Сокрушая ночь - Кэтрин Куинн

– Ты ведь понимаешь, что она зарежет меня, если я позволю тебе пострадать, верно?

Губы Лиама скривились.

– Похоже, кто-то добрался до тебя раньше нее. – Он кивнул на мой двойной шрам. Я почти дотянулся до ранения, которое оставил Патрик, забыв, что исцелил его днем ранее.

Использовал магию. Боги, об этом все еще странно думать.

Лиам ухмыльнулся, но беззлобно. Его острый язык и сухой юмор были отличительными чертами Фреев.

– Очень смешно, – сказал я, пытаясь сохранить суровый вид. Мне это не удалось, и губы дрогнули.

– Значит, все слухи о тебе правдивы? – спросил он. – В смысле, я слышал, как шептались о твоих крутых шрамах, – он махнул у меня перед лицом, и его щеки окрасил легкий румянец, – и они определенно добавляют тебе обаяния. – Лиам замер после того, как слова сорвались с его губ. – Черт, я не имел в виду…

– Я понимаю, о чем ты, – заверил я, спасая его от лишних оправданий. Не то чтобы это его остановило.

– Но у меня есть один вопрос, прежде чем я начну допрашивать тебя с пристрастием. Как ты устроил пожар? Я даже факела поблизости не видел. – Он нерешительно поднялся на ноги. Я присоединился к нему.

– Заметил, значит, да? – Отвернувшись от Лиама, я зашел в кусты. Позади послышались легкие шаги. Я напомнил себе, что нужно идти медленно.

– Трудно было не заметить, капитан, – насмешливо и мягко произнес брат Киары.

– Нам предстоит многое обсудить, – вздохнул я.

Глава 13. Киара

Ты не писал мне уже много месяцев, и я беспокоюсь, что с тобой случилось что-то ужасное. Пожалуйста, ответь мне и сообщи, что он не узнал о нашей истинной миссии. Он всегда подле короля, и я боюсь, что новости могли уже распространиться.

Письмо Авроры Адэр неизвестному получателю, 49-й год проклятия

Лисица настояла на том, чтобы мы отправились на юго-восток.

Она знала расположение нескольких крепостей, принадлежащих королю, где могли держать Джуда. Их больше дюжины, однако воровка сократила число до трех, и все они, к счастью, находились не слишком далеко от храма.

Поскольку мы планировали путешествовать на лошадях, я настояла на том, чтобы забрать Старлайт из тех промозглых конюшен. Она, похоже, обрадовалась мне, хотя я не могла отделаться от ощущения, будто лошадь ожидала, что в стойло войдет Джуд, и слегка разочаровалась, что пришла я.

Нас сопровождали Финн и еще один товарищ Лисицы, Димитрий.

Димитрий был тише других, хотя в его бледно-карих глазах мелькал блеск, намекающий на нечто большее, чем озорство. Грациозный и высокий, щеголявший в отвратном рыжем плаще, он не производил впечатления человека, принадлежащего к преступному миру.

Всякий раз, замечая мой взгляд, он улыбался и махал мне, а я хмурилась, не разделяя его энтузиазм. Мои плохие манеры не мешали ему продолжать попытки, и, когда мы поравнялись друг с другом на тропе, он принялся насвистывать мелодию, которая напомнила мне колыбельную. Она удивительно успокаивала.

Минуло полтора дня, и никто нас не преследовал.

Кроме пристально следивших за нами ярко-голубых глаз.

Маленький питомец Лориана сопровождал нас от самой Фортуны, ягуар держался на достаточном расстоянии, и остальные не замечали его. Но я его видела. На самом деле я замечала гораздо больше, чем когда-либо прежде.

Ночь казалась живой. Она двигалась, разумные клубы тьмы вились вокруг деревьев и опускались на листья пушистыми облачками. Всякий раз, когда моя тревога являла свою мерзкую морду и в разум проникали худшие домыслы, тьма оказывалась рядом, реагируя на мою магию, на меня. Призрачные тени обволакивали мое тело, словно заключая в объятия.

Клянусь, временами я слышала, как ночь едва уловимо шепчет, чтобы успокоить мои расшатанные нервы. Нервы, от которых неустанно болело в груди. Голос был приглушенным, но в нем чувствовался ровный ритм, бившийся в такт с моим беспокойным сердцем. Мне было неприятно признавать, но это меня расслабляло.

