Испытания Сирены - Катерина Мартинез

— А тебе не нужно?

Блэкстоун поднял на меня свои зелёные глаза.

— Зависит от обстоятельств. Ты заявишь на меня властям, если я сначала не спрошу разрешения?

Я нахмурилась.

— Это несправедливо.

— Разве? Я привязан к тебе. Из одной тюрьмы — в другую.

— По крайней мере, завтра тебя не повесят.

— Учитывая, что я теперь знаю природу своего затруднительного положения, я бы предпочёл повешение.

Я закатила глаза и слезла с кровати.

— Я могу выйти в коридор и сказать им, если хочешь? Там всё ещё должна стоять охрана.

Блэкстоун скользнул вверх по стене и выпрямился.

— Нет, нет, — возразил он, сверкнув очаровательной улыбкой и протягивая руки. — Всё в порядке.

Я сделала паузу.

— Я всего лишь хотела спасти твою жизнь, — сказала я. — Я не знала, что всё это произойдёт, и поверь мне, мне это нравится не больше, чем тебе.

Он шагнул ко мне.

— Не прими мою вспышку гнева за неблагодарность. Я благодарен за то, что ты сделала… правда. Ты могла бы выбрать того другого идиота без рубашки.

— В его защиту могу сказать, что сегодня он был в рубашке.

— Тога — это не рубашка.

— Да, я не уверен, что эти фейри верят в рубашки…

— Или в моду, очевидно.

До моего носа донёсся ещё один аромат аппетитной еды.

— Но они знают, как накрывать на стол, хотя… — я замолчала, с тоской глядя на приготовленный для нас стол.

Там было два стула, набор свечей, стоявших между двумя большими серебряными подносами, уставленными тарелками с едой и высокими бокалами с какой-то зелёной жидкостью. Я нахмурилась, подошла к жидкости, взяла стакан и понюхала его.

— Фруктовое… Что это? — спросила я.

Блэкстоун взял свой бокал, повертел его в руке, понюхал, затем сделал большой глоток.

— Фу, дешёвое пойло, — сказал он, скривившись, и поставил бокал обратно на стол. — Детское вино, но и это сойдёт.

— Детское вино? В смысле, вино для детей?

— Нет, я имел в виду только его крепость. Никто не может опьянеть от этого напитка.

Я сделала глоток, и меня мгновенно обдало волной аромата и тепла, которые ударили мне прямо в голову. У меня во рту как будто столкнулись две армии разных фруктов, только я понятия не имела, как они называются и каковы они на вкус по отдельности. Я знала лишь то, что один глоток уже заставил меня сесть, и мне захотелось ещё.

— Ух ты, — сказала я, быстро моргая.

— Лучше поаккуратнее с этим, да? — сказал Блэкстоун. — Очевидно, ты не умеешь пить спиртное.

— Я умею пить, — сказала я, стараясь не заплетаться в словах. Опьянение прошло почти мгновенно, позволив моим чувствам быстро вернуться в норму. — Ух ты, это были безумные ощущения.

Блэкстоун снова взял свой бокал, когда садился, поднёс его ко рту, опрокинул в себя и осушил одним глотком. Не успел он поставить его обратно на стол, как бокал снова наполнился той же фруктово-зелёной жидкостью.

— Может, от этого всё-таки можно опьянеть, — сказал Блэкстоун, восхищаясь тем, как быстро наполняется бокал. — Думаю, нам лучше перекусить.

Я села за стол перед одним из больших подносов. Как и на завтраке, на нем были тарелки поменьше, в каждой из которых находились разные блюда. На одном были фиолетовые макароны, покрытые чем-то вроде ризотто, на другом — тёплая выпечка с мясной начинкой, а на третьем — миска с чем-то сладким, похожим на десерт, но больше напоминавшим произведение искусства на основе желе: светло-голубое, с вкраплениями зелёных и белых цветов.

Не успела я поднять взгляд на поднос Блэкстоуна, как он уже набросился на еду. У него были такие же блюда, что и на моем подносе, но, похоже, он начал с желе.

— Начинаешь с десерта, — сказала я. — Смело.

— Разве вы, люди, не так едите?

Я уставилась на него.

— Нет…

— О… — он помолчал, держа в руке ложку, покрытую желе. — Ну и ладно, — буркнул он и продолжил запихивать еду в рот.

В его оправдание можно сказать, что всё это пахло потрясающе. Тем не менее, я решила начать с пасты. Она была лёгкой и ароматной, не походила ни на что, что я когда-либо пробовала раньше. Баланс вкусов и текстуры был невероятным; эти Летние Фейри действительно знали, что такое вкусно поесть. Не успела я опомниться, как уже принялась за выпечку, а затем и за десерт.

Мы оба так проголодались, что ели молча, не обменявшись ни словом. Я осмелилась сделать ещё глоток фейрийского вина, но обнаружила, что второй раз подействовал на меня не так сильно, как первый. К четвёртому глотку я не только начала по-настоящему наслаждаться, но и совсем не пьянела.

«Просто ещё один пункт в колонку доказательств, что я фейри».

Я покачала головой и вздохнула.

— Я точно знаю, что ты чувствуешь, — сказал Блэкстоун.

— Правда? — спросила я, нахмурившись.

— Я тоже не уверен, что знаю, что нам делать дальше.

— Что ты имеешь в виду?

— Я не знаю, как выбраться из этого места. Как спасти себя, свой корабль, свою команду. Мне нужно время и информация, но в данном месте это роскошь.

— Я думала, ты из тех людей, которые не любят ничего знать.

— Вообще-то да, но я пленник Летнего Королевства, у них мой корабль и моя команда, и я понятия не имею, как пережить серию испытаний. Я никогда не был хорош в сдаче тестов.

— То есть… ты хочешь сказать, что великий капитан Блэкстоун, пират, чей кодекс запрещает ему знать слишком много, должен нарушить свою торжественную клятву, данную самому себе, и собрать информацию?

Он наблюдал за мной с озадаченным выражением лица.

— Ты что, смеёшься надо мной?

— Да, именно так.

— Мне не нравится.

Я пожала плечами.

— Я спасла тебе жизнь, так что, думаю, теперь я могу немного повеселиться.

— Ты отложила мою казнь, — он уставился в свою тарелку. — Когда всё это закончится, они всё равно убьют меня и мою команду. Мой корабль уйдёт на дно.

Холодный озноб пробежал у меня по спине. Я сглотнула.

— Нет, если… — я сделала паузу. — Нет, если я выиграю.

Его глаза слегка оживились.

— Выиграешь?

— Если я выиграю…… Полагаю, я стану королевой этого места.

— Если ты выиграешь… Да, я полагаю, что так и будет. Но с чего бы тебе делать моё освобождение приоритетом?

Я пожала плечами.

— Ты почти освободил меня.

— Ты всё равно оказалась здесь, не так ли?

— Да, но я бы уже могла вернуться домой, на свой корабль, если только ты не готовил какой-нибудь жестокий трюк.

— На твой корабль, — он сделал паузу.

— Да.

— Твой