Ледяное сердце генерала драконов - Орхидея Страстная

которого я достала первым, мне вообще не понравился. Он однозначно обозначал кого-то близкого ко мне, а ни с кем из близких встречи я не искала. К тому же соседние карты тоже намекали, что пересечение с этим человеком мне не понравится.

Потом расклад сулил мне дальнюю дорогу. Тоже не особо приятную, но в целом безвредную. Добивал меня аркан «Воскрешение», от которого я вообще не знала, чего ждать. Карта обещала перемены непонятно в какую сторону и что-то в целом масштабное. Подобных вещей я всегда побаивалась, а сейчас тем более.

Но в итоге так ничего конкретного я и не узнала – впрочем, как обычно, – и даже не поняла, успокоиться или паниковать. На всякий случай решила готовиться к худшему.

Как Сириус и говорил, навещать меня в гостинице у него не получалось. Только это совершенно не мешало ему слать мне записки и маленькие приятности.

В первый день мне принесли цветы, маленькое пирожное с белковым кремом и открытку с текстом: «Очень по тебе скучаю. Надеюсь, у тебя всё хорошо. Твой С.». Посыльного я отпустила с благодарностью, однако он так странно смотрел на меня, словно хотел чего-то ещё.

На следующее утро мне доставили несколько баночек с зельями для кожи рук и лица, а в конверте лежало послание: «Неужели тебе совсем нечего мне сказать? Мне так грустно, что я готов бросить всю работу и примчаться к тебе. Твой тоскующий С.» Прочитав, я только рассмеялась от текста, которым Сириус специально выпрашивал желаемое. Полагаю, работа и так сидела у него поперёк горла, и он искал лишь предлог, чтобы от неё удрать.

– Подождите, пожалуйста, в холле десять минут – я напишу ответ и передам через вас, – попросила я посыльного, который явно к этому и готовился.

Обмениваться письмами с мужчиной мне было непривычно. Я даже не знала, что можно написать. В итоге решила тоже ограничиться небольшим посланием, чтобы князь совсем не зачах над государственными делами.

«Спасибо за подарки – мне очень приятно твоё внимание. Я пока заново осваиваюсь в столице – в первый раз я не сумела толком разглядеть, насколько Хиа красивый город. Работай над его процветанием и дальше, не смею тебя отвлекать. Твоя Л.»

Глянув на подпись, я шкодливо улыбнулась, не представляя, как отреагирует Сириус. Впрочем, совсем не удивилась, когда на следующий день вместе с освежающим и чуть сладковатым парфюмом мне доставили достаточно длинное письмо:

«Что ещё за Л.? Келли, я знаю, твой почерк. Ты нисколечко меня не отвлекаешь, скорее, скрашиваешь часы ужаса хотя бы немного. Подчинённые – это странная нелогичная система. Они то бегают к тебе по каким-то мелочам, то не захотят потревожить с огромной проблемой. Я не знаю, что с ними делать. Но ты важнее всех их важных дел, потому что способна меня утешишь. Только скажи, и я примчусь к тебе. Твой С.»

38

Читая, я буквально слышала ворчливый голос князя и невольно улыбалась. Посыльный заверил, что я могу не торопиться, а в местной ресторации очень вкусные пироги. Поэтому, сев, я сперва с хитрой ухмылкой вывела:

«Л – это любовь. Или я что-то не так поняла? Я знаю, что ты примчишься ко мне, как только позову, но пока лучше поработай. Ты долго отсутствовал, а если разберёшься со всем делами, то на Йоль мы сможем уехать куда-нибудь на недельку. Поэтому трудись усердно! Келли»

«Ты прекрасно знаешь, как меня приободрить! Второй день я в отличном настроении, хотя дел меньше не стало, да и новости приходят скверные. Я всё мечтаю, что смогу к тебе вырваться. Не удивляйся и не пытайся меня выкинуть, если я залезу в окно посреди ночи – это от безысходности. Твой С.»

Удивительно, но наша маленькая переписка и мне поднимала настроение. Наверное, именно поэтому – а ещё из-за угроз князя залезть в моё окно – я смирилась с неизбежным и в ответ написала:

«Если ты насколько сильно соскучился по мне, то давай ненадолго встретимся. Келли. P.S. Я тоже скучаю».

Письмо я отдавала со смешанными чувствами предвкушения и лёгкого беспокойства. И думала, что полночи буду переживать и высматривать драконий силуэт в окне, однако ещё до конца дня мне принесли короткую записку от князя. Торопливым неряшливым почерком он набросал:

«Пожалуйста, оденься удобно и в субботу, в полдень встреть меня возле западной взлётной башни. Хочу вырваться с тобой на денёк кое-куда. Твой С.»

Я рассмеялась почти в голос, но почему-то не хотелось даже уточнять, что под «ненадолго» я подразумевала несколько часов. Просто попросила посыльного на словах передать, что приду, и, стоило двери за ним закрыться, кинулась выбирать, во что же мне завтра приодеться.

«Удобно» всегда было растяжимым, особенно когда я не предполагала, чем именно мне предстоит заниматься. Хорошо что от скуки и от переизбытка гонорара, который ещё и волшебным образом за ночь восстанавливался на моём банковском счету до первоначального значения, я накупила себе в салонах готовой одежды целый гардероб. И три больших чемодана, чтобы было в чём его перевозить.

В итоге, рассудив, что ходить или ездить на драконе удобнее в брюках, я выбрала плотные штаны и синий свитер под горло – мягкий и не стесняющий движений. Удивительно, но в таком наряде я почти сливалась с толпой – драконы не мёрзли и ходили без верхней одежды, а люди почти повсеместно зимой натягивали местные согревающие манто и меховые накидки.

Единственное, в чём я выделяясь, так это в направлении движения. Я шла словно против течения толпы, которая почему-то стремилась в сторону главных южных ворот. Возле западной взлётной башни же никого не нашлось. Совсем. Не было ни души. И, к сожалению, пригласившего меня дракона я тоже не заметила, хотя из вежливости даже опоздала на пару минут.

Естественно, сразу уходить я не стала – начала неспешно расхаживать по полукругу возле башни, сапогами расчищая себе дорожку от снега. Раз, другой… на очередном повороте я поняла, что ситуация меня раздражает и от всей души пнула подвернувшийся камень.

Сверху тут же раздался гортанный смешок.

Молниеносно задрав голову, я увидела, как знакомый дракон смотрит на меня сверху со снисходительной улыбкой.

– И давно ты здесь? – возмущённо спросила я, с трудом сама скрывая смех.

– Я прилетел незадолго до твоего прихода. Лежал, любовался, как ты бродишь, – просветил меня Сириус, а потом ехидно добавил: – А