На третье утро кое-что изменилось.

Впервые за несколько дней мой шрам болел и пульсировал от тепла. Мои тени, не появлявшиеся со времен Фортуны, перешептывались на кончиках пальцев, словно потягиваясь и зевая после долгого сна. Когда они выскользнули наружу, раздался трепет крыльев – и я вздрогнула от шелеста тонких ветвей и хрупких листьев.

– Что-то не так? – спросил Джейк сбоку от меня.

Он ехал на одном из коней Лисицы – могучем ониксовом звере, возвышавшемся над Старлайт. Хотя она сразу заявила о своем превосходстве, не слишком мягко наступив ему на копыто.

Я покачала головой:

– Нет. Просто странное предчувствие.

Я оглянулась и заметила, что черноволосая воровка и двое ее товарищей перешептываются между собой на приличном расстоянии от нас. Мне еще предстояло узнать ее настоящее имя, и я сомневалась, что Лисица запросто скажет мне его, если я спрошу. Имена священны; иногда имя становилось твоим единственным настоящим сокровищем.

– Ненавижу твои предчувствия, – со вздохом сказал Джейк. – Обычно они заканчиваются тем, что в нас пускают стрелу или кто-то пытается всадить тебе в грудь кинжал.

Он прав.

Я осмотрела деревья, обступившие неровную тропу, по которой мы ехали. Все выглядело одинаково: каменная дорожка, по которой мы продвигались, состояла из бессмысленных поворотов и узких тропинок, почти скрытых густым кустарником.

Мы уже встретили нескольких торговцев и других усталых путников, но пока не столкнулись с реальными неприятностями. По словам Лисицы, этот путь избирали лишь отчаянные или глупцы. На более популярных дорогах сновало меньше преступников и головорезов, ускользнувших от закона. Я полагала, что путь нам подходит: нас разыскивали за дезертирство.

С тех пор как мы покинули город, Лисица вела себя тихо, хотя временами я ловила на себе ее взгляды. Прямо как сейчас. Как только она поняла, что ее поймали, воровка поспешно отвернулась и что-то прошептала Димитрию, который тут же одарил меня еще одной из своих слишком широких улыбок.

Я уже хотела открыть рот и спросить, в чем дело, но Старлайт встрепенулась и заржала, мышцы ее спины напряглись.

– Т-ш-ш, – я принялась успокаивать лошадь, поглаживая по гриве. Она навострила уши – явный признак того, что кобыла на взводе. И не только она.

Сжав поводья, я закрыла глаза и задрожала, ощущая, как лед заструился по телу и скользнул вниз по спине. Я чувствовала себя не в своей тарелке уже довольно долгое время. Как бы ни старалась отбросить чувство, будто что-то не так, тело не позволяло этого сделать.

Мои руки задрожали, и внезапное ощущение падения заставило сердце заколотиться сильнее.

В тот момент мир казался слишком огромным, а наша задача – невыполнимой. Магия во мне была крепко связана с моими эмоциями.

А эмоции были чересчур сумбурными.

Тело стало легче, когда я приняла чувство падения и оцепенение, вырвавшее меня из реальности.

В полной темноте, под стук лошадиных копыт я отпустила себя. По ощущениям, я будто спрыгнула со скалы, не зная, разобьюсь ли о камни.

Свободное падение казалось божественным.

Я все глубже и глубже погружалась в свою магию, это было так же легко, как дышать. Реальный мир ускользал сквозь пальцы, и я парила, двигаясь по ветру, точно заплутавший звездокрыл с распростертыми крыльями.

Так свободно, так невесомо, я летела над верхушками деревьев, а внизу простиралось все королевство. На горизонте виднелось рыжее пятно, и мои обостренные чувства уловили запах огня.

Невидимые крылья накренились, и я спикировала, устремившись к источнику света. К угасающему пламени, которое еще не затушили тяжелые сапоги.

Вокруг тлеющего костра не нашлось ни одного человека, но недавно они там были. Заброшенный лагерь находился примерно в миле от нас, в стороне от тропы, по которой мы шли.

Там остались следы. Слишком много следов.

– Ки.

Джейк позвал меня по имени откуда-то издалека, но я парила над костром, изучая треснувшие ветки и сучья, по которым ступали сапоги. Следы