Моё пушистое величество 2 - Алиса Чернышова

Я полюбовался на изгиб её тела и в который раз мысленно ругнулся на мою текущую форму.

— А ты не хочешь превратиться в кошку? — спросил я заискивающе.

— Нет, дорогой, я не оборотень, чтоб меня такое привлекало, — хмыкнула она.

— Ладно, — ну, попытаться стоило. — Так вот, позови гаремного кошака. Уверен, ты сможешь сделать это незаметно ни для кого.

Она пару мгновений оценивающе смотрела на меня, потом кивнула.

— Он подойдёт, как только сможет.

— И не спросишь, зачем? — не то чтобы я не знал ответ, но всё же.

— Ты сам расскажешь, когда надо будет. Как я понимаю, вопрос серьёзный; большего мне знать не надо.

Типичная леди Шийни, когда дело доходит до дела.

Я довольно муркнул, запрыгнул на стол и уселся между чашек.

— Почесать тебя пока? — ухмыльнулась она.

Это было заманчиво, не вопрос. Но прямо сейчас мне надо было у неё кое-что спросить, и, учитывая природу вопроса, лучше сохранять дистанцию.

Всё же, мы с ней в этих отношениях всегда ходили по тонкому льду конфликта интересов.

— Пока мы ждём, я хотел спросить у тебя о Крысином Короле.

Леди Шийни отлично владела собой, статус обязывал. Но я знал её примерно столько же, сколько знал себя. Я враждовал с ней, дрался с ней, был её пленником и держал её в плену, занимался с ней любовью и клялся никогда не любить… Я умею читать её, как и она меня.

И да, она поняла вопрос.

Она знала.

— Его Крысиное Величество? Один из Королей Кошмаров, стоит следом за Паучьими Королевами в Колесе. Мы традиционно не вмешиваемся в дела друг друга, это вопрос лояльности, древних союзов и противовесов. Потому я не смогу открыть тебе слишком много по теме… Но кое-что — да. Что именно ты хотел бы знать?

Я приуинул, какие вопросы было бы безопасно задать, и уточнил:

— В нашем мире уже есть свой Крысиный Король, да?

Леди Шийни смотрела на меня пристальным взглядом.

— Да, — ответила она медленно, — он был рождён после меня, но уже долго ходит по дорогам нашего мира.

— Как он был рождён?

Леди Шийни опустила взгляд на свои руки.

— Как любой Крысиный Король, он родился, когда умер… Когда был жестоко убит. Такое определение было бы точнее. Он родился в боли, муке и грязи.

Но это не имеет смысла? Лит-тир всегда был жив-живёхонек. Я не помню случаев, когда он мог бы умереть!.. То есть, было несколько, но ни один из них не соотвествует…

Минутку.

Но… он ведь не мог умереть в том овраге, правда?

Но это не имеет смысла. На сколько я его там оставил, на сутки? Немного больше? Какой маг погибнет так быстро?..

Нет, это не имеет смысла.

— Кто убил его?

— Я не стану отвечать на этот вопрос.

— Что было орудием?

Леди Шийни вздохнула.

— Это сложный вопрос. Возможно, его имеет смысл сформулировать как “кто был орудием”, потому что такой взгляд на вещи тоже имеет смысл. Возможно, стоит сказать, что орудием стали осенние заморозки, внутреннее кровотечение и жажда. Даже у магов есть предел, знаешь?

Меня затошнило.

— Нет, — сказал я, как ответ этому всему.

Леди Шийни отвернулась, глядя за окно. Она ничего не ответила.

Это не имеет смысла. Никакого. Я не понимаю!

“Чего тут не понимать? — уточнила циничная часть моего мозга холодным, насмешливым голосом Фаэн Шо. — Ты убил его. Точнее, Фаэн Шо убила его твоими руками, но это не так уж важно. Это ты, наслушавшись подначек кузенов, решил “пошутить”. Ты мучил его; ты оставил его там, одного, среди темноты, холода и боли. Очевидно, там его и нашёл дух крысы. И спас, предложив сделку и ученичество. В обмен на месть, вполне вероятно. Твой лучший друг, которого ты всё это время считал одним из нескольких самых близких людей, всегда хотел только мести. Все моменты, которые вы разделили, все дружеские перепалки, спасения жизни друг друга… Это было лишь игрой. И можешь ли ты винить его? Имеешь ли ты право винить его — теперь?”

Я вогнал когти в стол.

Я делал в своей жизни много вещей, которыми сложно гордиться. Опять же, объединение царств никогда не было бескровным занятием, как и имперская политика в целом. Но это…

Без смысла, без повода, без оправданий, если не считать за оправдание глупость. И — человек, который мне стал дорог, который вошёл в список тех, кому я не хотел бы, не стал бы причинять вреда, которому я готов был доверять свои секреты, который был мне братом, единственным настоящим…

Хотя в этом, конечно, не было ничего настоящего.

“Ты выиграла, тётушка Шо, — подумал я горько. — Я приказал казнить тебя, старая сука, я позаботился, чтобы даже духа твоего в мире не осталось, но ты всё равно победила. Просто я все эти годы не знал об этом.”

Меня душило… много чего, честно говоря.

Это всё просто было нахрен слишком.

— И ты не думала сообщить мне обо всём этом раньше? — уточнил я холодно. — Или это твой способ развлекаться — наблюдать, как я бегаю кругами, как слепой щенок? Скажи, это было весело?

Она на пару мгновений прикрыла глаза, но потом спокойно встретила мой взгляд.

— Веселье не имеет отношения к этой ситуации.

— Да? — ярость бурлила во мне, перекрывая… многое, многое другое. — Я считал тебя самым близким для себя существом — но посрать что я там считал. Как выясняется, у меня на этот счёт было слишком много иллюзий.

— Я не могла тебе сказать.

— Ой, не нужно! Ты нарушала эти правила, когда считала, что именно таков правильный выбор! Да, платила цену, но много ли надо было, чтобы подтолкнуть меня к пониманию? Тебе не требовалось вывалить мне всё в лицо, достаточно намекнуть… Но тебе это не пришло в голову. Я знаю тебя — или думал, что знаю, но не важно. В одном я точно уверен: ты выбрала не говорить.

Она помолчала, а после холодно усмехнулась. Её глаза были темны.

— Что же, ты прав. Я выбрала не говорить.

Я оскалился.

— О, теперь ты решила быть честной? Как мило и благородно с твоей стороны! Не хочешь просветить этого