Вернуть истинную - Лана Воронецкая

Откуда они здесь? Вроде Малори говорил, что только наши малолетние придурочные мажорики прилетели.

Прямо из воздуха появляется… сам архимаг? Шаардан Кирстон собственной персоной? А, ну, конечно, с нами же его дочка, Ландия. А на гвардейской форме, похоже, его нашивки. Наслышана я о личной спец.гвардии Архимага.

Ну, всё. Нашим похитителям кранты.

Отец Ландии резко командует нам уйти в сторону, за его спину. Скорее жестами, чем голосом.

Мы поспешно выполняем приказ.

А зала наполняется всё новыми гвардейцами. Они рассредоточиваются оп периметру, перекрывая все пути к отступлению нашим похитителям. Вытягиваются в струнку.

С дальней стороны, с другого входа, в залу проникают… наши академские драконы…

Один за другим. Тащатся с понурыми головами. Разной степени побитости. Они заваливаются и разбредаются по помещению. Кто-то облокачивается и сползает вниз по колонам. Кто-то по стенам. Кто-то просто растягивается на полу.

У всех потрёпанный видок, разбитые лица. Кто-то еле волочит ногу, у кого-то рука мотается безвольной плетью. Один становится и хрипло отхаркивается в сторонке, держится за рёбра. Сломаны?

Я старательно выискиваю среди них… Дориана… Но его нигде нет. Волнение захлёстывает, заставляя сердце биться так, что слышно его стук о грудную клетку.

Где же он?

«Я здесь…», — шелестит слабый, едва слышный голос в голове…

А в залу заваливается Асгар в обгоревших клоках одежды и с блондинистыми паклями, посеревшими от сажи. Он весь покрыт красными пятнами. Кровь?

Но не это самое страшное.

Асгар затаскивает в залу окровавленного… Дориана. МОЙ дракон закатил глаза, и, похоже, сейчас и вовсе отключится.

Асгар сваливает его под одной из колон. Дориан истекает кровью прямо на глазах. Вокруг него скапливается целая лужа.

Моё собственное сердце обливается кровью… Закусываю губы. Как же так? Что происходит? Он же –дракон! Он же не может умереть?

Гвардейцы перегораживают обзор. Они проходят мимо, волоча Малори, которому скрутили руки за спиной.

Но внимание всех переключает на себя истошный вопль сзади.

— Не приближайтесь!

Ого. Кричит Беляна.

Она пятится задом, прикрываясь… Ландией. К горлу драконицы приставлен кинжал.

Белобрысая стерва орёт, что есть мочи:

— Ты зря вмешался, Шарди! Ты мне всё испортил, а я испорчу твою дочь.

Она пятится задом на выход дальше. Сюсюкает, обращаясь к драконице:

— Да, милая? Ты же сама хочешь пойти со мной, Ландия?

В ответ звучит нетвёрдый голосок:

— Конечно, Беляна. Всё, что угодно, ради тебя!

Беляна смеётся. Словно помешанная.

— Будем развлекаться, Ландия. Да? Устроим маленькую оргию. А потом ты мне будешь рожать драконят… Да, милая?

Ландия неуклюже поддакивает:

— Конечно. Я буду рожать драконят.

Магинечка Елена! Ландия под внушением и не понимает, что происходит…

Архимаг так и застывает с разведёнными в стороны руками. Рука Беляны, с поднесённым к шее Ландии клинком может дрогнуть в любой момент. А драконица даже сопротивляться не будет.

В самый драматический момент сзади Беляны появляется мужской силуэт. Он перехватывает её руку с клинком, выворачивает так, что нож со звоном падает на пол. А из-за спины блондинки показывается …наш новый ректор! Он отталкивает клинок ногой.

На ректора Луцера тут же набрасывается Ландия. Она защищает Беляну. Две разъярённые девушки дерутся с господином Луцером.

Дерутся –это громко сказано.

Они хватают его за волосы, пытаются выцарапать глаза и громко шипят. Обе.

