Жнец и Воробей - Бринн Уивер

— «Увлекаюсь» — не то слово, — Роуз не отрывает от меня взгляд, наклоняется, берет рюкзак с пола, открывает её и достает клубок черной пряжи и набор крючков для вязания. — Бабушка научила меня вязать в детстве, и я частенько этим занималась. Но, наверное, я не такая профи, как Док.

«Швейные сестры» верят ей. Мод и Тина хором умиляются, сидя на бархатном диванчике, а Лиза, самая большая сплетница в группе, хмыкает и хлопает Роуз по руке.

— Ты слишком скромна, дорогая Рози.

Роуз даже не говорит, что её имя произнесли неправильно. Наоборот, она как-то хитро улыбается, посмотрев на меня. Она тут всего пару минут и уже стала для них «Рози». Как она тут оказалась и почему меня это одновременно раздражает, забавляет и возбуждает? Как будто она взорвала бомбу в моих мыслях, и теперь они разлетелись во все стороны, а я не могу собрать их воедино.

И ей, кажется, это нравится.

— Я видела твои салфетки, — шепчет Роуз, невинно улыбаясь, хотя в её взгляде пляшут чертята. — Мне очень понравилась та, что в гостиной.

— Будь здорова, — говорит Сандра, наливая Роуз лимонад. Затем она садится рядом с Мод, самой тихой из всех, которая слишком поглощена вязанием. — Доктор Кейн…

— Просто Фионн.

— Фионн. Ты нам не говорил, что у тебя такая милая гостья.

Мод и Тина обмениваются многозначительными взглядами. Лиза ухмыляется, глядя на свою пряжу.

— Да… что ж… — Я откашливаюсь, стараясь не смотреть на Роуз. Достаю пряжу и крючки, раскладываю на коленях и начинаю вязать. — У Роуз был несчастный случай, и ей нужно было где-то восстановиться. Вот и всё.

— Она нам рассказала. Авария на мотоцикле. Ужасно, конечно, но оставайся с нами сколько захочешь…

— Как только я выздоровею, мне нужно будет вернуться в цирк, — прерывает она, как будто спасает меня от неудобного объяснения. Честно говоря, все эти дни я ощущаю себя как-то не в своей тарелке, но сейчас почему-то испытываю разочарование от мысли, что она скоро уедет. — Боюсь, Фионн уже устал от меня.

Я усмехаюсь.

— Ну что ты такое говоришь, милая. Наш дорогой доктор за эти несколько дней пережил больше событий, чем за всю жизнь. Да ведь? — спрашивает Сандра, поднимая свои седые брови и устремляя на меня пристальный взгляд.

Прежде чем я успеваю ответить, Лиза подается вперед и начинает метать взгляд с одного на другого.

— Кстати, вы слышали что-нибудь о Доноване?

Моё сердце замирает. Я смотрю на Роуз и вижу, что она смертельно побледнела, но при этом всеми силами старается сохранить самообладание, пока эти сплетницы наперебой пытаются вытянуть из Лизы хоть какую-то информацию. «Сын Кристины Донован? Тот, что из Вейберна? Я думала, у нее двое сыновей, а с каким именно? Что случилось? Неужели их наконец-то посадили?»

— Эрик. Младший. Он пропал, — наконец выпаливает Лиза, и остальные женщины ахают и цокают языками. — Последний раз его видели, когда он покупал пиво. Сказал друзьям, что собирается на рыбалку, но не уточнил куда. Он не явился на работу и не отвечает на телефон. Просто… исчез.

Паника всё ещё ползёт по моим венам, но, по крайней мере, сердце снова начинает биться, когда я понимаю, что его не нашли. Поддакиваю, когда они говорят, как сейчас тяжело Кристине, и что он, вероятно, просто ушёл в запой и появится через пару дней, но я не пропускаю мимо ушей слова Мод, прозвучавшие тихим шёпотом: «Будем надеяться, что он не вернётся». Я так сосредоточен на том, чтобы уловить каждое слово в этом быстром потоке болтовни, что кое-как замечаю взгляд Роуз. Когда смотрю на нее, то вижу её беспокойство, а затем решимость. И, честно говоря, последнее меня пугает.

Разговор всё ещё продолжается, когда Роуз трогает Сандру за руку и протягивает ей свою работу, чтобы та оценила.

— Как вы думаете, эта пряжа прочная?

Я делаю глоток лимонада и пытаюсь проглотить комок, застрявший в горле, пока Сандра рассматривает её работу.

— Ну, — говорит она. — Зависит от того, что ты вяжешь, милая.

— Секс-качели.

Лимонад брызжет у меня из носа. Я кашляю и задыхаюсь, пытаясь прийти в себя, пока все молчат. Но это длится лишь несколько блаженных секунд, прежде чем раздается вихрь голосов, который переносит меня в какую-то другую реальность.

— Для этого понадобится что-то помягче. Попробуй мериносовую пряжу «MillaMia».

— И вязать нужно потуже.

— Это ты себе вяжешь? — спрашивает Мод, не поднимая взгляд. — Или чтобы мужика выдерживало? Например, — она смотрит на меня, — такого, как наш доктор?

Провожу рукой по лицу, как будто хочу стереть с него стыд.

— Господи, Мод…

— Не знаю, — говорит Роуз, глядя в потолок и постукивая кончиком крючка по губе. — Может быть…? Пока не уверена.

— А что насчёт бамбуковой пряжи «Tencel»? Мягкая и прочная.

— Ты нашла какую-то схему?

Роуз пожимает плечами. Я умираю внутри.

— Да я так, буду пробовать на глаз.

— У меня есть схема для подвесного кашпо, — говорит Лиза, вытаскивая свою сумку и начиная копаться в ней. Она находит журнал и показывает на фотографию связанного крючком подвесного горшка. — Можешь использовать её, просто сделай отверстия для ног вот здесь. И можно добавить ручки и крепления для лодыжек.

Сандра наклоняется к журналу, поправляя очки.

— Мой Бернард может сколотить деревянную раму. Главное, чтобы была прочной и не рухнула во время использования, да?

— Ага, — говорит Роуз, забирая журнал у Лизы и с трудом сдерживая смех. Затем она резко бросает его в мое лицо. — Что скажешь, Док?

Вероятно, мне следовало бы бросить на неё резкий взгляд, взглянуть с осуждением. Сказать, что я, технически, её врач, или, по крайней мере, дать уклончивый ответ. Но я смотрю на эту фотографию вязаного кашпо и вдруг всё представляю. Она облизывает губы. Её ноги широко расставлены, её киска блестит от возбуждения в полумраке моей комнаты. И эти темные глаза, полные желания, готовые на всё…

— Ну? Как думаешь, получится?

Я поднимаю взгляд и впервые вижу на лице Роуз какое-то замешательство. Прочищаю горло. Видимо, жжёт от того, что подавился лимонадом.

— Я думаю… — затягиваю я, наслаждаясь её волнением, а потом кривлю губы в едва заметной улыбке. — Думаю, тебе стоит использовать термальный шов для основы. Он очень прочный. Сможет выдержать вес взрослого мужчины под два метра ростом. Теоретически

Глаза Роуз блестят в утреннем свете, проникающем сквозь жалюзи.

— Даже такого мускулистого, как ты?

Я подавляю смех, откладываю журнал и продолжаю вязать. Стараюсь не краснеть, но у меня это плохо