Медь и серебро - Наталья Брониславовна Медведская

от друга. До того как отправиться, – Денис поднял вилку в верх, – на небеса прадед успел вложить накопленные. – Он смутился. – Наворованные непосильным трудом денежки в ремонт зданий. Сделал из одного санатория, три немаленьких гостевых дома.

Ольга усмехнулась.

– И у нас, и в Анапе откуда не возьмись, как грибы после дождя, вместо санаториев появилась куча гостевых домов. Это из-за налогов, – проявила она осведомлённость.

Денис подтвердил.

– И дед что-то об этом говорил. Так вот. Моего деда и двоюродных дедов по молодости прабабка допустила к руководству этими домами отдыха. Думала, они заменят её, но, увы. Деды не справились. Серафима Пантелеевна изволила гневаться. Уволив сыновей, отправила их добывать хлеб своим трудом. И до сего дня мы все жили в Краснодаре, в Анапу приезжали лишь на праздники и семейные юбилеи. Сейчас прабабка даёт второй шанс всем родственничкам. Моему деду и отцу достался дом отдыха «Золотая ладья». Сейчас управляющий вводит их в курс дела. На дом в Анапе нам не хватило средств, поэтому мы купили жильё в станице Анапской. Серафима Пантелеевна никому не даёт поблажек, деньгами помогать не собирается, сами должны заработать.

– Ясно, – кивнула Ольга. – Значит, ты у нас наследничек клана Елагиных.

– Похоже на то, – фыркнул Денис. – Но если моя семейка снова не справится, прабабка их не пощадит. Она как Кащей над златом чахнет. Даже на подарки ко дню рождения выделяет крохи, хотя на её счетах куча денег.

– Интересная у тебя семья. А чем твоя мама занимается?

При слове мама, глаза Дениса потеплели, он явно обожал свою родительницу.

Ольге стало грустно, свою она не просто не любила, а презирала, и даже ненавидела и чувства эти были взаимными. Они сосуществовали рядом как два чужих человека, с трудом переносящие друг друга.

– Мама и папа у меня художники. Преподавали в Краснодаре и сейчас преподают в художественной школе, но теперь в Анапе. Теперь твоя очередь рассказать о себе, – попросил Денис. – Я хотел бы стать твоим другом.

Лицо Ольги потемнело, уголки губ опустились.

– Мне и рассказывать нечего. Своего отца я не знаю Мать о нём сообщила коротко: сволочь и гад. Бросил её беременной. Биологический папаша мной никогда не интересовался, хотя алименты присылает исправно. На мой вопрос кто он? Мать ответила: знать тебе этого не надо. У меня вроде как есть ещё бабушка, но в отличие от добрых классических старушек, та ещё злюка. Меня едва терпит, считает, что я загубила жизнь её дочери. Из-за меня она стала такой. В общем, ни мамаша, ни бабушка меня не любили – я никогда не была им нужна.

Бабушка как-то в сердцах призналась: «Если бы не алименты, давно бы сдали в детдом, а так терпеть приходится», – произнесла Ольга негромко.

Заметив потрясение на лице Дениса, проворчала: – Не надо жалеть: терпеть не могу жалость. Она для убогих. У меня всё отлично. Пусть с родными по крови людьми полных швах, у меня есть по-настоящему близкие понимающие люди. Иногда чужой человек становится роднее родного. Я всегда могу положиться на дядю Данилу и его сына. Этот замечательный, умнейший человек заменил мне отца. Так что я в порядке.

Денис сглотнул слюну.

– Я рад за тебя.

После кафе он проводил Ольгу до дому

Глава 5(часть 4)

По дороге она рассказывала, как Данила Сергеевич учил её рыбачить, варить уху, помогал с уроками. Денис поделился смешными случаями в своей семье, поведал о прошлой школе, друзьях.

Остановившись возле калитки Гараниных, Денис передал Ольге её рюкзак со школьными учебниками.

– Ну надо же у моей доченьки наконец-то появился кавалер, – ехидным голосом пропела стройная высокая блондинка, открывая калитку.

Денис уставился на женщину. Вот как, оказывается, выглядит роковая красавица станицы Анапской. Мать Ольги могла похвастаться пышным, полным бюстом, который чуть не вываливался из лифа короткого шёлкового халатика. Выставив вперёд длинную, красивую с гладкой кожей ногу, обутую в домашние туфли на невысоком каблуке, она изящно опёрлась на калитку. Тонкую талию перетягивал широкий пояс, в боковом разрезе халата просматривалось голое бедро.

Денис невольно покраснел, догадавшись, что женщина без нижнего белья.

Заметив его реакцию на обнажённые части тела, Лидия воскликнула:

– Воу! Какой малыш. Я вижу, ты уже большой мальчик, – переведя взгляд на дочь, вмиг ставший холодным, лениво произнесла: – Он тебе не по зубам. Жаль, что я с малолетками не связываюсь, а так могла ему бы преподать парочку уроков. Кстати, малыш, ты понял, я не сестра этой девчонки, а её мать. Будем знакомы, Лидия.

Ольга скривилась.

– Не Лидия, а Лидия Васильевна. Тридцати семи лет от роду, безработная куртизанка, живущая за счёт алиментов и денежек чужих мужей, – с ненавистью в глазах отрекомендовала она мать.

Ольгу до глубины души задело то, как на её мамашу смотрел Денис, в его глазах отражалось что-то вроде восхищения.

Лидия сузила глаза, чуткие тонкие ноздри затрепетали от злости.

– Да ты никак ревнуешь? Зря. Я же сказала, с малолетками не сплю. Можешь, оставить его себе. Только учти, этот малыш не так прост. Я это нутром чувствую. Ты с ним не справишься. – Она качнулась ближе к Денису, заглянула ему в глаза. – Зуб даю, он уже фильмы восемнадцать плюс смотрит, а ты, дурочка, пока что только фантастическими сериалами увлекаешься. Тебе до него как до луны. – Она покачала ногой. – Что поделаешь ты вся в папашу, тот тоже был недалёкого ума, к тому же отставал в развитии. Думаешь, ты оскорбила только меня? Ты и себя унизила.

Щёки Ольги окрасил румянец.

– Я не такая как ты.

– Конечно. Куда тебе с твоей-то внешностью и фигурой. – Помахав наманикюренными пальцами перед носом Дениса, грудным голосом прошептала: – Пока, малыш. – Развернувшись, через плечо бросила: – А ты давай заходи. Посуда сама себя не вымоет и тогда твои карманные деньги тю-тю.

Глядя в спину матери, Ольга нахмурилась.

– Извини, – пробормотала она. – Не думала, что мамаша нарисуется.

– Не извиняйся. Она это она, а ты это ты. Приятно было с тобой поболтать. Ты говорила, что Данила Сергеевич учил тебя рыбачить, а у моего отца так и не нашлось времени съездить со мной на рыбалку, а я этого очень хотел. Но моя