Моё пушистое величество 2 - Алиса Чернышова

В конце концов, мы можем подумать, как переправить её за пределы Драконьей Империи. Но тут мы подходим ко второй проблеме: побег в данном случае выглядит, как признание вины. И он же станет отличным поводом.

— Я… не совсем понимаю, Снеж.

Я вздохнул и лениво обернул себя хвостом.

— Дитя, ты не разбираешься политике, не так ли? Вас учат каким-то вещам и постулатам, но настолько разрозненно и хаотично, что вы совсем не умеете видеть глубину и объём общей картины. Вас дрессируют видеть росу, не паутину, и это, на самом деле, очень печальное, хоть и повсеместно встречающееся, зрелище… Рано или поздно тебе придётся научиться видеть паутину, если ты хочешь чего-то добиться в этой жизни.

— Я не уверена, что понимаю.

— А я не уверен, что имеет смысл вдаваться в подробности. Есть вещи, о которых сам я только догадываюсь, и другие, которые не хочу рассказывать тебе. Озвучу только, что основание вашей Академии было жестом политическим, и это неизбежно поставило её под угрозу, сделало её потенциальным поводом и оправданием. Есть те, кто жаждет, чтобы проект был успешен; есть те, кто отчаянно желают ему провала. И для тех, и для других это определённо вопрос могущества и влияния — а значит, они пойдут на многое, чтобы добиться своего.

— Я… Ты имеешь в виду, что профессор Найдел хочет провала.

— Я подразумеваю, что где-то там, в тенях, в роскошном особняке местной столицы, за троном или на троне, прячется некто, кто хочет продвинуть свои интересы. Он, так или иначе, противник тех, кто выступает за возрождение примитивной магии в Драконьей Империи. Он закономерно желает утопить своих оппонентов, потому что вокруг этого наверняка завязано немало власти, денег и интересов. И для победы нашему безликому, безымянному другу нужен повод. Формальный, максимально скандальный, кровавый. И, если мы украдём леди Персик, которая стараниями вовремя пущенных слухов уже повсеместно считается чуть ли не жутким монстром, это может дать им в руки оружие. Доказательство несостоятельности Академии; доказательство неспособности её защитить общество от взбесившихся тварей… Бездна, если бы мой лучш…

Пора отвыкать так его называть.

— ..Если бы один мой знакомый крыс стоял за этой игрой, он сам бы помог Персик сбежать, просто чтобы получить в руки нужные карты. И это очень большой риск… для всех фамилиаров. Даже если мы с тобой готовы пойти на риск, это не значит, что мы точно так же готовы подставить остальных… Это как с твоим приглашением сюда: ты избежала бы многих проблем, если бы постаралась достать его законным путём.

— Знаю, но я… Я была очень глупая тогда, Снеж. Я не знала, как быть, к кому обращаться, и боялась, что меня вернут родителям… Это казалось лучшим выходом. Я подумала, что меня уже не выгонят, если приняли. Церемония принятия, вступительные тесты, все дела… Хотя не знаю, чем я тогда думала, если честно. Теперь я понимаю, что это было очень тупо, и риск огромен. Но, глядя, что вышло, я бы сделала это снова, . Потому что иначе именно сюда меня бы не взяли — ту меня, не знающую, как что устроено, так точно. Лучшее, на что я могла бы рассчитывать (при условии, что меня бы не вернули родителям в руки и я нашла бы какого-нибудь чиновника, заинтересованного моей судьбой) — какая-нибудь захолустная “школа ежедневной магии для детей без подготовки”. Так что нет, я бы поступила так же. Пусть и задержала бы Белинду другим способом. Я ужасная?

— Ну-ну. Что ужасного? Ты получила, что хотела, и заплатила за это умеренную цену. Побочный ущерб не критичен: никто не умер и не покалечился, катастрофы не случилось. Ты приобрела пару врагов и дурную репутацию, но также дверь в будущее, немало перспектив и меня. В сухом остатке победа твоя, приобретения перевешивают потери. Но это не идеальная игра, понимаешь? С теми же костями на руках можно было сыграть чище, с меньшим риском для себя и других, с большим репутационным ущербом для родителей и меньшим для тебя. У тебя отличные мозги, когда дело доходит до точечного планирования и магии. Но ты не совсем понимаешь, как работает общество, как текут слухи, как действуют люди. Это твоя слабость, которая однажды вполне может укусить тебя за задницу; но кем бы мы все были без своих слабостей.

— Но Снеж… Если не красть леди Персик, то что делать? Я не уверена, что есть много законных способов её защитить, особенно если она продолжит вести себя, как ведёт. Именно профессор Найдел отвечает за безопасность, а значит, она будет проводить расследование. И… я не думаю, что у Персик есть шанс оправдаться.

— Я тоже так не думаю, — вполне честно ответил я. — Но решение должно быть в рамках местного закона, хотя бы на поверхности. Под столом мы можем использовать что угодно, но на столе мы не можем себе позволить признаки грязной игры. Их тут же обернут против нас. И мы не можем этого себе позволить.

..До тех пор, пока я не верну свои силы, по крайней мере. Потом… Потом посмотрим, что можно будет тут устроить на прощание.

— И что мы будем делать тогда?

— Ты — ничего. Я — поговорю с парой знакомых, послушаю, что они мне скажут. Может, что-то из этого выйдет.

— Но а если не выйдет?

Значит, не выйдет. Что тут скажешь ещё, кроме очевидного?

Мне жаль леди Персик, но вся эта Академия сейчас зависла на хрупких весах, став центром тайного противостояния сил внешних и изнаночных. Я догадываюсь, чего хочет каждая из сторон. Нарушить этот баланс раньше времени… Не самое умное, что можно сделать. Мягко говоря.

С другой стороны, не то чтобы этот непревзойдённый редко выбирал те пути, которые окружающие считают “не самыми умными”.

— Давай сначала попробуем, а там посмотрим, — сказал я вслух. — Поработаешь в библиотеке без меня?

Не хотелось бы оставлять её с Белиндой, но мне предстоял очень насыщенный вечер.

14

**

— Позови сюда гаремного кошака, — сказал я с порога.

Леди Шийни приподняла брови.

— И тебе здравствуй? Спасибо, что постучал?

— Ты всё равно чуешь меня за два полёта стрелы как минимум. Я не смог бы войти, если бы ты не хотела меня впускать.

— Не отменяет расхожей вежливости.

— Когда это тебя начала волновать вежливость?..