Развод с мужем. После - Инна Инфинити

- Разве делают массаж стоя?

- Если нет возможности сделать лежа, то можно стоя.

Я не эксперт в массаже. На курсах не учился. В медицинском не помню, рассказывали ли нам что-то о мышцах и массаже. Даже если рассказывали, я слушал невнимательно. Согласился. Спина ныла, хотелось побыстрее это облегчить. Анна спросила, где именно болит. Я снял рубашку, показал. Ее массаж и близко не был профессиональным. Она нервничала и царапала меня своими длинными ногтями.

- Да успокойтесь вы, я не лишу вас премии, - нервно проговорил.

- Правда? - уцепилась, как утопающий за соломинку.

- Правда.

- Спасибо большое, Матвей Алексеевич. А то я скоро замуж выхожу, мы с женихом копим на свадьбу, каждая копейка на счету. Я приглашу вас с супругой на свою свадьбу.

- Спасибо, - буркнул.

Анна принялась мять мне спину интенсивнее. Вроде ноющая боль притупилась. Или это было самовнушение.

- Ещё надо грудную зону, - сказала.

- Хорошо.

Анна встала передо мной и стала мять грудную клетку. В этот момент дверь распахнулась, и вошла Юля.

Конечно, я понимал, как массаж от секретарши выглядит со стороны. Но к тому моменту меня настолько достали претензии Юли, настолько надоело перед ней оправдываться, что не было ни малейшего желания что-либо ей объяснять. Зачем? Она всё равно продолжит подозревать меня в изменах. Поэтому я отправил Юлю домой, надеясь, что она там перебесится, и мы сходим в кино, как договорились.

Боль в спине не прошла, я не смог толком работать. Идти в кино не было ни малейшего желания, но не хотел расстраивать Юлю ещё больше. Из офиса поехал в кинотеатр и час прождал жену. Звонил ей, она не отвечала. Когда приехал домой, увидел полный погром.

Это стало последней каплей.

Глава 20. Порознь нам лучше

Когда Юля впервые начала угрожать разводом, я испугался. Несмотря ни на что, я не хотел разводиться, потому что любил Юлю и верил, что между нами все наладится. Тем более в нашем аду периодически случались проблески. Например, мы ехали в отпуск, и там Юля расцветала. Две недели отдыха мы жили как в сказке. Не ругались, даже не повышали голос. Как ни странно, Юля не ревновала меня к девушкам на пляже. Наоборот, жена сияла. Держала меня за руку, счастливо улыбалась, ластилась ко мне.

Так что я знал и верил, что все может наладиться. И разводиться не хотел.

Со временем угрозы Юли о разводе стали обыденностью. Я пропускал их мимо ушей. Но если видел, что она начала собирать чемодан, то останавливал её. А потом я сам стал думать о разводе. Он стал казаться мне единственным выходом из сложившейся ситуации.

По ночам я смотрел на спящую жену и с болью в сердце понимал: у нас нет будущего. Потом вспоминал счастливые времена и думал: «Ну было же хорошо! Может, ещё наладится?». Но чём дальше, тем яснее становилось: не наладится. Мы в тупике, из которого нет выхода.

Погром в квартире стал апогеем всего. Финишем. Захлопнулась крышка нашего собственного гроба. Я принял решение мгновенно и не собирался отступать. Так дальше нельзя. Никто не счастлив. А верить, что однажды все само собой наладится, - по-детски наивно.

Новость о беременности стала потрясением. Приятным потрясением. Мы столько пытались, так сильно хотели и наконец-то. Вот только это произошло слишком поздно. Когда от нас остались одни руины. Соблазн отменить заявление на развод был велик. Но я сдержал себя. Что ждет нашего ребёнка, если он будет расти в атмосфере бесконечных скандалов, упреков и претензий? Какой пример родителей он будет видеть перед собой? Что он вынесет с собой из семьи во взрослую жизнь? Что когда мама бесконечно упрекает папу, а папа забивает на маму и ее претензии болт - это нормально?

Я не хотел, чтобы наш ребёнок рос в токсичной атмосфере и с детства был со сломанной психикой. Лучше не полная семья, но адекватные родители, чем полная семья с ненормальными родителями. А в то, что после развода нам с Юлей удастся сохранить адекватность, я верил. Порознь мы можем быть нормальными. Мы и вместе можем, но….

Слишком много «но».

Я ушел из квартиры и оставил Юлю одну. Я сделал это специально. Первый триместр беременности - очень важен. Юле нужно находиться в покое, и, уйдя, я дал ей этот покой. Главной причиной ее нервотрепок и истерик был я. Мне нужно было исчезнуть, чтобы она успокоилась и пришла в себя, начала думать о ребёнке, а не о том, почему уже девять, а меня до сих пор нет дома и что это за подозрительное пятно на моей рубашке.

Но весь месяц я места себе не находил. Как она там? Все ли в порядке? Не нужно ли чего? Порывался позвонить, но останавливал себя. Думал, если позвоню, то только раздраконю Юлю, а ей надо быть в покое, не нервничать. Много размышлял о ребёнке. Радовался. Гадал, сын или дочка. Представлял малыша. Даже зашёл в детский мир у офиса и прошёлся по рядам. Подошёл к игрушкам, покрутил в руках. Купил одну куклу и одну машинку.

Сердце болело. Особенно когда смотрел на счастливые семейные пары с детьми. Нам с Юлей никогда такими не стать. Почему? Где мы ступили не туда? Риторические вопросы.

Я почти каждый день заходил в детский мир и покупал что-то малышу. Выбирал подходящее для мальчика и для девочки. Взял довольно много одежды: ползунков, комбинезонов, распашонок, пелёнок. Мне никогда раньше не приходилось иметь дело с детьми и детскими товарами, но все оказалось интуитивно понятно и не сложно. Стоя перед рядом с сосками и бутылочками, разговорился с одним мужчиной. Он покупал ребёнку новую пустышку. Дал мне очень много дельных советов, рассказал, какие бутылочки лучше, какие хуже. Потом рассказал, как выбирать коляску, на что обращать внимание, какие у нее должны быть колёса.

Мне хотелось к Юле, хотелось разделить с ней нашу общую радость. А потом думал, что вот сейчас приеду к ней и будет новый скандал, и сразу так гадко на душе становилось. Она, кстати, тоже не звонила и не писала. Я принимал это за хороший знак. Значит, всё в порядке. Если бы что-то было не так, я бы уже знал.

Один раз всё же решился отправить ей курьером корзину с фруктами. Опасно, конечно, лишний раз напоминать о себе и выводить Юлю на эмоции. Сказал курьеру,