Два развода Айрин Фокс - Леся Рысёнок

– Что ты говорила, Лиза, про убийство на бытовой почве? – я обвела взглядом столовую, задержавшись на приборах. Интересно, достаточно ли острые у нас в доме вилки? Ткнула себя зубчиком в палец. Нет, Лизины не подойдут, надо гораздо, гораздо острее…

Тут вошла служанка и доложила:

– Письмо госпоже баронессе Шегистэд. На словах просили передать, что барон Майер ждет вас сегодня на обед.

И со всем уважением передала мне конверт. Распечатала. Прочитала. В довольно изысканных выражениях барон настаивал на встрече за обедом.

– Айрин, а ведь это шанс! – оживилась Лиза.

– На что, отравить его? И сказать, что случайно с успокоительным переборщила и стаканы перепутала. И вообще, он сам грибами отравился, а синяки, потому что есть не хотел? – идти никуда не хотелось, и настроение стремительно катилось вниз. – А может мне в монастырь уйти? Семейная жизнь вообще не мое, а так буду в тишине и спокойствии игрушки шить… И на волю с записками их передавать. А вы мне напильники в пирогах пришлете…

– Айрин, ты о чем вообще? – мягко поинтересовался Адам.

– Простите, что-то мне сегодня все в сером цвете видится. Так какой план, Лиз? Травить барона нельзя, я поняла. В тюрьме мне будет плохо, и Дашка останется одна. Что я должна сделать?

– Переборщить с успокоительным и перепутать стаканы! – жизнерадостно заявила Лизбетт.

Глава 17. Отравительница

Ресторан был пафосный, с тяжелыми драпировками, белоснежным фарфором, золотыми скатертями, надраенным до блеска паркетом и обилием магических светильников повсюду. Мы сидели за столом на возвышении, и я ощущала себя как на сцене театра.

– Меню для баронессы, – угодливо склонился официант.

– Выбирай, чего душа твоя пожелает, моя дорогая, – барон Майер повелительно отмахнулся унизанными перстнями пальцами от паренька-подавальщика, и тот послушно испарился.

Открыла. Как и ожидалось, ни одной картинки. Интересно и как я должна делать заказ, если по мнению “дорогого дядюшки” я неграмотна? Или это все для того, чтобы я прониклась собственной ущербностью? Смотрю на барона молча, жду. Ловлю на себе жадные взгляды любопытных, мужчина зачем-то выбрал место на самом виду и мне крайне некомфортно. В горле пересохло и я сейчас отдала бы все за глоток чистой свежей воды. Но на столе ее нет.

– Ах, прости, детка, я совсем забыл, что ты не можешь ничего прочитать, – барон смотрит на меня испытующе, а я лишь пожимаю плечами, мол да, несовершенна, что и осознаю. – Но ты хотя бы пытаешься освоить этот навык, все же баронессе не пристало быть необразованной, как какая-нибудь крестьянка? Посмотри, на тебя все смотрят, ты должна соответствовать. Боже, о чем я думал, пригласив тебя сюда, надеюсь из уроков этикета ты помнишь хоть что-то и не перепутаешь вилки? Ладно, закажу что-нибудь простое, не хватало еще опозориться.

Он махнул рукой, подзывая официанта и, продолжая бухтеть, принялся диктовать заказ. Сижу молча, смотрю в сторону. Не знаю, что задумал барон, но гнобит он меня со знанием дела.

– Мне надо в дамскую комнату, – сообщила я дядюшке, когда тот оторвался от меню.

– Зачем? – спросил он.

– Носик припудрить, – отвечаю. Он что серьезно собирается держать меня тут? – И хочу лекарство выпить.

– Ах, успокоительное, да. Прости, не подумал, что тебе может быть тут некомфортно. Не надо никуда ходить, пей тут. Принесите воды даме, – говорит он официанту. И мне чудится в его интонации какой-то подтекст.

Неужели планирует отравить меня прямо здесь на виду у всех? Неожиданно. А главное, его никто не заподозрит. Но выйти мне все равно надо.

– Барон, вам подробно рассказать, зачем ещё леди в туалет ходят? – интересуюсь спокойно.

Морщится недовольно, но кивает. Встаю и выхожу из зала. Так, теперь действуем строго по инструкции.

Супруги Коток подозревают, что барон меня опаивает, и если нам удастся поймать его на горячем, то можно будет поднять вопрос о недоверии ему как инспектору Надзора. Плохо то, что мои капли Лизбет отправила на экспертизу, но результата еще нет, и мы не знаем, как они должны действовать и с чем их будут смешивать. Поэтому первым делом принять универсальный антидот.

План А – перехватить то, чем барон попытается меня напоить. Для этого у меня с собой пустая пробирка. Но барон, гад, выбрал место на виду всех. Придется опрокинуть бокал на платье, знать бы только куда он подольет мне гадость, вряд ли в воду, вкус можно почувствовать… Или расчет на то, что я ей буду успокоительное запивать? Для этого он меня третирует?

Облокотилась двумя руками на край раковины, постепенно приводя в порядок дыхание. Как же гадко и мерзко! Капелек бы моих… Лиза запретила пить вообще что-либо, сказала для чистоты эксперимента. Неужели я как наркоман, без капель не могу уже? Страшно… А успокоительное ли там было?

“Спокойно, Айрин, ты справишься, у тебя выхода нет, – сказала своему отражению. Похлопала и чуть пощипала щеки, чтобы прогнать бледность. – Давай же, сама баронессой заделалась”. Покусала губы. Окинула себя придирчивым взглядом. Ну вот, другое дело. Так, пустая пробирка наготове, спрятала ее за поясом.

План Б сложнее – заставить барона самого выпить то, что он приготовил, но для этого ему сначала надо подлить мои капли. Лиза дала разовую дозу, залила ее в перстень. Это сложнее но вдруг случай подвернется. Тогда надо будет дать знать ей, чтобы барона быстро вывели, мало ли что с ним станет на виду у всех.

А если у меня совсем ничего не выйдет, то задача минимум – не дать опоить себя. Для этого после обеда принять еще дозу антидота. И совсем отчаянный план – разыграть, что барон пытался меня отравить. Это я предложила. Адам против был, но дал желатиновый шарик, который я в крайнем случае должна принять сама. Попытка отравления – повод отложить решение по открытию производства.

Боже, ну почему? Это всего лишь небольшой цех по пошиву плюшевых мишек, только у меня могли возникнуть столько сложностей с этим.

Хотя вру я, конечно, дело то не в мишках и зайцах, а в том, чтобы вернуть свою независимость от семейства баронов. Кто знает, что я еще могла подписать, у них может весь сейф расписками забит, что я им и душу продала, и