Персональное задание для капитана Огоньковой - Анна Миральд

- Бежать некуда, Огонькова, - останавливаюсь в полуметре от нее. Ближе подходить опасно, желание придушить отмороженную девицу никуда не делось.

- Я получила должность администратора у Давида, - выплевывает мне в лицо, гордо задирая подбородок. - Все, как вы хотели.

- Все, что я хочу на данный момент.… - быстро сокращаю расстояние, хватаю ее за плечи, но вместо того, чтобы встряхнуть, притягиваю к себе и обнимаю. - Вышибить из тебя всю дурь!

Глава 24

Александр

Говорю с ней не как начальник или командир, а как мужик, которому эта петарда снесла голову, лишив тем самым покоя. Сложно думать об операции и спасении одной политической задницы, когда тобой управляют примитивные мужские инстинкты. Хотя все, что касается Огоньковой, нельзя назвать примитивным.

- Товарищ полковник… - не знаю, что за возражения готовы были сорваться с губ Олеси, я не стал слушать, заткнул ей рот поцелуем. Я не в том настроении, чтобы слушать оправдания. Она мне кровь в жилах свертывает своими выходками!

Властно и жестко поработил сладкие, спелые губы. Разожгла вулкан, теперь пусть тушит. Застыв в моих объятиях каменной статуей, она не отвечает на поцелуй, а мне нужен ее отклик. Хочу, чтобы плавилась в моих руках, чтобы высвободила тот огонь, что горит в ней. Одну руку смещаю на талию, второй зарываюсь в волосы на затылке, фиксирую, чтобы не сбежала.

Прохожусь языком по сомкнутым губам, проникаю за их границу, давлю кончиком на зубы, требуя пустить меня глубже. Не пускает, зараза! Оттягиваю зубами ее нижнюю губу, несильно прикусываю, ловлю момент, когда вместе с болезненным стоном она собирается возмутиться. Ныряю за край зубов, оглаживаю небо, прохожусь по тонкому языку, который пытается вытолкнуть меня. Сплетаю нас и утягиваю в поцелуй. Мну припухшие губы, ласкаю их языком. Забываю о том, что минуту назад собирался ее придушить! Ярость полностью уступает место страсти. Впечатываю Олесю в себя. Мне не хочется расстояния между нами, требую максимальной близости. Чтобы кожа к коже, испарина к испарине! Биение сердца одно на двоих…

Оттаивая в моих объятиях, она отвечает на поцелуй. Да! Какая же она вкусная! Сминаю ее губы, прикусываю, засасываю в свой рот. Теряюсь в ней. Не помню, когда в последний раз я заводился так от поцелуя. Чтобы до темных пятен перед глазами, до дрожи в теле…

Забываюсь настолько, что, когда в дверь начинают стучать, я пару секунд не понимаю, что происходит. Нехотя отрываюсь от сладких губ, заглядываю в поплывшие глаза Олеси, и мне льстит то, что я там вижу. Да, огненная девочка, тебе понравилось. Может, не так, как мне, но ты точно не осталась равнодушной.

Кошусь на дверь, в которую продолжают тарабанить. Видно, кому-то очень надо. Придя в себя, Олеся меня отталкивает, смотрит так, будто убить готова, а мне не страшно, меня это ещё сильнее заводит. Можно миллион раз говорить себе, что потерял контроль, что это непрофессионально, похрен! Если бы так настойчиво не стучали в дверь, мы бы продолжили. Есть женщины, ради которых стоит терять голову. Но в эту самую минуту голову мне собираются оторвать.

- Товарищ полковник… - ее щеки горят от возбуждения, голос дрожит от злости. - Вы не имели права... Это харассмент! - выговорила мудреное слово и ждет, что меня это проймет? Что я извинюсь и пообещаю так больше не делать? Зря ждет. Я собираюсь, ещё как собираюсь, с продолжением.

Стук прерывается, наверное, решили воспользоваться мужской уборной.

- Ты злишься не потому, что я тебя поцеловал, а потому, что тебе понравилось, - выдаю я правду, глядя ей в глаза. И прежде, чем она начнет отрицать, возвращаюсь к прерванной теме: - Уезжаешь ты отсюда со мной, а не с Давидом, - предупреждаю ее.

- Ещё раз ты меня поцелуешь, я пошлю все на хрен и уволюсь, - игнорируя мое предупреждение, принимается угрожать, ещё и неожиданно переходит на «ты».

Уволится, значит.…

Не самое хорошее развитие событий, но я к нему готов. В моей работе всегда должен быть запасной план, а лучше несколько. Это дело не исключение. Проблема только в том, что резервные планы грязные, жесткие и могут наделать много шума, а хотелось бы провести операцию по-тихому.

«Целовать я тебя не перестану», - обещаю взглядом. Могу и вслух сказать, но вижу ее эмоциональное состояние и не хочу его раскачивать. Я вырвал ее из привычного панциря, в котором она пряталась столько лет. Да, я знаю о ней больше той информации, что имеется в личном деле, которое лежит у меня в столе.

Когда я пришел к Северу с просьбой рассказать о ней все, чего нет в личном деле, он встал в позу. Я ещё в первую нашу встречу понял, что братья Багировы неспроста защищают Огонькову, есть между ними что-то личное.

- Зачем тебе, Гранов? - напрягся Север. Отвечать он мне не спешил.

- Личный интерес, - решил не кружить огородами, а сказать так, как есть. У настоящих мужиков все просто - правда дороже золота.

- Не вытянешь, - мотнув головой, невесело ухмыльнулся.

- Рассказывай, - даже не стал пробовать разубедить его. Не встречал ещё в жизни целей, которых не смог бы достичь.

В разговоре с Багировым я выяснил: несмотря на всю свою природную красоту и сексуальность, эта горячая девочка похоронила свое сердце и заковала себя в цепи. Что ж, будем расковывать и отогревать сердце…

Пока перебирал в памяти нюансы нашего с Севером разговора, Огонькова решила оставить меня одного в женской уборной. Схватив ее за локоть, останавливаю побег.

- Олеся, я очень не рекомендую поступать опрометчиво. Через час я отвезу тебя домой, - припечатываю ее металлическим голосом и жестким взглядом.

- Я поеду на такси, - мне совсем не нравится ледяной холод в ее глазах. - Не нужно, чтобы Давид видел нас вместе. Он не дурак, может обо всем догадаться, - сейчас со мной говорит профессионал. Снайпер Олеся Огонькова. Все вроде правильно, а у меня кровь в жилах стынет. Не нравится мне ее пустой, отрешенный взгляд. Где девочка, которая так сексуально умеет флиртовать? Где женщина, которая пару минут назад метала в меня ядовитые стрелы? Где та женщина, что горела в моих объятиях? Хочется схватить ее и растормошить! Вернуть