Шутки крови - Дарья Катина

при этом понятный и жутко красивый окружающий пейзаж. Голова гудела, словно старый совковый пылесос «Ракета», который по децибелам не уступал звуку реальной ракеты. Только вместо мусора по мозговым шлангам и трубам неслась непонятная информация, которая мгновенно сортировалась и оседала на нужных полках практически девственного Лёхиного мозга.

— Красиво-то как!!! — пронеслась в мозгу незнакомая фраза.

— Почему же я раньше этого не видел??? Бухал наверно! — спросил и сам себе же ответил Лёха. Он как будто бы снял заляпанные жиром и грязью черно-белые очки, промыл глаза от сажи и копоти, и теперь созерцал мир в своей красоте, многообразии и взаимозависимости.

— Нити силы, — безошибочно обозначил он еле заметные мерцающие разными цветами тонюсенькие паутинки, соединяющие буквально все живые и неживые предметы. Он ещё слегка прищурился, напрягая зрение, и обвел глазами окружающее пространство.

— Сюрреализм какой-то, — сознание выдало очередное незнакомое слово.

Представшая перед глазами картина вообще не поддавалась описанию нормальными человеческими словами. Все предметы еле заметно мерцали и переливались множеством оттенков. Приглядевшись, Леха заметил одну особенность, всё, кроме людей, помаргивало своим, однородным цветом. Люди же излучали по два периодически вспыхивающих цвета.

— А, ясно! — пришло неожиданное понимание: вспышки, это сигналы с информацией, которую каждый предмет с периодичностью в доли секунды, выбрасывает в атмосферу, в том числе и люди. Только люди ещё и получают ответную информацию, фиксируя это мерцанием второго цвета.

Болезный наконец открыл глаза, сел на задницу и часто моргая, огляделся вокруг. Ничего не поменялось. Вокруг каждого из людей, воздух как будто сгущался и вибрировал, отдаленно напоминая утреннюю дымку, причем у всех разного цвета, а вверх уходили по две паутинки. Санька глянул на Семеновну и неожиданно выдал:

— Ты бы требуху проверила, чёта чернота какая-то там, помрешь ещё, — потом помотал головой и радостно вскочил, — Фу блин, прошли глюки. А то я уже думал, совсем кукушка испортилась.

Парень нервно прошелся вокруг опешившего народа и рванул в сторону деревни.

— Ну, всё, допился, белочку поймал, — покачала головой Семеновна.

— Ишо один прозрел, — прошептала бабка Зоя, тихонечко улыбнувшись беззубым ртом.

Глава 14. Бои местного значения…

Анютка с бабушкой совместно решили, что линейка, это не учебный процесс — можно и пропустить. Татьяна Михайловна, буквально вчера, у добрых людей, разжилась довольно неплохой фурнитурой и приличными нитками, а теперь сидела за швейной машинкой, и под колкие, но справедливые комментарии внучки, пыталась решить проблему со школьной формой. Самое простое — это юбка, которая пошилась довольно быстро и удачно. Довольная Анютка крутилась в обновке перед зеркалом и ждала к примерке следующие изделия.

— Ба, я красотка?

— Ещё какая, — полюбовалась та на внучку.

— Я уже на девочку становлюсь похожа. На настоящую.

— Вот это меня и пугает, — вздохнула женщина.

— Не бойся, ба, я умная.

— Все мы умные, пока …

— Что пока? — заинтересовалась внучка.

— Сама потом узнаешь, — проворчала Царица.

В это время послышался какой-то посторонний шум, топот ног, открылась входная дверь, и в комнату вошел запыхавшийся Санька. Окинув взглядом помещение, при этом немного задержавшись на Анютке, сказал, ни к кому не обращаясь:

— Людка тут сказала…, - и повернув голову к вытаращившей на него глаза Царице, спросил, — Ты не знаешь, что я должен сделать?

— Саня, ты чего? — аккуратно поинтересовалась женщина.

— Она на электричке приезжала, — снова завел непонятную для присутствующих песню Александр, — Я думал, ты знаешь. Про Аньку всё спрашивала.

— Саша! Кто спрашивал про Анютку?

Но тот лишь махнул рукой и двинул к выходу, потом неожиданно развернулся к тёще и сказал:

— Ты зуб то выдери, там корни сгнили уже, не вылечишь, — и через секунду исчез за захлопнувшейся с силой дверью.

Царица языком прикоснулась к мучившему её последнюю неделю зубу и задумчиво сказала:

— Бабка Зоя что ли проболталась? — вспоминая, что ни кому, кроме неё не говорила, и повернувшись к внучке сказала, — Анютка, сбегай-ка, закрой калитку на щеколду, а то у нас тут проходной двор.

Когда девочка вышла на улицу, у Царицы волосы начали приподниматься дыбом:

— Это какая Людка к нему на электричке приезжала? Да ещё про Анютку спрашивала? Допился говнюк? Надо обязательно завтра в церковь сходить, свечку поставить. Хоть и непутёвая была, но всё же дочь.

Шить почему-то сразу расхотелось, она улыбнулась вернувшейся внучке:

— Пойдем, красавица ты моя, поужинаем и спать. Устала я что-то. Завтра всё доделаем.

Промучившись всю ночь Настя, уснула только под утро, но поспать ей было не суждено. По стеклу кто-то колотил с такой силой, что как будто хотел его выбить. Она ладошками протерла глаза, подошла к окну и немного отодвинула шторку. На улице нетерпеливо подпрыгивал незнакомый мужик со свирепой рожей и что-то орал, разбрызгивая слюни по всему палисаднику. Напротив окон стоял старенький японский внедорожник. Настя пригляделась и заметила торчащую в окне салона маленькую башку Вовки Кротова, с которым она вчера провела воспитательную беседу.

— Господи! Его папаша на разборки что ли приехал? Этого ещё не хватало! — Настя бросилась быстро одеваться, чтобы, как можно скорее прекратить этот бесплатный цирк.

Вокруг потихоньку собирался любопытный народ, а из-за поворота показалась ещё одна машина, огромная и блестящая. Воскресенье обещало быть не скучным.

Павел вчера, не дождавшись звонка от Насти, вечером поехал в бильярдную, где встретил своих старых друзей из соседнего городка. Они приехали в областной центр, как сами и озвучили, хорошенько оттопыриться и пошевелить девочек. После бильярдной, уже изрядно подпитая компания дружно переместилась в ближайшую сауну, где уже под утро Павел спьяну брякнул, что неплохо было бы сгонять в Зорькино, навестить подругу, которая вчера по какой-то причине закаталась.

— Говно вопрос, — икнул бригадир Усольских отморозков, — Серго вон не бухает, гы-гы, лечится, прыгайте в Патруля, да слетайте, мы все равно здесь на сутки застряли.

— Я тоже поеду, — поднялся незнакомый Павлу, татуированный по всему телу парень, не хочу пить уже, проветриться надо.

Через два часа они уже поворачивали на Настину улицу и неожиданно уперлись в небольшую толпу зевак.

— А ну-ка притормози, — попросил Павел, — Это что ещё за сходняк?

В это время Настя открыла калитку и отступила под напором надвигающегося на нее агрессивного мужика.

— Ты чо, мышь навозная, если думаешь, что училка, так тебе всё можно?

Следом за ним в ограду зашел ещё один, незнакомый Насте парень, затем ещё один…

— Мамочки! Он с дружками что ли пришёл? — пятясь назад запаниковала девушка.

— Да я тебя падла! — растопырив пальцы, мужик протянул руку в сторону Настиного лица, — Сейчас…

Но закончить он не успел. Шедший сзади парень вдруг резко ускорился