Сокровища Лимы - Ирина Муравская

– Доброе утро, соня. Кофе готов, – не оборачиваясь, поприветствовала его та, услышав умирающие шаги.

Дилан в ответ легонько чмокнул её в макушку и поспешно залился бодрящим напитком. Оставалось дело за малым: умыться и одеться.

– Что смотришь? – поинтересовался он ещё спустя четверть часа, уже собранный и облачённый в ставший уже привычным за последнее время костюм-тройку. – Благотворительный гала-вечер? – заглянув Холли через плечо, скептически скривился Крейг. – Да ладно? С утра пораньше?

– Нужно ведь быть в курсе событий. Если бы они помимо списка гостей ещё и схемы залов выкладывали в сеть, цены б им не было. А так приходится самой всё вынюхивать.

– Ужас. Сочувствую. Может, стоит в следующий раз попросить оставить запасной выход открытым? Пускай и табличку где-нибудь прицепят: мол, милости просим, – хмыкнул он, поправляя на переносице прямоугольные очки в чёрной оправе. Его недавнее приобретение.

От постоянной нагрузки на глаза зрение медленно начало приходить в упадок. Видеть-то он, конечно, видел и без окуляров вполне справлялся, однако с ними было надёжней. А то опять перепутает подъезжающий номер автобуса.

– Не, так было бы слишком скучно, – более чем серьёзно отозвались на предложение. Иронии она не заметила. Обычное дело, когда речь заходила о «работе». – Вечером, если будет вдохновение, сделаю лазанью. Купишь вина? Только не того дешевого пойла как в прошлый раз.

– Откуда ж я знал, что оно настолько паршивое? Продавец хвалил… Ой, да, – запоздало вспомнил Дилан. – У нас сегодня очередная конференция. Что-то там по повышению квалификации, морального духа сотрудников и тому подобного. Скорее всего, задержусь. А, и Саймон звонил. Предлагает съездить в выходные загород.

От планшета недовольно оторвались.

– Задержаться? Опять? Шли их к чёрту. Сдался тебе этот офис. Там же только и остаётся, что деградировать. Ты кто? Историк. Вот и занимайся историей. Зачем тогда пахал на диплом с отличием?

– Планы немного поменялись.

– Это ты их поменял. Нам хватает средств. Я говорила, что надо было идти дальше по профессии.

– А я говорил, что не собираюсь зарабатывать меньше тебя.

– Ты и сейчас получаешь меньше.

Как тактично.

– Пускай так. Но специалист широкого профиля звучит куда солиднее той должности, что мне предлагали, согласись? – Дилан склонился к Холли, с нежностью сжимая кисть, где на пальце красовалось помолвочное колечко.

Достаточно скромное на каратность, зато подаренное со всей любовью. И, кстати, купленное именно на те сбережения, что он смог скопить пусть и на ненавистной, но при этом достойно оплачиваемой работе.

Разумеется, Крейг бы с радостью остался после выпуска в университете, да только кто бы его туда взял! Опыт и наличие учёной степени никто не отменял, поэтому максимум, что ему светило на начальных этапах – место при школе. И уже потом, спустя годы…

Выбирая для себя направление при поступлении, Дилан, конечно же, об этом знал заранее. И изначально был готов и к высокой конкуренции, и к длительному карьерному росту, но, как это обычно бывает, в дело вмешался случай.

Тот самый, что сидел рядом и чесал пятку.

В общем, как бы минорно это не звучало, а на зарплату школьного учителя не разгуляешься. Ему же хотелось чувствовать экономическую стабильность уже сейчас, чтобы иметь возможность баловать свою невесту.

Да. Для себя он окончательно определился в выборе спутницы. Жизни без Холли он не видел. Эта любовь была выше всего: здравого смысла, логики и даже тщательно оберегаемых тайн, что таила в себе скрытная девичья натура.

– Как скажешь, – поставили тем временем очередную точку в наболевшей теме. Правда с учётом того, что поднималась та часто, у них давно уже вышло какое-то нездоровое многоточие. – Однако я настаиваю: офис – не твоё. Твои мозги должны быть оценены по достоинству.

– Вы только послушайте. И кто мне это говорит?

– Та, кто как раз по полной пользуется своими знаниями. Да, пускай не самыми законными способами, но я не даю себе закисать в вонючем офисе.

– О, да. Четыре стены, кондиционер и ланч по расписанию – это ведь так тривиально. Оставим посредственность неудачникам.

– Именно так, – хитро улыбнулась Холли, притягивая его за галстук и запечатляя на губах Крейга поцелуй.

Романтичный момент прервал завибрировавший телефон, лежащий рядом с планшетом. Паркер недовольно оторвалась от жениха и, бегло скользнув взглядом по экрану, быстро отключила аппарат.

– Что-то важное? – поинтересовался Дилан.

– Ничего особенного. Очередной заказчик. Ты опаздываешь. И не забудь купить вина.

– Ладно. Люблю тебя, – чмокнув её ещё раз на прощание, тот направился в коридор, снимая с крючка пальто и выискивая небрежно брошенные накануне вечером ключи.

– И я тебя, – такими были последние слова, которые он услышал, прежде чем выйти за порог.

Казалось бы, обычный четверг…

Обычный, да не совсем.

В то утро Дилан видел Холли Паркер в последний раз. Вернувшись вечером домой: уставший, но не забывший купить обещанное вино, его встретила лишь пустота.

Ни невесты, ни её вещей, ни записки.

Только прощальная роза, сложенная из оригами, лежала на кухонном столе. Рядом с тем самым местом, где они поцеловались в последний раз.

***

Канада, Оттава, Монреаль-роуд, «Аллея памяти антикварных коллекций», наши дни

Крейг впервые кого-то грабил. Теоретически его, конечно, уже пытались приписать к соучастникам, однако только сегодня он оценил всю иронию по достоинству. И хоть всю грязную работу проделает Холли, сути это не изменит. Отныне он по праву мог считать себя преступником.

Преступник… Да уж.

Сомнительное достижение, которым не станешь хвастаться в приличном обществе, но на что только не пойдёшь ради друга.

Именно поэтому, прежде чем отправиться на «дело», они решили прежде прозондировать почву, наведавшись в антикварный магазинчик в качестве покупателей-туристов.

Их встретили радушной улыбкой и мигающими камерами наблюдения. Да и магазинчиком, в общем-то, это место сложно было назвать. Антикварный гипермаркет подходил куда больше.

Маленькая территория одноэтажного здания пестрила самыми разнообразными предметами: от старинных женских гребней, спрятанных под стеклом, до огромных вазонов, картин в массивных резных рамах и искусно вышитых вручную гобеленов.

Чтобы освободить стены для подобного великолепия, многочисленные стеллажи пришлось выставлять по центру помещения, оставляя между ними ограниченные проходы.

По первой могло показаться, что такой мудрёный лабиринт лишён всякой логики, но нет. Каждая дорожка, в конечном итоге, выводила к дальней части помещения. Туда, где за длинной стойкой, так же уставленной всевозможной мелочёвкой, притаился проход,