Академия Аркан - Элис Кова

отстаю. Моё тело двигается неправильно, не как надо. Богатая еда сделала меня вялой и тяжёлой. Каэлис поворачивает и спускается по винтовой лестнице, исчезая из поля зрения.

Ступени выводят в незнакомый мне коридор. Я иду налево, сначала привлечённая звуком шагов, но тут же сбавляю темп, услышав, как разговор разносится по холодному камню.

— Можете быть свободны, — голос Каэлиса сух и режет, как нож.

— У нас приказ Принца Равина провести обыск… — Голос знакомый. Быть не может.

— Принц Равин не имеет здесь власти, — прерывает его Каэлис. — Территория академии полностью подчиняется мне.

Я крадусь к проёму в стене, прячась в тени и прижимаясь к камню. Из приоткрытой двери льётся тёплый свет, отражаясь в тёмном стекле окна напротив — ночь превратила его в зеркало. Внутри я вижу Каэлиса в окружении пяти человек, одетых в простую холщовую форму.

Вот Стеллисы — в сверкающих доспехах с перьями ворона и голубя. Вот городские стражи в практичной зелёной одежде. А вот и те, чья унылая серая форма почти сливается с цветом стен — стражи Халазара.

Кровь в моих жилах стынет, и сердце бьётся с удвоенной силой, заглушая всё, что говорят внутри. Те самые стражи из Халазара, которых я видела на процессии, всё ещё здесь. А человек, с которым говорит Каэлис — правая рука Глафстоуна. Его зовут Саван. Я слышала это имя слишком часто — всегда на грани окрика.

— …Поскольку это дело касается арканиста, сбежавшего из Халазара, той самой преступницы, которую вы пришли казнить, надзиратель Глафстоун решил, что вы предпочтёте преследовать беглянку любой ценой.

Каэлис выглядит абсолютно невозмутимым, за исключением еле заметного подёргивания уголка губ, которое быстро превращается в мрачную гримасу.

— Как заботливо с его стороны.

— Ваше высочество, мы понимаем, насколько это нестандартно. Прошу позволить нам осмотреть студентов и претендентов — и мы тут же уйдём, — говорит Саван.

Принц не шевелится. Я тоже.

Прогони их, прошу. Академия — его территория. Он может. Но Каэлис не славится добротой. Особенно по отношению ко мне.

— Разумеется. Надеюсь, нам удастся найти беглянку. Хотя, должен сказать, я сомневаюсь, что она здесь, в академии, — его лицо смягчается в улыбке. — Тем не менее, я позволю вам войти в главный зал, чтобы мы поскорее покончили с этим, и я смог вернуться к обязанностям на Фестивале Огня.

Они поворачиваются к двери. Я начинаю отступать… и ловлю взгляд Савана в отражении окна.

Лёд в моих венах сменяется волной жгучего ужаса, когда в его глазах вспыхивает узнавание.

— Что за… — начинает он.

Я бегу.

Назад, по тому же коридору. Позади — быстрые шаги. Каэлис что-то кричит, но я не разбираю слов.

Я не вернусь в Халазар. Ни за что. Лучше смерть.

Эта паника толкает меня вперёд. Я практически лечу по лестнице вниз, проносясь сквозь комнаты, залитые светом — академия словно ожила после ритуала у Чаши, как голодный зверь, питающийся принесёнными жертвами. И этот свет — редкий, но слепящий — кажется прожекторами. Точно такими же, как те, что выхватили меня в ту ночь, когда меня поймали.

В боку жжёт, дыхание сбивается. Я резко останавливаюсь — передо мной помещение без единого выхода. Я окидываю взглядом полки в поисках, где бы спрятаться, но взгляд цепляется за огромный металлический объект в центре комнаты. Он такой странный, что я на секунду забываю, от кого и почему бегу.

Передо мной — машина, какой я никогда не видела. Металлическое колесо крутится под действием неведомой силы, тяжёлая цепь уходит вверх, в потолок. Стальной блок поднимается и с глухим звуком обрушивается на ступу. В центре устройства — осколки кристаллов, сражающиеся с каждой новой ударной волной, взрываясь серебристой пылью, освещая всё холодным, затуманенным светом.

Стены уставлены полками с ящиками, внутри которых мерцает тот же свет, что и в ступе. Это уникальный небесно-синий оттенок, легко узнаваемый. Именно это сияние помогает ныряльщикам находить кристаллы в самых тёмных глубинах Затопленных Шахт. Это помещение — настоящий клад из сырья для создания карт Дома Кубков. Но сама машина…

Это — мельница для порошка, осознаю я. Но, согласно указу короны, такие мельницы должны работать вручную. Процесс слишком тонкий, требует магии и внимания, чтобы доверять его автоматике. Так они утверждают… Ложь? Или в стенах академии скрыты Клейменные, которые приводят в движение эту маленькую мельницу? Меня не удивит ни одно из этих объяснений.

Я приближаюсь к ней с той же осторожностью, с какой бы подошла к дикому зверю, будто машина может испугаться и сбежать. Она старая, но не древняя… Шестерёнки и штифты изношены, но в целом в хорошем состоянии. На молоте выгравирована руна — по виду напоминает V с P? E? на длинной стороне. Но разобрать сложно — всё в постоянном движении.

Вдруг что-то мелькает сбоку. Я реагирую инстинктивно — бью. Каэлис ловит мой кулак с лёгкостью. Наши взгляды сталкиваются. Моя рука дрожит в его захвате.

— Это должно было что-то изменить? — его голос глухой, зловещий.

Дыхание сбивается. Его взгляд может проглотить меня целиком. Он сдерживал раздражение в зале, но теперь не собирается это делать. Его вторая рука обхватывает меня за плечо, и он резко разворачивает, прижимая спиной к холодной каменной стене. Кулак падает вниз, мышцы едва держат меня на ногах.

Он загнал нас между двумя стеллажами. Его тело излучает жар, контрастируя с прохладным воздухом замка, лицо освещено блеклым сиянием кристаллов по всей комнате.

— Ты собираешься выдать меня стражам? — Мне удаётся произнести с вызовом, хотя сама мысль об этом заставляет зубы лязгать от страха.

В его глазах вспыхивает жестокий огонёк.

— С какой стати я позволю своей будущей жене вернуться в Халазар?

Меня выворачивает от этих слов.

— По-моему, вполне ясно, что я не хочу быть твоей женой. И вообще не хочу иметь с тобой ничего общего.

— Ах, да… Потому-то ты и выбрала Двойку Кубков, — тень ложится на его лицо, подбородок опускается, выражение становится мрачным. — Ты хотела выставить меня посмешищем.

Слова как острые шипы — больно и ядовито.

— А я-то думала, ты достаточно умен, чтобы понять: я помогла тебе с этой картой, — мой голос заточен до острия, чтобы соответствовать его рычанию.

— Помогла мне? — хмурится он ещё сильнее. Наклоняется ближе, нависает надо мной, пряди волос касаются моего лба. С каждым вдохом наши груди почти соприкасаются. Мысль о том, чтобы врезать ему коленом, мелькает… но я её подавляю.

Стражи Халазара здесь. Он может отправить меня обратно одним словом. Сейчас не время злить принца. Как бы ни