Город Тысячи Пещер - Анна Синнер

Они стояли в самом конце тоннеля, у двери. С этой стороны дверь выглядела вполне обычной.

– А вдруг он в кабинете? Работает ночью?

– Придется рискнуть, – он протянул руку и коснулся пальцами двери.

Та повела себя совершенно неожиданным образом. Сначала на двери появился какой – то горящий красный символ, Асте неизвестный, а потом она и вовсе растворилась, оставив после себя лишь пылающий красным светом проем. Магия диковинная, что – то отдаленно похожее на кессарийские ритуалы.

– Это Вы как сейчас…?

– Потом расскажу, – герцог шагнул в кабинет.

Внутри дом был еще красивей, чем снаружи. Понятно, почему Гордон выбрал именно его. Брат монарха славился отменным вкусом и любовью к роскоши, коей тут был пропитан каждый сантиметр. Массивная мебель из эбенового дерева. Огромная библиотека. Ковер, стоивший, вероятно, целое состояние. Уютные мягкие кресла, обитые красивой темно – зеленой тканью с ненавязчивым узором. Несколько картин, пара статуй и прочие милые мелочи. Удивительно, как герцог, выросший в такой роскоши, не брезговал ночевкой на узкой деревянной койке в таверне, которую Аста все еще считала борделем. Кабинет был почти не обжит, но на столе в хаотичном порядке валялись всяческие бумаги, которые и привлекли ее внимание, пока герцог занимался поиском кинжала. Совать нос в чужие документы было ой как плохо, но Аста не смогла пройти мимо. Прямо у нее перед носом лежала карта, не узнать которую она не могла. Карта катакомб Кессарийского Ханства. Но сверху были какие – то пометки и линии. Наплевав на принципы, она склонилась ниже и принялась изучать карту.

– Нашел! – герцог появился за спиной. – Что Вы там рассматриваете?

– Он готовится к войне…

– Кто?

– Гордон. Смотрите, – Аста чуть сдвинулась, давая герцогу возможность рассмотреть карту, – это карта катакомб Кессарийского Ханства. Я ее наизусть знаю. Видите вот эти линии? Их здесь быть не должно.

– Уверены?

– Да, если соединить вот эти два тоннеля, – она провела пальцем по карте, – то можно попасть в столицу, минуя стену.

Наверху раздался какой – то шум. Рейден схватил ее за руку и выволок из кабинета. Приложил руку к невидимой двери, и та мигом вернулась на место.

Аста порядком разнервничалась. Раньше она думала, что ее брак с Винсентом нужен был Деналям, чтобы породниться с Фейссой – хан. Все ведь знали, что два государства давно находятся на грани войны. Хан Белирке и вовсе только и занимался тем, что подстрекал остальных ханов к войне с Килденгардом, и лишь только слово ее бабушки не давало новому конфликту разгореться на континенте. Выходит, войны хотел не только Белирке. Ее будущий тесть, похоже, искал способ попасть в город и, судя по карте, нашел. Может и Фейсса – хан Деналям не нужна… Как и сама Аста. Она ведь не была дурой, в политике, как и в военном деле, разбиралась очень даже неплохо. В свете открывшихся обстоятельств ее союз с Винсентом больше походил на отвлекающий маневр, дабы пустить пыль в глаза и усыпить бдительность врага.

По телу прошлась мелкая дрожь, она даже не заметила, как они вернулись к выходу на поверхность. Зато герцог заметил ее состояние и вдруг обнял ее:

– Ты чего? Спокойно. Такие войны не начинаются за день. Астория! Хватит трястись.

– Надо сообщить бабушке. Вдруг они не знают про тоннели, – промямлила Аста, не отрывая голову от груди герцога. – Мне нужно во дворец.

– Ладно. Как скажешь. Только утром, не явимся же мы во дворец посреди ночи… Идем. Поспим пару часом, и я сам открою портал, сила к утру восстановится.

– Обещаете?

– Даю слово. А слов на ветер я не бросаю, иначе не стал бы бегать по городу и лазить по чужим домам из – за кинжала Даэр’аэ.

Сказать, что герцог удивил, ничего не сказать. Она думала, он просто отмахнется от нее и потащит обратно в академию. Но нет, слово он и вправду сдержал. Переночевали они в комнате в трактире, причем Аста расстроилась настолько, что пришлось спать в обнимку с Эфи. Утром позавтракали, и герцог открыл портал во дворец Фейссы – хан.

ГЛАВА 19. ПРОРОЧЕСТВО

Сказав, что сила восстановится к утру, герцог преувеличил. Портал вышел дефектный и буквально «выплюнул» их посреди обеденного зала, где Фейсса – хан завтракала в компании своих советников. Эфи и вовсе кубарем выкатился к столу и обиженно мяукнул. Брови бабушки медленно поползли вверх, рука с чашкой кофе зависла в воздухе. Хотя на бабушку Фейсса – хан походила меньше всего. Сколько Великой было лет на самом деле, Аста не знала, но больше сорока пяти дать было невозможно. «Бабушка» скорее тянула на старшую сестру ее матери. Высокая статная воительница, зеленоглазая, с непослушным рыжим локоном, выглядывающим из – под шелкового тюрбана, украшенного сверкающей драгоценными камнями брошкой.

– Оставьте нас, – Фейсса – хан властно взмахнула рукой, и советники сию же секунду исчезли. – Астория!

Аста бросилась в объятия бабушки и чуть не разрыдалась. Как же она скучала.

– Солнце мое, что случилось? Тебе не понравилось в академии? – объятия Фейссы – хан были словно бальзам на израненную душу. А потом бабушка рассмотрела таки «кота». – Эфи?

Бес с первобытным воплем бросился вперед, дабы получить свою порцию объятий. Асте пришлось посторониться. Потискав животное, Фейсса – хан обратила внимание на герцога и расплылась в лукавой улыбке:

– Астория, не представишь мне своего спутника?

Про него – то она и забыла. «Леди» называется. Еще герцога журила за его манеры, а он вон… Стоял молча, почтительно склонив голову перед правительницей, как того и требовал этикет.

– Его Светлость Герцог Рейден Омни. Мой декан.

Рейден вежливо поклонился и поцеловал руку великой Фейссы – хан, пока та внимательно его изучала. С каждой секундой улыбка ее бабушки становилась все шире и шире:

– Надо же. Вы очень похожи на своего отца. Норман часто гостил в этом дворце.

– Благодарю, Великая.

Фейсса – хан задорно рассмеялась:

– Умоляю, Рейден, зовите меня просто Фейсса!

– Как пожелаете, – герцог вновь коротко поклонился и обворожительно улыбнулся.

Аста стояла и не верила глазам своим. Вел себя почтительно, говорил лишь, когда спрашивают, и ни слова больше. Последнее, собственно, и намекало на то, что кессарийский этикет герцог знал на отлично. Если в Килденгарде, да и почти на всем континенте, знать общалась с правителями чуть ли не на равных, то на кессарийских землях в присутствии ханов было принято почтительно молчать.

Фейсса – хан, правда, эти ритуалы