Омега для Альфа Мужей - Кира Иствуд

— Как вы прошли медкомиссию, если у вас так притуплен инстинкт самосохранения? — процедил я.

— Забыла субординацию, человечка?! — рычал Ордел.

— Я шиарийка. И раз вы меня уволили, то субординацию соблюдать не обязана, — и виана так выпрямилась, что даже ещё сильнее приблизила к нам своё пылающее от возмущения личико.

Ордел продолжил что-то резкое рычать, она — возмущённо отвечала, а я завис, потому что неожиданно вдохнул её запах — наконец-то распробовав его. И он сразу проник в кровь. Пульс, и без того бешеный, разогнался, едва не сталкивая меня в боевую фазу.

Запах был невероятным.

“Хочу вдыхать его каждый день”, — промелькнула странная жадная мысль.

Где-то здесь у меня произошло первое “замыкание”.

Взгляд упал на губы девушки, на то как они сладко размыкались и сжимались. Хотелось попробовать их на вкус. А как маняще выглядела её нежная шейка. Аж в голову жаром ударило, до того захотелось прижаться к этой белой коже губами, поймать ниточку пульса, а руками обхватить эту стройное тело, прижать к себе. Она дышала часто-часто, так что её аппетитная грудь вздымалась, соблазнительно натягивая комбинезон.

Я сам не понял, в какой момент мой хвост обвил талию девушки и притянул, вжав в мой торс, и я, наклонившись, снова вдохнул её пьянящий аромат… Она ненавидела меня в этот момент — я это чуял, ощущал на уровне пси. Иррационально захотелось это исправить. Как-то отмотать назад наши с братом грубые несправедливые слова.

Ведь очевидно, что эта девочка притягивала нас как магнит.

Она была идеальна… Я чувствовал это как никогда ясно, сжимая её талию своим хвостом. В этом была какая-то правильность, которая вдруг успокоила внутренний тревожный звон и угомонила корабль.

Но, видимо, мне уже не хватило ресурса на обдумывание этой мысли. И вместо чего-то дипломатичного, как и престало делать, мне — стабилизирующему звену в близнецовой паре, мои губы сами произнесли чистую, вульгарную неприемлемую правду:

— Мы с братом ошиблись… насчёт ширины ваших бёдер. И ёмкости малого таза… Они идеальны.

Когда я сказал это сладкой девочке, что её бёдра идеальны — чёрные зрачки Арии поражённо расширились, губы сжались в линию.

Она задрожала и вдруг замахнулась.

Её ладонь ошпарила мою щёку. А я это допустил. Хотя рефлексы позволяли мне остановить…

Но в глубине души я жаждал её прикосновения. Хоть даже и такого.

И она прикоснулась ко мне.

Пощёчина вышла звонкой… И окончательно выключила мой разум.

Словно тумблер перещёлкнуло. Цепь, соединяющую моё звериное и человеческое, оборвалась.

Виана испугалась — что-то такое увидела в моих глазах. И чтобы её успокоить, я взял её руку и осторожно прикоснулся губами, пытаясь показать — она может не бояться меня. Ведь я хочу поцеловать каждый участок её кожи.

Я запоминал каждую деталь, нежность её тёплой кожи, сладкий свежий запах кого-то земного сливочного десерта и схваченным морозом цветов.

Так пахнет идеальная женщина.

Та, женщина, что обязана быть моей. Нашей.

Ордел переместился Арии за спину.

— Виана, — спрашивал он, принюхиваясь к шее полушиарийки, — Ария… чем от тебя пахнет? — мой брат тоже чувствовал этот умопомрачительный запах. А потом мягко обнял нашу Арию сзади. Вжал и в своё тело тоже. Теперь она была между нами, и это было правильно. Так правильно, что голова кружилось.

В фокусе внимания была только она — её трепещущие ресницы, приоткрытые губы, её невероятный запах.

Хвост Арии прильнул к нашим хвостам, сплёлся косицей. И снова это чувство — так и должно быть. Как же она идеальна… Это же яркое полное удовольствия чувство я считывал с пси-поля брата.

Я целую руку Арии. И каждое касание к её коже пьянит. Хотя разум уже и так разбит на осколки. Я что-то говорю… Фрагмент выскальзывает. А в следующий миг я уже целую Арию с чувством, будто ступил в бездну. И лететь вниз оказалось до безумия прекрасно. А она… отвечала на мой поцелуй. Робко, нежно, но отвечала.

Ордел обнимал и ласкал её сзади. И это было невероятно. Будто сгорая от жажды — мы дорвались до свежей воды. И Ария нас не отталкивала, наоборот — тянулась, выгибалась, впускала мой язык в свой ротик, охотно позволяла нам с братом себя касаться. Она тоже нас хотела.

Мы с Орделом весьма смутно помнили, а в чём собственно была проблема?

Какая вообще может быть проблема с этой сладкой самочкой, которая так идеально для нас подходит. Которая так смело противостояла, не побоялась даже ударить, да она смелее некоторых чистокровных шиарийцев.

Брат, как и я, недоумевал, почему мы вообще ждали. Зачем оттягивали и отрицали? Она идеальна для нас, а мы для неё. Эта маленькая полу-шиарийка со взрывным упрямым характером. Она наша и только наша. Вкусная, нежная… и так ярко отзывается нам, хочет нас, тянется.

Наши хвосты сплелись крепче, как и наши тела.

Псионическая энергия бурила вокруг. Затапливала комнату.

Время перестало иметь значение.

И только когда мы с братом нежно взяли эту сладкую девочку — я отчётливо понял — мы её не отпустим. Никуда и никогда.

“Она наша”, — одновременно считал с поля брата.

Мы нашли нашу мианессу.

* * *

Та ночь была соткана из пылающих непристойных картин.

Я запомнил запах и вкус Арии, запомнил её юное, прекрасное тело на ощупь — и всё это запечатлелось в моём сознании рывками. Точно в нервно мерцающей аварийной подсветке.

Наша Ария…

Мы брали её. И я точно знаю: она была с нами счастлива. А потом она просто сбежала.

А мы спали крепко, словно наши тела и пси восстанавливались после тяжёлого отравления или болезни. И Ария просто ушла, а система безопасности корабля это допустила.

Немыслимо.

А дальше — всё становилось только хуже.

Ария отталкивала нас, возмущалась. Всячески транслировала пронзительно-болезненное для нас откровение: она сожалеет о том, что между нами произошло.

В то время как мы с братом поняли, что встретили ту самую, единственную.

А она нас отвергла.

Но шиарийцы не отступают. И не сдаются.

Поэтому теперь мы всеми силами пытались исправить впечатление Арии о её капитанах.

Это было непросто. У неё был повод злиться.

Но и мы были готовы на что угодно, чтобы завоевать эту упрямую полушиариечку. Не было ни единого шанса, что мы её отпустим. Скорее крейсер родит второе ядро, нежели она от нас ускользнёт.

И поэтому сейчас мы с братом были в зоне оранжереи — сидели на диванах, под зелёными деревьями, заботливо выращенными