Зачем нам любовь. Том 1 - Маргарита Дюжева

— Ремизова?!

***

— Ремизова, — спокойно ответила я, поправляя сумку на плече, — а что?

Блондинка нервно дернула плечом:

— Ничего… просто фамилия знакомая.

Кажется, оно хотела сказать что-то еще, но в последний момент передумала. Вместо этого снова натянула надменную маску, как у королевы посреди крестьянского двора, взяла со стола телефон и, бросив небрежное «всем пока» первая покинула кабинет.

Я же тепло попрощалась с Людмилой и Еленой Алексеевной и поспешила в отдел кадров, где пришлось переподписывать пару документов из-за незначительной ошибки, допущенной в первый раз.

Времени много не заняло – буквально два взмаха ручкой, и я была свободна.

Вообще свободна… Даже в магазин не надо идти на подработки.

Очень странное ощущение.

За последний год, я так привыкла пахать, не останавливаясь и не жалея себя, что теперь не могла отделаться от навязчивого ощущения, будто не дорабатываю. Будто если не упала после рабочего дня, значит, не выложилась на полную и страдала ерундой.

Это вообще нормально? Или мне нужна помощь специалиста, чтобы приструнить своих тараканов?

Пока я размышляла об этой насущной и очень животрепещущей проблеме, пропустила тот момент, когда оказалась не одна.

Справа от меня остановился Роман Дмитриевич.

Он был занят содержимым своего телефона и на меня даже не смотрел, но я как-то сразу выпрямилась, живот втянула, блеска в глаза напустила, всеми силами изображая из себя крайне ответственную и одухотворенную работницу.

Когда мы зашли в кабину, он не глядя нажал кнопку и продолжил свое занятие, а я тихонько стояла в уголке и думала, чем бы заняться вечером.

Ни что не предвещало беды…

Однако где-то посреди спуска Роман сунул мобильник в карман и все-таки переключился на меня.

— Как прошел первый день? — взгляд такой внимательный, что ничего не укроется.

Поэтому ответила, как есть:

— Хорошо. Но местами была уверена, что не справлюсь.

— Справилась?

— Да.

— Молодец, — кивнул начальник, — тебя Марат сейчас заберет?

Он так стремительно поменял тему, что я растерялась и начала мямлить:

— Эээ…ммм…. Мы вроде не договаривались.

— Он работает в соседнем здании и не может забрать молодую жену с работы? Тебе не кажется это странным?

Я пожала плечами:

— Он человек занятой. Его рабочий день длится дольше моего.

— Не припомню за Ремизовым тяги к переработкам, — как бы невзначай обронил Роман, — Обычно он как танк прет в течение дня, а в положенное время лавочку сворачивает и без оглядки уходит. Что-то поменялось?

Я понятия не имела, поменялось что-то или нет.

Марат обычно приходил домой около девяти. Иногда в десять. Я никогда не задавала вопросов, где он был, искренне веря, что все это время муж проводил на работе…

Почему?

Наверное, потому что дура. Ибо только дура, могла придаваться таким фантазия и считать, что после работы мужчина, с которым она состояла в фиктивном браке, тут же бежал домой.

Только непроходимо наивная бестолочь могла игнорировать логичный вопрос: зачем ему это надо? Посидеть перед телевизором с нелюбимой женой? Пообщаться с ней, потому что за день жуть как соскучился?

Конечно, же нет. С чего ему по мне скучать.

В груди снова екнуло и расплескалось что-то обжигающе ядовитое.

А Роман продолжал смотреть. Словно изучал мою реакцию, просвечивал насквозь, ища подвох, ждал, чего я скажу.

К счастью, лифт опустился на первый этаж и распахнул двери, пронзительным писком намекая, что пора заканчивать разговор и выметаться из кабины.

Что я и сделала:

— Простите, мне пора.

Роман больше ничего не сказал и не пытался задавать вопросов, только посторонился, пропуская меня вперед, а сам пошел следом.

Я чувствовала его взгляд между лопаток и никак не могла понять, почему он на меня пялится. Что ему вообще от меня надо?

А еще я на него злилась за то, что всего парой вопросов ему удалось лишить меня покоя и разбить стеклами во внутрь мои и без того потрепанные розовые очки.

Марат никогда не упоминал другую женщину. Мы вообще эту тему обходили стороной. Та неведомая Аля в последнее время стала казаться чем-то эфемерным. Розовым единорогом, которого не существует.

Я ведь расслабилась. Поверила во что-то хорошее. Стала неосмотрительно забывать с чего начинался наш брак, с каких условий и причин.

А теперь вспомнила. Прочувствовала, мать его, каждой клеточкой.

Ремизов любил другую. Даже если не говорит об этом. Да и кто я такая, чтобы со мной обсуждать настоящие чувства? Никто! Ширма от любопытных глаз.

Все это время он уходил после работы к ней. Проводил со своей возлюбленной несколько сладких часов, и после этого шел домой. Не ко мне. Просто домой. В свою квартиру, которую он вынужден делить с временным постояльцем.

Марат не оставался у Али на ночь, не проводил с ней выходные. Как приличный семьянин всегда возвращался домой, чтобы не скомпрометировать ни себя, ни меня, ни свою драгоценную любовь, чтобы не давать повода для подозрений и перешептываний за нашими спинами.

Просто сама порядочность…

Только мне что с этим всем делать? Как пережить этот дурацкий год и не провалиться в Ремизова настолько глубоко, что потом не будет сил выбраться волю? Как?

А потом я вышла на крыльцо…и увидела Марата, идущего навстречу.

И несмотря ни на что, внутри сразу онемело все. Зазвенело, как натянутая тетива. Задрожало.

Он все-таки пришел за мной.

***

— Привет, — улыбнулась я, подходя к мужу.

А он… он взял и поцеловал меня!

Это произошло так быстро, так по-хозяйски, что я даже отреагировать не успела.

За долю секунды тело стало ватным, потом превратилось в бесформенное желе, а затем заполыхало адским пламенем.

Дыхание… Я напрочь забыла, что это вообще такое.

И десять тысяч миллионов искр перед глазами.

Поцеловал и отступил, не догадываясь о том, что творилось у меня внутри. Не подозревая, что таким простым жестом переломал мне все кости, раздробил ребра и наизнанку вывернул остатки сердца.

— Марат? — испуганно прошептала я, уставившись на него глаза и пытаясь понять, что на него нашло, — ты…

— Как прошел первый рабочий день? — с этими словами Ремизов обнял меня за плечи, — справилась?

Безобидное прикосновение, но стало так горячо, что даже стыдно. У меня разом все скукожилось, затрепетало, наполнившись бессмысленным и беспощадным восторгом. Задрожало!

Если он не держал, я бы, наверное, и вовсе стекла на землю, не в силах справиться с ослабевшими ногами,