Через бурные волны - Вал И. Лейн

солнца небо затянули сумерки, и я понял, что уже гораздо позже, чем я думал. Мы сможем увидеть все, что находится внутри клуба, менее чем через час, но, пока ждали, мы тщательно осмотрели окрестности. Было бы ложью сказать, что мы не наслаждались тем, что могли предложить улицы Сан-Хуана, набивая свои урчащие желудки мороженым и алькапурриас (alcapurrias (исп.) — блюдо из Пуэрто-Рико, представляющее собой оладьи с начинкой). Мы воспользовались этим как возможностью пообщаться с местными жителями, которые были более чем приветливы и охотно ответили на наши с Катриной вопросы о клубе «La Fuente».

Один мужчина сказал нам, что он был там с тех пор, как он себя помнит. Другая девушка рассказала нам, что даже не подозревала о его существовании, хотя прожила там всю свою жизнь. Другие знали о нем многое, но мало кто мог вспомнить подробности о том, что было внутри. Я спросил, знает ли кто-нибудь владельца, но все ответили одинаково. Никто не знал ни его имени, ни того, как он выглядел.

Но я знал. Кто еще это мог быть, как не Бастиан? Итак, в тот момент, когда двери открылись, мы с Катриной снова оказались перед зданием. Ной и МакКензи остались снаружи, отчасти для того, чтобы высматривать что-нибудь странное — по крайней мере, так я им сказал, — но в основном для того, чтобы присматривать за Грейс, которая была не очень довольна такой обстановкой.

— Будь осторожна там, — голос Грейс был тверд, как сталь, когда она схватила Катрину за руку. Я понял, что это ее матерь, но мне было немного неловко слышать, как она беспокоится о ней, я-то знал Катрину и не мог дождаться, когда Грейс увидит, на что действительно та способна. Она не имела ни малейшего представления о том, на что способна ее дочь.

Мы проскользнули ко входу в клуб, где из-за стен доносился приглушенный реггетон, когда наступила ночь. Я чуть не рассмеялся, когда мужчина у двери попросил у меня удостоверение личности, чтобы подтвердить мой возраст. Что-то подсказывало мне, что он, вероятно, не поверил бы мне, если бы я сказал ему, что мне почти столько же лет, сколько каменному форту снаружи. Я провел Катрину внутрь.

— Заходи, — сказал я, — я следом.

Глаза Катрины засветились уверенностью, когда она повернулась к швейцару и наклонилась к его уху ближе, чем мне хотелось бы.

— Я прохожу, — прошептала она, и ее глаза на долю секунды вспыхнули ярко-синим.

— Умная девочка, — сказал я достаточно тихо, чтобы она услышала, и отвернулся, чтобы отвлечь внимание швейцара. Мы прошли вместе и растворились в толпе. Воздух наполнился туманом, а огни танцевали под ритмичный ритм реггетона. Запаха алкоголя и дыма было почти достаточно, чтобы соблазнить меня остаться здесь на некоторое время. Я бы солгал, если бы сказал, что мы с Сереной несколько раз не выбирались повеселиться в подобные месте.

— Я думал, тебе не нравится контролировать людей, — поддразнил я, подталкивая Катрину в бок.

— Иногда я делаю исключения, — пробормотала она с улыбкой, по которой я понял, что она пытается сдержаться. — Хорошо, что именно мы ищем?

Мы уставились на постоянно растущую толпу, заполнявшую зал.

— Высокий парень с длинными каштановыми волосами, странными золотистыми глазами и таким выражением лица, словно он всегда смотрит на остальной мир свысока. Но в последний раз я видел его в 1725 году, так что, возможно, что-то изменилось…

Катрина сморщила нос. Ей было здесь неуютно.

— Что, тебе не нравится запах пота и текилы? — пошутил я.

— Здесь так шумно и многолюдно, — завизжала она, когда люди окружили нас. — Я ничего не вижу.

— Давай пройдем сквозь этих людей, и нам будет лучше видно.

— Я не могу пошевелиться… — пожаловалась Катрина, когда тела начали прижиматься к нам, их энергичные покачивания подбрасывали ее, как лодку в шторм.

— Танцуй сквозь них, — сказал я ей. Она, казалось, не думала, что я говорю серьезно, пока я не притянул ее к себе и не помог направить ее тело в такт пульсирующей музыке. Не обращая внимания на ее потрясенное выражение лица, я подбадривал ее своими движениями, помогая ей расслабиться настолько, чтобы начать сливаться с удушающей толпой людей за нашими спинами. Мы пробирались по танцполу, двигаясь, когда могли, но большую часть времени танцевали. Когда парень начал приставать к Катрине, несмотря на ее дискомфорт, я, не колеблясь, оттолкнул его несколькими поэтическими словами. Он вернулся, чтобы броситься на меня, но я схватил его за воротник рубашки и, развернувшись, отшвырнул его всем весом. Изумленная толпа расступилась, когда я прижал его спиной к барной стойке.

— Отойди от нее, — стиснул я зубы, впиваясь в него взглядом, когда он пьяно попытался оттолкнуть меня.

— Спасибо, приятель, — твердо сказал бармен, спокойно смешивая напитки, и указывая на место за стойкой. Катрина подбежала ко мне, проталкиваясь сквозь толпу, и бросила на меня строгий предупреждающий взгляд. Я вспомнил, что нас отсюда не должны выгнать. Мне пришлось успокоиться.

Я отпустил парня, которого держал, и раскрыл ладони в притворном знаке перемирия, прежде чем оттеснить его обратно в толпу. Я стоял рядом с Катриной, наблюдая. Он смотрел на меня, как змея, не уверенная, стоит ли нападать. В конце концов, он, должно быть, решил, что это не стоит того, чтобы его выгоняли из клуба, и я не сводил с него глаз, пока он снова не исчез в толпе, освещенной разноцветными огнями.

Голоса у бара за моей спиной привлекли мое внимание. Бармен объяснял кому-то, что партия некоторых сортов рома еще не поступила, и сегодня вечером они заканчиваются. Какая жалость. Но от этого ответа у меня похолодели нервы.

— Я же просил тебя не беспокоить меня такими подробностями. Для этого и нужен Гектор. Подожди, пока он не придет. Я нужен в другом месте, для гораздо более важных дел. — Эта странная, плавная интонация в голосе мужчины принадлежала только одному человеку. Бастиану Дрейку.

— Спасибо, сеньор. Извините, — бармен шмыгнул прочь, как раненый пес, и я медленно повернул голову, чтобы убедиться в том, о чем подумал. Это был он.

— Катрина! — хрипло позвал я, стоя к нему спиной. — Вон он! — Она посмотрела в его сторону, а затем отвела взгляд.

— Он уходит! — выдохнула она.

— Тогда мы последуем за ним. — Я прокрался вперед, держа Катрину поближе к себе, так как громкая музыка позволяла нам оставаться незамеченными. Он прошел с краю толпы, но было легко уследить за его движениями, благодаря мерцающему горчичному костюму, сияющему, как последний сундук с золотом, который я видел.

Он направился в заднюю