Путь княгини - Нина Петровна Ахминеева

Сдержанно улыбнулась напряженной женщине, указала ей на ближайшую скамейку. Нервно покусывая губы, Матрена села. Я устроилась рядом.

– Наверное, и к лучшему, что ты сейчас не воспринимаешь меня как свою маму, – с грустью произнесла женщина. – Проще будет свыкнуться.

Я непонимающе нахмурилась. О чем это она?

– Ты действительно здорова, – объявила Матрена. – Аура с четкой каймой, взгляд осмысленный. Я так долго об этом мечтала!

Она сказала – аура? Выходит, мама Маши Ивановой все-таки одаренная? Почему же скрывала дар?

По щекам Матрены покатились крупные слезы. Она опустила голову, суетливо открыла сумочку и достала платок. Вытерев влагу с лица и скомкав ткань, улыбнулась мне так, что защемило сердце.

Господи, это какая-то изощренная пытка! Как проявлять дочерние чувства, если у меня их нет? Да я и собственных родителей-то не помню!

Прикрыла на секунду глаза.

– Мне жаль, но нам с вами придется узнавать друг друга заново. Я очнулась на столе в лаборатории барона. Позже в госпитале узнала, что проблем со здоровьем нет. К сожалению, ничего и никого я не помню, даже собственного имени. Наташа Лукьяненко сказала, как меня зовут и что вы моя мама.

– Настрадалась ты, девочка, – с искренним сочувствием выдохнула Матрена и, придвинувшись ближе, огорошила: – Машенька, я не твоя мама. Твои настоящие родители – князь и княгиня Алайские. Восемнадцать лет назад посреди ночи на вашу усадьбу напали воины князя Ростова. Твоя матушка была на седьмом месяце, раньше срока схватки начались. Ты родилась слабенькая, ущербная, едва дышала. Княгиня Ольга кровью истекала. Я могла бы ей помочь, но она не позволила тратить на себя силы, стребовала с меня честное слово, что сберегу ее дитя. Мы с тобой ушли потайным ходом, а родители твои остались. Они оба погибли.

Очередная зубодробительная новость ввела меня в ступор. Все мысли из головы испарились.

– Соглядатаи князя Ростова долго искали нас с тобой. Слава богу, не знали, кто родился. Я пряталась, чужими именами называлась, на одном месте задерживалась не больше шести месяцев. Бывало и того меньше. Семь лет назад поиски поутихли, мы с тобой осели возле хутора Большой Лог. Хоть лечением твоим удалось вплотную заняться, на ноги сумела тебя поставить. А вот разум поправить силенок не хватало. Я потихоньку начала разузнавать, кто из менталистов мог бы помочь.

Она так горько вздохнула, что стало понятно: никто не пожелал возиться с дочерью простолюдинки.

Сила духа этой поистине удивительной женщины восхищала. С больным ребенком на руках она пряталась не год, не два, а целых восемнадцать лет! И ведь не поклялась княгине на крови, просто пообещала.

– Когда ты пропала, я первым делом побежала за помощью к старосте, – снова заговорила Матрена. – За семь лет я, конечно, изучила этот лесок вдоль и поперек, но с помощниками быстрее бы тебя нашли. А староста, гад эдакий, взял да отказал! Пришлось в одиночку искать. Хожу между деревьев, зову тебя, а у самой сердце сжимается: вдруг наследницу рода выкрали слуги князя Ростова? А оно вон как вышло. И вправду ироды украли, да не те. Слава богу, что все закончилось.

– Как вас зовут? По-настоящему?

– Ефросинья Пономарева. – Женщина с удивлением качнула головой. – Уж и не помню, когда имя это последний раз называла.

– Ефросинья, вы долгие годы поступали по совести, вели себя как настоящая героиня, – искренне произнесла я.

Порозовев от смущения, женщина отвела взгляд.

– Я простолюдинка и не имею права обращаться к вам на «ты» и уж тем более указывать, как жить. Впредь этого не повторится. Но все же позвольте дать последний совет. Постарайтесь как можно дольше держать в тайне, что вы княгиня Алайская. Не знаю, зачем искал вас князь Ростов. Но от человека, зверски истребившего семью собственного брата, не стоит ждать чего-то хорошего.

Брата?! Час от часу не легче!

– Ефросинья, убедительно вас прошу обращаться ко мне как и прежде.

Женщина помолчала, а затем посмотрела на меня с беспокойством.

– Я боюсь за тебя, девочка. Выбирай тех, кому захочешь довериться, не только сердцем, но и разумом. Пожалуйста, будь осторожна. Береги себя.

Вместо тысячи ненужных слов я просто ее обняла.

– Спасибо, милая, – прошептала женщина и крепко прижала к себе.

Послышались шаги. Неохотно отлипнув от названой матери, я обернулась на звук.

– Пора, – позвал Алекс.

Ефросинья сунула мне в руку бумажку.

– Здесь мой адрес. Понадоблюсь – приходи.

Дыхание перехватило. Сглотнув ком в горле, я сипло пообещала:

– Обязательно приду. Но не из-за необходимости. Приду как дочь к матери.

Подбадривающе улыбнулась женщине и поднялась. Алекс стоял с каменным выражением лица. Он явно не слышал всего нашего разговора, слишком далеко находился. А вот последние фразы – бесспорно.

И чего застыл как истукан?

А князь Александр Федорович Меньшиков взял и низко поклонился простолюдинке Ефросинье, выказывая ей уважение. После отошел в сторону и открыл портал.

Прежде чем шагнуть за Алексом в неизвестность, я бросила последний взгляд на женщину, посвятившую жизнь тяжелобольной девочке. Огромное счастье иметь такую маму. И, похоже, у меня она теперь есть.

Глава 12

Я оторопело взирала на воду. Волны ласково набегали на песчаный берег, чуть-чуть не доходили до кроссовок и откатывались. Свежий ветер тронул волосы, принес с собой запах водорослей и почему-то можжевельника.

Море? Алекс что, привел меня на побережье?

Князь Меньшиков отпустил мою руку.

– Ничего не бойся, – шепнул на ухо.

А должна?!

Резко обернулась к мужчине. Не глядя на меня, тот отошел на несколько шагов и скрылся в портале. Зашибись.

Пребывая в каком-то заторможенном состоянии, осмотрелась. С одной стороны плескалось бескрайнее море, с другой – расстилалась пустыня. А над головой – ярко-синее безоблачное небо.

И что теперь?

Я обняла себя за плечи, глядя на бирюзовую морскую гладь. Инквизитор меня сюда привел и оставил одну явно с какой-то целью. Но что делать дальше?

Глубоко вдохнула соленый, влажный воздух и закрыла глаза. Подставила лицо под солнечные лучи. Возможно, я больнушечка, но шорох волн подействовал как убойное седативное средство. Руки расслабленно повисли вдоль тела, на душе и в разуме наступил штиль.

– Здравствуй, девочка, – раздался рядом приятный мужской голос.

Неужели одичавший маньяк решил-таки вылезти из укрытия и познакомиться?

Щурясь после солнечных ванн, повернулась на звук. В нескольких шагах от меня стоял мужчина лет так хорошо за шестьдесят. Выглядел он импозантно: идеально подстриженная седая бородка а-ля эспаньолка, белоснежный классический костюм, из нагрудного кармана пиджака виднеется кончик алого платка. Больше всего мужчина напоминал киношного Сатану.

Незнакомец усмехнулся, пристально