Ребенок из прошлого. Шанс на семью - Кэти Свит

Кирилл, отведя взгляд, ставит на стол две кружки с пряным напитком.

– Угощайся, – кивает, двигая керамическую емкость ко мне.

– Спасибо, – изо всех сил стараясь не коснуться его, беру предложенный напиток. Подношу к носу, вдыхаю приятный аромат и с трудом сдерживаю стон.

Запах невероятный!

От Игнатова не укрывается моя реакция, и он удовлетворенно хмыкает. Что–то произносит себе тихо под нос.

– Что? – открывая глаза, смотрю на него.

– Ничего, – уходит от прямого ответа. – Пей давай, – кивает на кружку, что держу в руках.

Он без каких–либо стеснений присаживается на диван. Я прям чувствую его своей кожей, и она пылает.

Не знаю, от чего именно, но мне вдруг становится так горячо.

Сидим рядом друг с другом и молча пьем пряный глинтвейн. Кажется, ничего вкуснее я в своей жизни не пробовала.

Атмосфера – просто огонь!

Ароматный напиток согревает мгновенно, а от осознания того, что Игнатов сидит рядом со мной, кружится голова. Я то и дело ловлю на себе его заинтересованные взгляды.

Щеки краснеют…

Чтобы скрыть смущение, делаю очередной глоток. Терпкий вкус обволакивает рот изнутри, слегка вяжет, но вместе с тем оставляет после себя приятное послевкусие корицы и цитруса.

М–м–м… Вкусняшка!

– Согрелась? – интересуется Кир.

Перевожу взгляд с изучения плавающей звездочки в кружке на Кирилла.

– Да, – киваю. – Спасибо.

Он едва заметно улыбается мне.

– Там интереснее? – кивает на кружку.

Смущаюсь.

Рядом с ним я чувствую себя словно оголенный провод, который вот–вот коротнет. Уже искры то и дело разлетаются в разные стороны.

– Что это? – показываю мужчине на интересной формы звезду.

– Бадьян, – отвечает на мой вопрос. – Это он придает тот самый привкус глинтвейну.

– Интересно, – тихо произношу и продолжаю рассматривать звездочку.

На самом деле мне очень хочется повернуться и посмотреть Кириллу в глаза. Меня прям манит прикоснуться к нему, почувствовать на себе вкус его губ…

Что за мысли, Хмельницкая?! Он тебе чуть ли не в отцы годится!

Пф–ф… А–ха…

Сексуальный, серьезный и …. Мамочки…. Нужно немедленно взять себя в руки!

– Мне, пожалуй, пора, – шепчу, не смея повернуться к нему.

Боюсь.

Мне кажется, что он прекрасно знает и видит все мои мысли.

Ставлю кружку с недопитым напитком на стол, приподнимаюсь с кухонного дивана.

– Постой, – широкая ладонь ложится сверху на мою руку.

Замираю.

Внутри все моментально вспыхивает от его прикосновения, мгновенно разгорается пожар и, даже если я соскребу все свои силы, его будет не потушить.

– Что? – разворачиваясь, смотрю на него сверху вниз.

– Далеко собралась? – спрашивает совершенно серьезно.

– Спать, – говорю первое, что приходит на ум.

Точнее, первое из приличного.

Про остальные мои мысли и желания ему лучше не знать. Мы совершенно разные, у нас разное все! Стремления, желания, образ жизни.

– Мне завтра на пары рано вставать, а я еще домашку не сделала, – продолжаю.

Кирилл немного озадаченно смотрит на меня.

– Ну раз рано вставать, – произносит, показывая всем своим тоном, что он мне не поверил. – То, конечно.

Он тоже встает.

И мы оказываемся друг к другу невероятно близко.

Я чувствую исходящий от его тела жар, в нос ударяет его аромат, и голова окончательно отказывается думать о чем–то помимо.

– Т…ты куда? – спрашиваю с запинкой.

