Одно небо над нами - Марта Заозерная

– Да вы что. Мне не надо. Это всё только Ваше, – делает шаг назад.

– Деточка, я столько за месяц не собираю…

– А сегодня собрали, – Агата улыбается ему лучезарно, как умеет только она. – Я не возьму. Мне не нужно, правда.

Сквозь толпу собравшихся к ним подходит какой-то дегенерат, у которого на роже написано, что эго собственное в штанах не помещается. Настолько демонстративно бросает дедку несколько купюр стодолларовых, что впору глаза закатить. Или по роже заехать.

Лучше второе, потому что в следующий миг он тянет руку в сторону Гаты, стараясь её ухватить за запястье. От неожиданности она назад пятится, чуть ли на падая, наступив на полы своих брюк.

Страх малышки настолько явственный, что желание вырубить мудака приходится силой воли в себе подавлять. Опять же, чтобы ее не пугать. Она ведь беременна. Озаряет как вспышкой. Беременна. От меня. Пока что не свыкся. Да и как, если она так невесомо порхает. Другой девушке вовсе бы не поверил при тех же данных исходных. Той же Оле… Не факт.

Ещё шаг и уже стою за спиной у Агаты, обхватываю её одной рукой за плечи. Она напрягается и голову вскидывает, обернувшись в пол-оборота, видит меня, и чувствую, как выдыхает. Спиной тут же ко мне прижимается.

Новый знакомый пытается снова ей что-то сказать, в этот раз без рук.

– Девушка не хочет знакомиться. Разве неясно? – сдерживать нарастающий гнев удается с трудом. Понимаю это, когда Агата обеими руками хватается за моё предплечье, инстинктивно стараясь успокоить, поглаживая.

– Мы пойдем. Хорошего вам вечера, – щебечет Агата, обращаясь к деду-музыканту.

Я же не разрываю зрительного контакта с кретином, до которого, судя по оскалу, словами не достучаться.

– Стёп, ты меня домой отвезешь? – понимаю, что ко мне Агата обращается. Голос немного дрожит.

– Конечно, – беру её за руку.

– Только я со своими попрощаюсь, ладно?

Как ей откажешь? Пока Агата шустро, поочередно всех расцеловывает, я просто рядом стою. Дружелюбным меня трудно назвать. Мать обычно в таких случаях говорит «ты хоть улыбнись».

– Я готова, Стёпушка, – подлетает ко мне, становится рядом, вытянувшись по струнке. И без того большие глаза распахнуты. Милаха такая, что с ума сойти можно.

Передергивает от собственных мыслей. Это же надо так вляпаться. Два раза подряд. Был почти что уверен, что после расставания с Олей больше на такое не подпишусь. Зачем оно надо? А если быть честным, то думал, что уже никого так сильно не полюблю. Крышу сносило столько лет, и как по щелчку отключило.

Агата грациозно опускается на пассажирское сидение. В который раз за вечер зависаю, глядя на неё. Может сказывается наличие в ней моего ребёнка? Глупость, конечно же.

Цепляюсь взглядом за плоский живот. Чудеса, да и только.

– Ты не замерзла? Одета легко. Я же просил… – начинаю слегка заводиться.

С самоконтролем всегда были проблемы, поэтому и таскали меня по всевозможным секциям спортивным. Помогло не особо. Только с возрастом стали заметны изменения.

– Наоборот. Вся вспотела, – она цепляется за воротник свитера. Оттягивает его, дергает туда-сюда несколько раз. – Он теплый, можешь проверить, – протягивает мне руку, мол, потрогай рукав.

Качаю головой, среди моих знакомых она самая непосредственная. Обхватываю её пальцы, наклоняюсь и целую тыльную сторону её ладони.

Малыш замирает и напрягается, при этом широко улыбается.

– Голодная, Агат? Заедем поужинать.

– Нет, давай домой. Ко мне. Я обещала маме, что закажу ужин домой. – Она достает телефон, касается кнопки разблокировки, проверяет время. – Ещё успею к её приезду. Ты же зайдешь?

Когда на тебя смотрит девушка с таким неприкрытым ожиданием… Чувствуешь себя безвольным.

По дороге домой Агата рассказывает о том, что удержаться не смогла, когда услышала музыку, увидела деда несчастного.

Она живёт танцами, балетом, это я знал и раньше. Ноги в пляс бросаются только так.

На мостах нас подрезает классическая «трешка» BMW, годов эдак девяностых. Древняя, но обвешанная. Салон переделан, подвеска опущена. Кто-то дрифтом увлекается.

Когда *** в очередной раз резко перед нами виляют, за малым удерживаюсь чтобы на газ не нажать. Пользоваться связями не люблю, как и все проявлений понтов, но раздражение достигает верхних границ.

Глава 21

Агата

– Малыш, подожди пару минут, – Стёпа паркуется, прижавшись к тротуару, и меня паникой накрывает, дичайшей. Понимаю, что он делать собрался. Боже! Их ведь много, а он один! В рукав его пальцами резко цепляюсь, от неожиданности его глаза расширяются. – Ни о чём не волнуйся, Агат. Всё хорошо будет, – подмигивает мне задорно. В другой ситуации я бы расслабилась. Но не сейчас. – Из тачки не выходи, – приподнимает руку, за которую держусь. Легким касаньем целует тыльную сторону моей ладони. В животе тут же бабочки свои трепещущие крылышки расправляют. Не вовремя. – А лучше двери заблокируй.

Стёпа скидывает мою руку и открывает водительскую дверь. Выбирается из машины и расслабленной походкой идёт к ожидающим его… не очень хорошим людям. Это не моя оценка. У них на лбу так написано.

Волнуюсь так, что в горле пересыхает. Не отрывая взгляда от хорошо знакомой мне широкой спины, шарю по дверце, стараясь бутылку вводы нащупать.

Три парня стоят около своей машины и ждут его. Ведут себя вызывающе. Хохочут, пальцами своими тычут в нашу сторону, сплевывают на асфальт. Выглядят со стороны мерзко.

Их заводилу я видела на Красной вот только что. Навязчиво очень хотел познакомиться. Не появись Стёпа, я бы всё равно не стала с ним разговаривать. Сейчас понимаю – оказалась права. Оскал у парня отталкивающий. Спесь видна за десяток метров.

Степа со спины выглядит так же превосходно. Высокий, с крепкой мускулатурой, походка уверенная, при этом я знаю – он всегда начеку.

Неужели будет моим?! Даже не верится. Неужели? Два года тайного обожания… Литры моих слез. Килограммы нервных