Ты плачешь там что ли? Так сильно обожглась? – спрашиваю, а сам тем временем пытаюсь вспомнить, есть ли у меня в квартире лекарство от ожогов, и где находится ближайшая круглосуточная аптека.

Понимаю, что в квартире ничего подходящего нет, а кожу все–таки необходимо обработать. Конечно, можно было бы воспользоваться народной медициной или дедовским способом, но вот только я не из тех людей.

Верю только в доказательную медицину.

Поэтому быстро прикидываю, смогу ли чем–то помочь Марине. Пожалуй, кроме нескольких не самых хороших вариантов, ничего другого придумать не могу, и это печально.

К сожалению, круглосуточная аптека находятся довольно–таки далеко. Пешком до нее расстояние не самое близкое, а я уже выпил глинтвейн, а после него за руль садиться нельзя. Упускаю время.

Вот же блин!

Попали, так попали.

– Очень больно? – пытаюсь прояснить ситуацию. Я весь сконцентрирован на том, чтобы как можно скорее оказать помощь.

– Не особо, – признается еле слышно.

– Кожа горит? Покраснела? – не отстаю с расспросами.

Мне важно понимать, насколько все серьезно. И, если Марина не собирается показывать, что именно у нее стряслось, то я попробую выяснить это на расстоянии.

От осмотра она все равно никуда не денется.

– Нет, – говорит односложно.

– Что именно «нет»? – интересуюсь с легкой ухмылкой.

– Не горит. Не покраснела, – отвечает четко на вопрос.

Хоть это хорошо. Значит, не обожглась.

Снова слышу шмыганье носом и тихий всхлип.

Ну уж нет! Это не лезет ни в какие рамки.

Неужели у нее настолько чувствительна кожа, раз причиняет подобную боль.

Нужно вмешаться. Если там ожог, то чем скорее его обработаем, тем лучше.

Время не ждет.

Позабыв о том, что Марина в ванной сидит обнаженная, толкаю дверь и… она оказывается заперта.

– Не входи! – слышу, что она кидается вперед, на дверь. Испуганный вскрик пробирает до глубины души.

Мои нервы натянуты.

– Марин, – останавливаюсь в полушаге от двери. – Ты в порядке? – спрашиваю с осторожностью.

В квартире стоит звенящая тишина, но у меня в голове по–прежнему звучит ее крик. Кровь стынет в жилах.

– Марин, – немного надавливаю голосом.

– Все в порядке, – говорит спустя некоторое время, которое мне показалось вечностью. – Я…. Я…

– Я тебе одежду принес, – озвучиваю то, для чего изначально пришел. – Если приоткроешь дверь, то просуну руку и ты сможешь одеться.

– Хорошо, – соглашается нехотя.

Слышу звук открывающейся защелки, следом приоткрывается дверь и я просовываю в образовавшуюся щель одежду.

– Все чистое, не переживай, – поспешно ее заверяю. – Одевайся и выходи, – говорю нежно.

– Спасибо, – Марина отвечает на выдохе.

Забирает одежду, закрывает дверь и запирается.

А я разворачиваюсь и иду стелить для своей гостьи постель.

Глава 24. Марина

Стыдно–то как…

Щеки горят, мысли неистовым роем жужжат в голове. Понятия не имею, как выйти отсюда… Как ему в глаза посмотреть…

Вот же я дура! Ну честное слово! Мало того, что пролила на нас обоих горячий напиток, так еще и одежду испортила. Красное вино не отстирывается, насколько я помню. По крайней мере, я именно за это как–то от мачехи получила по первое число.

Снова возвращаюсь мыслями к Кириллу и снова у меня вспыхивает лицо. Ну как можно было так облажаться? Взять и предстать перед ним голой!

А он…

Перед глазами встаёт прекрасно сложенное мужское тело. Крепкая спина, широкие плечи, твёрдый пресс, который так и хочется потрогать. Пройтись по нему ноготками, почувствовать мышцы, ощутить, как они играют под моими пальчиками…

Ох–х–х…

Срочно гоню подобные мысли прочь.

Нет. Лучше не думать о таком! Он друг моего брата и старше меня на целых шестнадцать лет!

Зато какого опыта он набрался за эти годы…

А–а–а! Эмоции и бушующий в груди пожар мне, кажется, не преодолеть.

Не знаю, сколько по времени пытаюсь хоть немного прийти в себя, но, в конечном итоге, я понимаю, что проиграла. Эмоции переполняют, и мне от них так и не удается избавиться.

Чем больше пытаюсь, тем хуже становится.

Сдаюсь.

Прячу в ладонях пылающее лицо, собираюсь с мыслями и поднимаюсь с краешка ванной, на которой все это время сидела. Попе холодно.

Подхожу к раковине, включаю прохладную воду и несколько раз умываюсь. Пытаюсь хоть как–то остудить пылающее лицо.

После этого надеваю принесенную Кириллом одежду и осторожно выхожу в коридор. Дольше прятаться нет никакого смысла, я и так слишком много времени провела в ванной.

Делаю несколько шагов в сторону комнаты, слышу шаги и перестаю дышать. Останавливаюсь. Прижимаюсь к ближайшей стене и стою, мечтая стать невидимкой. Не шевелюсь.

Понятия не имею, как теперь вести себя рядом с ним. Ведь я же заметила, как он на обнаженную меня отреагировал.

– Марина, – словно почувствовав моё присутствие, произносит Кирилл.

При звуке его голоса воздух выбивает из лёгких. Я делаю судорожный глубокий вдох.

Дрожу.

Собираю всю свою смелость в кулак и делаю шаг вперед, выходя из своего убежища. Продолжать прятаться нет никакого смысла. Это глупо.

Только собираюсь сказать ему что–то, хотя бы поблагодарить за принесенную одежду, как делаю шаг вперед. И со всей силы врезаюсь в широкую мужскую грудь.

– Ой, – вмиг отскакиваю от мужчины.

– Значит, жива, – говорит с облегчением. А мне стыдно до жути, я не смею даже посмотреть ему в глаза.

А ведь хочется. Дико.