– Постель расстелить, – отвечает, как ни в чем ни бывало. – Тебе же нужно на чем–то спать.

– Ну да, – смущаюсь еще сильнее. Хоть несколько секунд назад я была уверена, что сильнее уже некуда. – Хорошо, – сажусь на диван назад.

Ну не могу я рядом с ним находиться!

Беру стоящий на столе глинтвейн, а у самой руки дрожат. Игнорируя присутствие привлекательного и просто убийственно сильно манящего меня мужчины, мигом осушаю бокал.

– Вкусно? – интересуется Кир с легкой ухмылкой.

– Да, – твердо киваю. – Очень! – заявляю, пытаясь скрыть неуверенность и волнение, что бушуют в груди.

Ох, не нужно было с ним уезжать из участка.

Игнатов качает головой, едва заметно прыскает со смеху, но ничего не говорит. Просто удаляется из кухни.

Не понимая странной реакции, я опускаю глаза на стол и вдруг все осознаю… Ну почему я не могу провалиться сквозь землю?

Беру кружку, подлетаю к кастрюле и наполняю ее до краев. Затем поспешно покидаю кухню.

– Кирилл! – вспыхивая от стыда бегу за мужчиной. – Прости, – говорю ему вслед. – Я не знала, что это твой стакан, – признаюсь честно.

– Все нормально, – отмахиваясь от меня, бурчит.

– Да подожди же ты, – пытаюсь его остановить.

Делаю несколько шагов вперед, пытаюсь не расплескать глинтвейн, но вместо этого врезаюсь в широкую мужскую грудь.

– Ауч, – шипит Игнатов быстро снимая футболку с себя.

– Ай! – кричу я чувствуя, как халат стал моментально горячим.

Мне горячо, кожа горит. Я пролила на нас обоих глинтвейн!

Лицо полыхает хлеще самого яркого пожара.

– Обожжёшься, дуреха, – произносит Кирилл и распахивает мой халат.

Под которым ничего помимо нету…

Глава 23. Кирилл

– Ой, – пищит Маринка, закрывая все свои интимные места руками.

Одного взгляда на девушку достаточно, чтобы потерять здравый смысл. Красивая до жути…

Аппетитная.

Фигурка такая, что любая другая бы только и делала, что выставляла подобную на показ. А Маринка не выпячивает, напротив, прячет.

И ведь есть же чего.

Только вот миниатюрным девичьими ладошками все не скрыть, как ни старайся. Здесь нужны как минимум две широкие мужских ладони.

Рот наполняется вязкой слюной как при виде самой вкусной конфеты. Руки так и чешутся от острого желания потрогать.

От увиденной картинки мое тело реагирует должным образом. Марина округляет глаза, растерянно смотрит на меня, затем на мою весьма красноречивую реакцию здорового мужского тела, краснеет и тут же сжимается. Быстро отворачивается и прячется от меня.

А я стою замерев. Словно в истукана превратился.

И не соображаю, как в данном случае себя повести.

От дикого желания немедленно подхватить девушку, завалить на первую попавшуюся поверхность, подмять под себя и отпустить здравый смысл кровь бежит с бешеной силой. Пульс шарашит в ушах.

С каждой секундой контролировать себя становится лишь труднее.

– Марина, – не сразу узнаю свой низкий хриплый голос. – Пожалуйста, оденься, – требовательно прошу у нее.

Когда я договариваю последнее слово, девушки уже и след простывает. Она уносится так быстро, аж только пятки успевают мелькать.

Громко хлопает дверь в ванную, Марина скрывается за ней.

В квартире повисает звенящая тишина.

Выдыхаю.

Я даже не заметил, что задержал дыхание. Настолько сильным был испытанный мною шок.

Конечно, обнаженную девушку я вижу далеко не впервые, но вот испытывать подобный ступор до сих пор не приходилось. Все же я привык к