Золотая туфелька для гувернантки - Орхидея Страстная

Вы ведь тоже взглянули на меня по-другому, правда, ваше величество?

В этот момент конвой завёл в зал меня, поэтому отвечать Терренсу не пришлось. Я ожидала осуждающих взглядов, но в глазах короля отразилось удивительное облегчение. Подскочив с места, он, игнорируя сеньориту Сауко, направился прямиком ко мне.

— Мы заждались вас, леди Унара, — поприветствовал он меня, взяв мои ладони в свои руки.

Сердце пропустило удар. Я была безмерно раза подобной встрече, но здравый смысл не давал расслабиться. Возможно, он ещё не знает о пропаже ягод. И ключевое слово тут «ещё».

— Да, я немного... задержалась, — несмело проговорила я, оглядывая зал в поисках поддержки.

Хоть бы кто подмигнул мне или просемафорил, а то я даже не представляла, как себя вести.

— Камергер! — позвал Терренс своего слугу и приказал: — Принесите, пожалуйста, туфельки.

Моментально королевский камергер принёс подушечку, на которой стояла злополучная золотая пара: одна, которую я оставила на дереве перед Терренсом, и вторая, которую выбросила в озеро Джинни. Похоже, что бросок тогда заметили слуги сеньориты Сауко, и достали ей трофей со дна. А мы ещё подивились, кто это там плывет...

Пока я рассуждала, мои конвоиры не терялись — позади меня оказался стул, куда я от неожиданности присела.

— Погодите! — встрепенулась сеньорита Сауко, когда король лично встал передо мной на одно колено и принялся меня переобувать. — Что вы делаете с моими туфельками? Ваше величество, почему вы ухаживаете за какой-то посторонней девицей прямо на глазах у вашей будущей королевы?

— Вы помните, что я попросил вас сказать на балу, если вы захотите после пообщаться со мной наедине? —внезапно спросил король словно в воздух.

То ли у возмущенной сеньориты Сауко, то ли у ошарашенной меня, которая сидела в идеально подошедших по размеру золотых «уликах».

— Ах, ваше величество! Я тогда была так взволнованна, что всё совершенно вылетело из головы! —попыьталась отвертеться назойливая невеста, но глаза у неё подозрительно забегали.

А я вот всё прекрасно помнила. Помнила и от этих воспоминаний на душе становилось невероятно тепло.

Почему-то в свете всего, что произошло после между мной и королём, его предложение на том балу казалось безумно романтичным. Тогда я лишь посмеялась, не приняв его всерьёз. Сейчас же оно как будто несло совершенно иной смысл.

Вот только мой ответ практически приравнивался к признанию. И вовсе не в любви.

46.

Конечно, я не хотела сдавать себя с потрохами, но рассудила, что Терренс обо всём уже догадался, а так я смогу хотя бы «скосить» себе срок примерным поведением. Или вообще обойдёмся домашним арестом.

— Ты сказал сообщить, что к Терренсу пришла его прекрасная леди-незнакомка, — призналась я, и половина зала ахнула.

Кто-то от восторга, сеньорита Сауко от потрясения — тут же она попыталась изобразить обморок.

Мои конвоиры и в этот момент не растерялись. Подхватив кресло пострадавшей, они понесли его из зала .

Естественно, женщина тут же пришла в себя и заверещала:

—Отпустите! Куда вы меня тащите?!

— Срочно к целителю Сеньоре плохо! — словно ничего не слыша, громыхал глава гвардейцев.

— Сеньори-и-и-ите! - сообщила женщина, удаляясь на кресле куда-то дальше по коридору.

В столовой на минуту воцарилось молчание, а потом Эсси резко подскочила и заявила:

— Я поела! Мне срочно надо к себе! Прошу меня простить!

Так же срочно уйти по делам потребовалось и всем остальным принцессам, прислуге и гвардейцам. У последних, правда, оказалась самая выгодная позиция — они охраняли вход официально. Остальные, кажется, подслушивали «тайно».

— Ты ведь сразу узнал, да? — уточнила я полушёпотом, не желая никому облегчать жизнь.

Правда, меня сторонние слушатели мало волновали - я не могла отвести взгляд от влюблённого короля, что стоял на одном колене у моих ног И понятия не имела, что в ним делать в наших обстоятельствах.

— Естественно, я сразу догадался, что именно с тобой танцевал вечером, когда девочки с утра тебя представили, — снисходительно сообщил Терренс, внимательно глянув на мою грудь.

Я только глаза закатила. Действительно, кто бы сомневался, что меня можно перепутать с кем-то, кто не обладает столь выдающимися достоинствами!

— Но ты скрывалась, — пожал плечами король. — Я боялся, что ты испугаешься, если я просто так скажу, что узнал тебя. Поэтому я попытался намекнуть с помощью туфельки, какие у меня на самом деле намерения...

— Я слишком настороженно отношусь к подобного рода намёкам, — сообщила я. — Я думала, ты пытаешься меня поймать, из-за того что…

И тут я осеклась. Вроде бы и напоминать про ягоды не хотелось, но умом я понимала, что Терренс тоже не дурак, а из меня вышел так себе шпион. Наверняка же за мной постоянно следили, раз я такая подозрительная.

— Уна, — взял король мои ладони в свои руки, видимо, чтобы я никуда не убежала, — я догадался, что тебе нужны целебные ягоды со священного дерева. Мне не жаль их для тебя! Я бы дал их тебе, если бы ты только попросила. Просто я понимал, что чем раньше ты получишь желаемое, тем быстрее попытаешься от меня сбежать. Вот и тянул время, не пуская тебя в сад.

— А как же пятнадцать запросов из империи?! — возмутилась я подобной легкомысленности. — А как же невыполнимые условия?! Если бы не всё это...

— Уна, - грустно улыбнулся король, и я как-то сразу сбилась с мысли и замолчала, — так сложились обстоятельства, что ни я, ни мои дочери не в состоянии отличить целебные ягоды священного дерева от обычных. Разве мог я признаться в подобном без веской причины? Я понимаю, что император рассержен на меня за подобную выходку, но я ни о чём не жалею, ведь из-за этого мы познакомились.

— А как ты меня постоянно ловил? — задала я последний вопрос, ответ на который наверняка не знала.

— Ты же не думаешь, что в моём дворце есть только имперские шпионы? — улыбнулся Терренс обезоруживающе.

Ругаться дальше мне сразу расхотелось. Я просто поняла, что в итоге никто меня в темницу сажать не станет, а между собой правители пусть сами разбираются. Моё дело маленькое я задание выполнила.

Зато вдруг вспомнилось, какие там намерения Терренс обозначил, когда пытался выманить меня с помощью туфельки. Очевидно,