Два развода Айрин Фокс - Леся Рысёнок

– Ну не знаю я, как правильно это называется. Но если человек год молчит и копит все внутри, то это всяко ненормально! – отмахнулась Лизбетт. – Я не психоаналитик, а свекровь у меня мировая. Ты же знаешь, что у меня с мужем было?

Кивнула.

– Другой бы на его месте руки на себя наложил, а этот ничего, даже меня дождался, чтоб как можно удачней жениться. А все почему? – Лиза выставила вперед палец, – Потому что маму слушал. И кашу кушал. И ты ешь, а остальное мы потом решим. Ну был в твоей жизни один каазол, ну ладно, два. И что? Соберем их в стадо, будем шерсть стричь и продавать. Или игрушки ей набивать. В общем, любому каазолу можно найти применение в домашнем хозяйстве. Ты баронесса или кто? Вот и включай мозги, сколько таких тварей надо для безбедной жизни.

И я подумала – а правда, чего это мужики все время мне указывают? Может, их правда в загончик согнать? Представила себя лорда Сталлера в образе пушистого козлика с брородой и рогами, стоящего в стойле и высокомерно взирающего на остальных парнокопытных, мол, я тут самый козелистый каазол. И такой смех меня разобрал, что Лизка на меня руками замахала:

– Так, все, заканчивай, истеричка. А то с тобой никаких нервов не хватит, то рыдаешь в три ручья, то ржешь, как лошадь. А я тебе между прочим вора нашла!

Глава 16. О зельях, полезных и не очень

– Сейчас, подожди, – я приложила прохладные ладони к глазам и щекам, чтоб согнать красноту. – Мне бы умыться и дай сумочку, пожалуйста, у меня там капли, – попросила Лизбетт.

– Стопэ, подруга, что за капли?

Лизбетт вцепилась в мою сумку у сунула ее себе под попу. И сидит смотрит на меня, как на опасное животное.

– Лиз, ты что? – я протянула руку. – Дай, это просто успокоительное. Я уже наверное год, как пью его. Чтоб не нервничать и всегда в адекватном состоянии быть. Ты же сама говорила, что Дашка, что надо соответствовать, чтобы никто плохо о нас не подумал. Они помогают, правда. Сегодня только сбой какой-то произошел, наверное надо больше принять.

– Понимаешь ли, Айрин, с зельями тут такая штука интересная происходит, – Лиза стекла с дивана, бочком-бочком протиснулась мимо меня к сейфу и запихала сумку внутрь, после этого довольно сложила руки на груди. – Они часто бывают многокомпонентными и составными.

– Лиз, ну я же его давно пью, все хорошо. Ну не хочешь, не надо, не давай. Но сумку-то верни, у меня там салфетки освежающие. Как я в таком виде вору твоему на глаза покажусь? Он решит, раз девушка в беде, то и цены загнуть можно.

Лиза порылась в ящике стола, достала и протянула мне упаковку салфеток.

– На, магические, все без следа уберут. И я не параноик, Айрин. Откуда у тебя капли?

– Барон Майер дал, – я принялась приводить себя в порядок. Эх, тяжела ты, участь баронессы. Выглядеть нужно безупречно.

– Я отдам их на экспертизу, но чтобы ты не думала лишнего, объясню. Здесь магический мир, Айрин, и зелья тут работают очень своеобразно. То есть сегодня оно может быть успокоительным, но вот завтра тебе в питье подольют другой компонент, совершенно безобидный сам по себе, и в сочетании с тем, что ты уже выпила, он даст совершенно неожиданный эффект. И никакой анализ ничего не покажет.

– Лиз, не драматизируй! Ну какой “неожиданный” эффект? Слабительный? – Я вернула салфетки и поднялась, чтобы отправиться к найденному Лизой человеку, который должен выполнить мое поручение.

– Айрин, не будь дурой! Это может оказаться приворотным, возбуждающим, повышающим агрессивность, вгоняющим в депрессию. Может быть эффект волеподавления или делающей тебя легковнушаемой. Ты можешь захотеть шагнуть с моста, переписать все на мужа или даже начать бить дочь. Все, что угодно, Айрин. Тут магический мир, а ты просто человек без защиты от чужого влияния! – злилась на меня подруга.

Я села обратно. Неужели правда? Кто-то может заставит меня сделать всеэто и я ничего не смогу противопоставить? Как Олегу…

У меня снова начали трястись руки.

– Бл@ь, – выругалась Лиза. – Прости, Айрин, прости. Сейчас все исправим! Адам, сюда! Вызывай лекаря!

Кажется, у меня давно не было обмороков? Вот и пришло их время. Я уплыла в темноту.

***

Проснулась я в кровати от того, что услышала, как моя рассудительная дочь объясняет кому-то, почему нельзя шуметь.

– Мамочка спит, она устала. Ей приходится много работать, ведь надо, чтобы у всех детей в этом мире были игрушечные друзья. Дядя Гордес ей помогает, но его куклы такие важные, что на них только смотреть можно. А поговорить-то и не с кем, – вздохнул мой ребенок. – Так что ты к ней не лезь, а то разбудишь. А лучше пойдем, я тебя на кухню унесу, а то ты такой тощий, что и людям показать стыдно. Ой, а еще тебя помыть надо! Эй, куда ты? А ну постой!

Итак, я в доме супругов Коток, я за окном утро. Видимо, вчера я перенервничала, надо принять… Ох, Лизбетт забрала мои капли! Ладно, все равно некогда в постели лежать, надо еще узнать, кого там Дашка мыть собралась. Опять поди блохастика какого-то в дом притащила, вряд подруга с мужем обрадуется такому подарку.

Пока встала, пока сообразила, что и где искать из вещей, пока оделась, спустилась…

В столовой с видом королевы сидела Дашка и насупленный мокрый пацан лет десяти, завернутый в одеяло. Адам невозмутимо сидел тут же и перебирал бумаги, а Лизбетт бухтела что-то под нос и капала какое-то зелье из флакончика в чашку с дымящимся чаем.

– А что тут происходит? – спросила я.

– Мамочка!

Дочь бросилась обниматься ко мне, по пути показав язык пареньку.

– Даша! – покачала я головой. – Так нельзя. Зачем ты дразнишь молодого человека?

– Ой, Айрин, садись давай, – скомандовала Лизбетт, поставила перед парнем чашку и по пути отвесила ему легкий подзатыльник. – И условно говоря, это не совсем молодой человек. Познакомься, это Ники, тот самый вор, которого мы хотели нанять для важного и деликатного задания. И который совершенно не умеет себя вести в приличном доме!

И Лиза снова шлепнула парня.