Обреченные судьбы - Вероника Дуглас

Элидора стояла на одиноком каменном выступе среди снега и продолжала использовать свою магию в барьер, но это было безрезультатно. Она закричала от ярости.

Я изо всех сил пыталась отодвинуть барьер за пределы пещеры.

— Давай!

Но я потратила слишком много своей магии, чтобы сдвинуть его с такого расстояния. Я должна была подойти ближе. Я встала на ноги и начала карабкаться, используя каждый шаг, чтобы отодвинуть барьер еще немного дальше. Элидора поняла, что я делаю, но было слишком поздно. К тому времени, когда она добралась до входа в пещеру, я уже закрыла его от нее.

Игнорируя ее оскорбления и проклятия, я шагнула в темный проход. Массивная груда камней завалила проход. Он был в ловушке.

Отчаяние заполнило пустоту внутри меня, но я не собиралась сдаваться сейчас.

— Кейден! — я закричала. — Я никогда не прощу тебя, если ты бросишь меня на этой забытой богами горе!

16

Кейден

У меня сжалось в груди. Голос Саманты эхом отдавался вдали от комнат за обрушением. Ее боль и истощение резонировали в нашей связи, и ужас поглотил мой разум. Она была ранена, и силы ее иссякали.

Страх за нее гнал меня вперед, как лесной пожар. Я пробирался сквозь нагромождение камней, мое тело все еще боролось с токсинами после того, как меня ужалили полдюжины раз. Призвав на помощь всю свою силу, я бросился навстречу обвалу и вонзил лезвие своего топора в груду камней. Земля содрогнулась, и осколки разлетелись по пещере за его пределами. Я разметал обломки порывом ветра.

Элидора бросила мне вызов, и она заплатит.

Пыль кружилась в голубом свете бирюзового пруда, который лежал за ним, и крики василисков эхом отражались от стен пещеры.

Схватив труп того, кого я зарезал, я выбрался из обморока и вскарабкался по стенам пещеры. Василиски закружились в воздухе и начали пикировать на меня, но я вызвал свирепый шторм, чтобы удержать их на расстоянии, ударив их телами о каменные стены.

Ничто не удержит меня от нее.

Я послал свои тени вперед, струясь сквозь тьму, в поисках присутствия моей пары. Подобно компасу, они указывали назад через извилистый зал ко входу в пещеру.

Какого черта она там делала? Я сказал ей держаться подальше.

С тяжелым телом василиска, перекинутым через мое плечо, я пополз вперед, поскольку ее боль становилась все сильнее. Если кто-нибудь из этих тварей доберется до нее раньше меня…

Появился проблеск белого света, и я тенью шагнул ко входу в пещеру.

Саманта стояла на одном колене у входа в пещеру, ее силуэт вырисовывался на фоне белого снега. Ее голова опустилась в изнеможении, но рука была поднята в нескольких дюймах от золотого барьера, который тянулся вдоль стены пещеры и обжигал мою кожу.

— Саманта! — крикнул я, бросаясь вперед.

Паника захлестнула меня, когда она не ответила. Я опустился рядом с ней. Ее руки дрожали, и она не подняла глаз и не признала моего присутствия. Черт.

Она вливала свою магию в барьер, но была совершенно истощена. Барьер приближался к нам с каждой секундой.

Я выбросил василиска через вход в пещеру, затем подхватил свою пару обеими руками и бросился через отверстие.

Я в шоке остановился, как только вышел на пронизывающий ветер.

Саманта изменила форму всей стены, создав пузырь вокруг пещеры — и по другую сторону барьера была Элидора.

— Что ты наделала? — я зарычал на злобное божество, но у меня не было времени прислушиваться к ее ответу. Барьер возник позади меня, когда пузырь быстро схлопнулся.

Дрожь сотрясла тело Саманты.

— Отпусти чертову стену! — крикнул я, превращаясь обратно в феникса.

Спина Саманты выгнулась дугой, и барьер с ревом устремился к нам, словно приливная волна кристаллического света. Я подхватил ее одной лапой, а василиска — другой, затем взмыл в воздух.

Обжигающий лунный свет потрескивал надо мной, будоража нервы и почти ослепляя, но я изо всех сил взмахнул крыльями и взлетел над стеной.

Порыв арктического ветра пронзил меня насквозь, и гора загрохотала.

Элидора. У нее хватило наглости напасть на меня сейчас?

Я резко накренился вправо и полетел вниз по склону, в то время как грохочущая лавина снега и камней следовала за нами.

Я разберусь с богиней гор в другой раз. Все, что имело значение, — это как можно быстрее доставить моего маленького волчонка в безопасное место.

Как только мы оказались в предгорьях и покинули владения Элидоры, я бросился к первому попавшемуся убежищу: пастушьей хижине, которой пользовались летом, когда овцы паслись в предгорьях.

Я бросил василиска и затем осторожно приземлился рядом с Самантой. Я трансформировался и поднял ее, затем пинком распахнул дверь хижины. Пыль взметнулась и закружилась в полумраке помещения. Мы были одни.

Саманта была ледяной, неудержимо дрожала и едва приходила в сознание.

— Что ты с собой сделала? — спросил я, опускаясь на колени.

Сжав челюсти, я влил в нее свою магию. Щупальца огня и жизни с ревом пронеслись по узам супружества, которые мы разделяли. Ее спина выгнулась, когда она застонала от экстаза. Я не останавливался. Я сосредоточил свою силу, согревая ее замерзшие конечности, закрывая кровотачащие раны, которые покрывали ее руки и щеки, восстанавливая ее силы. Все, что у меня было, я отдал ей.

Когда я закончил, ее голова лениво откинулась назад, чтобы она могла посмотреть на меня.

— Ты забрал? — выдавила она сквозь стучащие зубы.

— Что? — я зарычал в полном замешательстве.

— Василиска.

Это было тем, о чем она беспокоилась в этот момент?

— Конечно, забрал, — усмехнулся я.

Она поджала губы.

— Самоуверенный ублюдок.

На обратном пути мы почти не разговаривали, и к тому времени, когда мы, наконец, поздно вечером вернулись в Камень Теней, я впал в мрачное настроение. Саманта все еще была измучена и дрожала после перелета. У нас не было времени забрать упряжь до того, как ее поглотила лавина, так что ей пришлось вцепиться в мою голую спину и крепко прижиматься укрываясь от холодного ветра. Поцеловав ее в замерзшие губы, я оставил ее в своих покоях, чтобы она пришла в себя в горячей ванне, а сам направился в мастерскую Мел, охваченный мрачным гневом.

Я молча бросил полузамерзший труп василиска на ее рабочий стол.

— Ты заполучил его, — сказала Мел, внимательно глядя на меня. — Судя по выражению твоего лица и твоему в целом дерьмовому настрою, я предполагаю, что все прошло не гладко.

— Саманта чуть