Оборотень - Анастасия Малышева

наряде, в каком была на обеде, — Астерия обернулась к своим провожатым. И нахмурилась, непонимающе оглядываясь по сторонам, и не находя поблизости ни сестру, ни её фрейлин.

Осторожно косясь по сторонам, Астер медленно направилась в сторону выступающих артистов и небольшой толпы, их окружавшей. Оттуда доносились музыка, смех и апплодисменты, туда же стремились не такие уж многочисленные прохожие.

На принцессу внимания не обращали ни случайные прохожие, ни стражники, ни бегающие туда-сюда дети.

Астерия немного расслабилась. Оказавшись в одиночестве практически в центре площади, она чувствовала себя крайне некомфортно, и привлекать ещё больше внимания совершенно не хотелось.

Лона с подругами не могли исчезнуть или уйти куда-то так быстро, но видно их не было. И в толпе, перед сценой, тоже. Ни одной из них. И никакого намёка или подозрения о том, куда они могли уйти.

В замешательстве, Астер оглянулась на храмы и с сомнением качнула головой. Никак не могла себе представить, чтобы сестра или спутницы её пошли в храм не в праздник.

Пару минут она попыталась смотреть на актёров, но интерес не просыпался, и представление не так уж радовало. А вот тревога лишь усиливалось. Во всём это было что-то неправильное. Осознание, что она оказалась практически одна посреди столицы, о которой не знает ничего, волновало Астерию в разы больше, чем бутафорская битва на сцене.

Покачав головой, девушка протиснулась мимо толпы на свежий воздух и тяжко вздохнула. Руки задрожали от накатившего вдруг… Страха?

Закусив губу, Астерия тряхнула головой и руки в кулаки сжала.

Не боится. Ничего она не боится!

Подумаешь, посреди города одна оказалась. Ерунда! Лонесия наверняка скоро опомнится, вернётся. Извинится опять…

— Ми… Ваше Высочество?

Окликнувший голос был смутно знаком, и дрожал недоверием и испугом.

Астер оглянулась резко, не зная толком, будет ругаться на фрейлину сестры или же благодарить, но замерла. Недоумённо смотрела на не слишком молодую женщину — со второго взгляда стало понятно, что она немногим младше леди Гортензии, — с тёмными волосами, собранными в пучок, лапками морщин в уголках глаз. В пёстрой юбке и простой зелёной блузе, поверх которой лежал драгоценный золотой кулон.

Последнее сбило с толку. Вид не горожанки даже, а участницы бродячей труппы, и вдруг настоящее золото среди украшений.

Астерия нахмурилась, разглядывая женщину и пытаясь понять, отчего она кажется знакомой и, что хуже в данном случае, безобидной.

— Ваше Высочество, как вы здесь оказались? — женщина настороженно огляделась по сторонам.

— Обычная прогулка.

Принцесса попыталась отмахнуться. Сделать вид, что всё идёт как надо. Но улыбка, вместо безмятежной, получилась кривоватой, моментально выдавая нервозность девочки.

— Обычная. Прогулка… По городу. Без сопровождения…

Женщина повторила это медленно, словно пробуя на вкус, а Астер невольно поёжилась от пробежавших по спине мурашек. Почему-то то, как расшифровала её слова эта артистка-кочевница, немного усилило тревогу.

— Я не одна! — Астер нахмурилась и передёрнула плечами, выпрямляясь сильнее. — И вообще, кто вы такая, чтобы мне указывать?!

Астерия поспешно захлопнула рот, недовольная собой. Она нервничала, но это ведь не оправдывает её поведения. А сейчас оно далеко от того, как должна себя вести принцесса. Это поведение ребёнка, и Астер это понимала — сейчас.

— Идём.

Женщина тревожно огляделась по сторонам и, недовольно цокнув языком, потянула Астер за собой. Не спросив согласия. И не предполагая отказа.

Астер и не успела возмутиться. Незнакомка не повела далеко. Просто увела чуть дальше от шумной толпы и с центра площади, ближе к кочевничьим кибиткам. Они притаились между домов и сейчас были практически пусты.

— Кто вы? Зачем вы это сделали? Что вам от меня надо?!

С каждым словом к Астер возвращалась уверенность, а вместе с ней и раздражение. Но сейчас у него вместо ситуации появилась вполне конкретная цель, на которую можно было обрушить весь шквал бушующих внутри эмоций.

— Можешь называть меня Сима…

— Сима? — девочка нахмурилась.

Наморщила лоб в попытке вспомнить — крутилось же что-то в голове.

— Обычное имя, — «Сима» дёрнула плечами. — Ваше Высочество, вам надо обратно в замок. Как можно скорее.

— У меня прогулка!

Астерия упрямо вскинула подбородок. И пусть парой минут назад её и саму посещала мысль о том, что не стоит задерживаться в городе свыше необходимого, но… Эта женщина — бродячая артистка! — смеет ей указывать, что она должна делать? Да ни за какие карамельные яблоки!

— Ваше Высочество, прогулки в одиночестве опасны, — Сима настороженно огляделась по сторонам. — Леди Астерия, прошу…

Девочка вскинула ладонь, призывая женщину молчать. Скрипнула зубами. И сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Отбросить в сторону неуместное сейчас упрямство, и поступить так, как надо! А не делать глупость из-за дурацкой гордости, которая требовала поступить наперекор словам женщины лишь из-за того, что та бродячая артистка!

Астер ведь и сама знала, что стоит вернуться в замок и желательно поскорее. Понимала это отчётливо — особенно после того, как осознала, что ни Лонесии, ни кого из её подруг поблизости нет.

Обратиться же к какому-нибудь стражнику с просьбой проводить её домой, может закончиться не очень хорошо. Пусть Астер успела увидеть лишь малую часть представления, но не могла не заметить, что у актёров тоже были пышные платья. Не настолько пышные, как платье самой Астер. Не настолько блестяще новые и дорогие. Но тем не менее… Какова вероятность, что стражник в самом деле знает принцессу в лицо, как обещалась Лонесия? И уж тем более, каковы шансы, что стражи согласятся проводить Астер до замка.

Искать их, уговаривать — тоже время. А как бы ни была девочка сердита на отца, понимала, что он переживать будет. И, хоть и хотела этого — убедиться, что ему не всё равно, — но каким-то необъяснимым образом чувствовала, что пользы не будет. И эффект, вероятно, будет ровно противоположный желаемому.

— Хо-ро-шо.

Слово далось с трудом. Признать, что не справляется, просить о помощи… Она наследница и поступать так было стыдно и как будто неправильно. Опасно, неловко, противоестествено…

Однако, и отрицать очевидное было глупостью. Со скрипом, через собственное сопротивление, гордость, упрямство, Астер признала, что ситуация вышла из-под контроля. И хотя девочка не могла предположить, не могла понять в чём именно заключается подвох, её буквально потрясывало от осознания надвигающейся беды. От предчувствия, а вовсе не от страха!

— Проводите-меня-в-замок…

Ей удалось взять себя в руки после десятка мысленных повторений о том, что нет ничего зазорного признать что что-то не знаешь.