Королева-ведьм на Хэллоуин - Кресли Коул

Поппи сухо бросила:

— При съёмках этой сцены пострадали невинные игрушки.

— Смешно. Извини, что я так осторожен. — Его внимание привлекла пара мансардных окон, которые хлопали на ветру в штормовую ночь. Он попытался открыть их, но они были заперты. — Почему твой портал перенёс нас сюда?

— Я пытался направить его на источник питания, но не чувствую батареи. — Он подошёл к ближайшей двери, которая легко открылась. — Там лестничная клетка. Мы можем выйти прямо отсюда.

Повезло.

— Как насчёт небольшого отдыха? — Они ни на секунду не останавливались, и подпитка её гостей отнимала силы. Это проклятие было как жернов, который она никогда не могла сбросить, и с каждым Хэллоуином он становился всё тяжелее.

— Звучит заманчиво. Дай я только расчищу территорию. — Пока он искал пугала, она обдумывала то, что они видели.

— Как думаешь, существо найдёт выход из этой лаборатории?

— Зависит от того, насколько оно умное. И насколько умным был колдун. — Рёк исследовал чердак, проверяя шкафы и сундуки. Он постепенно расслабился, его непринуждённость взывала к её. Усевшись на большую стопку одеял, она достала термос.

— Хочешь немного тыквенного чая с пряностями?

— Конечно. — Он убрал меч в ножны и присоединился к ней. Передавая термос из рук в руки, она вспомнила, как дегустировала вина за ужином, делясь с ним бокалами. Впервые она смогла вспомнить ту ночь в ином свете. Она не выдумала их взаимную симпатию — Рёку действительно нравилось подшучивать над ней и узнавать её лучше.

Но она не заметила, как он отреагировал на призыв. Его брови нахмурились, когда он произнёс её имя и крепче сжал её руку. Для Рёка призыв не был проявлением власти, а был бременем. Неужели её гнев из-за его исчезновения затуманил память?

Она поставила термос на стол, вспоминая другие подробности их общения. За последние несколько лет ей несколько раз везло с работой, и каждый раз она чувствовала запах дыма. Она приоткрыла губы. В разное время демон выслеживал её и помогал, делая всё, что угодно, — от устранения врага до предотвращения камнепада, который едва не снёс её с ног. Она даже вспомнила, как использовала драгоценную магию, чтобы помочь ему. Как будто она не могла вынести, что ему больно. Она оглядела все эти забытые безделушки. На чердаках часто хранят прошлое. Может, чердак колдуна помог Поппи вспомнить своё прошлое?

— Ты чувствуешь разрушителя? — Рек изучал выражение её лица.

— Здесь много магии, но это похоже на… воспоминания. Как будто замок — это хранилище воспоминаний.

— С тобой никогда не бывает скучно. — Неужели он дошёл до предела своего терпения в отношении мистической чепухи? Она дошла, а она — ведьма! — Ты думала, я смогу перенести нас отсюда — в безопасное место, где подают коктейли, — и сказала мне не делать этого.

— Потому что нам ещё нужно поработать. — «Нам». — К твоему сведению, я пыталась вытащить нас оттуда. Эта ситуация несправедлива по отношению к тебе.

— Рыжик, нет. Ты пришла сюда за средством от проклятий, и мы его найдём.

— А что насчёт гостей? Я всё ещё чувствую, что они собираются вернуться. Сражаться с ними лицом к лицу нелогично.

— Не могу поверить, что собираюсь это сказать, но если они появятся, мы убежим. Мы будем скрываться от них, пока ищем. Но тебя мы освободим от этого проклятия. — Он поддел пальцем её подбородок. Когда он посмотрел на неё, его глаза стали серыми от чувств, в них появилась нежность, присущая Рёку. — Гости представляют для тебя опасность, поэтому мы должны их победить. Женщина, пойми меня: я пройду через ад ради тебя. — О, Рёк. Раньше, когда она поняла, что гости убьют всех, кого она любит, она боялась, что этот ловелас может оказаться среди них. Так и есть. Она действительно испытывала к нему любовь. Невольную. Глупую. Любовь. — Поппи, ты для меня критически важна. Без тебя я не смогу.

У неё перехватило дыхание. Эмоции требовали выхода. К чёрту всё. К чёрту самоуважение. Она схватила его за затылок и притянула к себе, чтобы встретиться с ним губами. Он застонал от предвкушения, обхватив её лицо большими мозолистыми ладонями. Рёк наклонил голову, чтобы глубже проникнуть в её рот, и, казалось, вдохнул её стон, когда их языки встретились. Она чувствовала, как в нём бурлит желание, но он целовал её неторопливо, разжигая страсть, словно у них было всё время мира, как контролируемый пожар, — обжигающе-горячий и сводящий с ума своей интенсивностью. Но затем он отстранился.

— Опасность всё ещё существует. — Его голос стал хриплым. От него пахло тлеющими углями. Одурманенная похотью, она уставилась на его губы.

— Опасность? О. Ну, ты убедил меня, что мы справимся. Давай выпустим немного пар. Мы сможем лучше сосредоточиться на миссии. — Она снова схватила его. Прижавшись к его губам, она сказала: — Я должна попробовать тебя. Только один раз.

Он снова откинул голову.

— Один раз?

— Тебе не нужно беспокоиться о том, что я призову тебя. Я сильнее этого. — Она сильнее. Сильнее.

— Послушай, мне нужно тебе кое-что сказать.

— Нет, ты не понимаешь.

Как признания могут повысить вероятность того, что она переспит с ним?

— Мне нужно, чтобы ты кое-что делал своим ртом, и я не имею в виду разговоры.

Он выглядел заинтригованным, отвлечённым, но затем выражение его лица посуровело.

— Ты должна услышать, что я хочу сказать. — Его тон был спокойным, хотя рога увеличились. Она хотела погладить их и проверить, правдивы ли слухи. Неужели он действительно сойдёт с ума, если она возьмётся за них? Эта мысль возбудила её ещё сильнее! Она встала на колени, чтобы раздеться.

— Быстрее. У нас нет вечности. — Когда она снимала с себя одежду, она, возможно, стеснялась своего тела или хотела, чтобы кое-что было другим, но, повидав за сто лет, как меняются тренды, она наплевала на актуальный образ тела. Когда она опустилась перед ним на колени в одном чёрном нижнем белье, он, казалось, был потрясён.

— Ах, Рыжик. — Его взгляд был прикован к её набухшим соскам под обтягивающим шёлком. — Я не могу устоять. — Его болтовня была лишь вишенкой на торте.

— Я жду. — Она расстегнула бюстгальтер, наслаждаясь его удивлённым взглядом.

— Тёмные боги. — Рёк резко тряхнул головой, словно смотрел на мираж. С гордой улыбкой она расправила плечи.

— К чёрту всё, шевелись!

Он вскочил на ноги и сорвал с себя окровавленную рубашку, обнажив мускулистое тело и заживающие ранения, полученные, когда он защищал её. Сердце Поппи сжалось, а тело заныло от желания. Он снял ботинки, споткнувшись, прежде чем выпрямиться.