Но всё очень быстро заканчивается.

Ректор запросто скручивает брыкающуюся Беляну, а Ландию оттаскивает в сторонку Архимаг. Его дочь бьётся в истерике, рвётся на помощь стерве, которая подчинила её чарами.

Архимаг отвешивает дочери звонкую пощёчину, приводя в чувства. Встряхивает.

— У нас есть раненые. Дориан истекает кровью. Возьми себя в руки. Блок, Ландия. Давай, ты сможешь. Как я тебя учил! Ландия, Дориан умирает. Ему нужна твоя помощь.

Что?

Что он сейчас сказал?

На глаза наворачиваются слёзы.

Дориан – гад! Кретин! Козлодракон! Наглый мерзавец!

Но, он –МОЙ чешуйчатый гад! МОЙ дракон! Как он смеет умирать?

А как же мы с малышом? Он собирается вот так, запросто, бросить нас? Просто умереть?

Гад! Гад! Гад!

В голове шелестит довольное: «Я тоже тебя люблю…»

«А я тебя ненавижу, придурок! Ненавижу!»

Смахиваю с глаз слёзы. Не дай магинечка, ещё кто-нибудь заметит.

Слышу, как Ландия спрашивает срывающимся голосом:

— Кому нужна помощь?

Ну, же, подружка. Милая Ландия! Ты же поможешь ему? Пожалуйста, не дай ему умереть!

Настырно добавляю, зная, что он подслушивает: «Он ещё недостаточно помучался, чтобы так легко умереть!»

Рядом с Дорианом, прямо на полу, сидит и Асгар, уронив голову, обхватив её руками. Неужели всё так серьёзно? Дориан же дракон! Он не может так просто умереть?

Ландия падает на колени перед бледным Дорианом, прямо в кровь, протягивает к нему раскрытые ладони. Её нижняя губа подрагивает. Она собирается зареветь?

Да, что ж такое!

Подружка стонет в отчаянии:

— Не получается. Слишком разряженный магический фон. Почти ничего не чувствую.

К ним приближается Архимаг, упрекает Асгара:

— Вот, что бывает, когда не рассчитываешь силы. Ты зарвался, дорогой брат. Повел себя слишком самонадеянно. Сунулся один, друзей подставил. Надо было действовать сообща. Когда ты уже поймешь – мы семья. Нам надо держаться вместе.

Асгар бросает злобный взгляд из-под бровей.

— Вместо того, чтоб отчитывать, лучше бы женушку позвал, — он крутит пальцем в воздухе. — Как вы там общаетесь мысленно? Ландия без нее ничего не сможет.

— Уже позвал, Асгар. Еще раз повторюсь – мы семья. Мы своих не бросаем.

Архимаг хмурится:

— Но, боюсь у Василисы тоже мало шансов. Хоть, она и сильная ведьма, но в драконьем ущелье слишком сильные магические помехи.

Асгар бьёт кулаком в пол:

— Оборачивайся, Дориан. Сукин сын. Не смей сдохнуть.

Дориан лишь хлопает закатывающимися глазами. Я чувствую, что мой дракон находится на грани обморока.

— Не могу. Сил. Нет… — Дориан тяжело дышит, говорит с паузами: — Давай, собери мою кровь. И потом, что будет возможно выжать из тела. Всё до капельки.

— Ты сдурел? — взвывает Асгар. —Совсем умом тронулся? На хрена мне твоя кровь?

— Дебил, — на ругательство Дориану сил хватает, получается смачно, прямо в голос. А потом тише: — Это Ашаре и моему ребенку. Обещай, что не бросишь их. И заморозь кровь. Им должно хватить.

Асгар громко ругается. Уши вянут. А он вдруг находит глазами… меня.

Зло кричит:

— Что? Ты дашь ему сдохнуть? Он готов тебе отдать всю свою кровь. А ты, что? Чего лупишься, дура?

Это он мне? У меня и без