Главный герой против развода - Марина Сергеевна Орлова

Я моргнула, а после догадалась, о чем могла идти речь в этом докладе.

– Вы про Клару?

– Так это – правда? То, что экономка и ее приближенные служанки третировали вас долгие годы?

– Допустим. Что с того?

– Что? – кажется, оцепенел он от моего вопроса.

– Что конкретно вы хотите обсудить в этой ситуации? Мне казалось, я уже разобралась с этим вопросом с помощью Азефа, верно? И наказание провинившимся также назначила. Или вы с ним не согласны и хотите обсудить это?

– Верно, не согласен, но даже не это главное!

– А что именно? – нахмурилась я, смотря на него со снисхождением. – Или вы хотите начать заунывную повинную речь, где будете извиняться и каяться за недосмотр? – проницательно уточнила я. Судя по тому, как мужчина поджал губы, примерно это он и планировал. – Увольте, – вздохнула я. – Факт пренебрежения прислугой имел место быть, но вас я не виню. В конечном итоге, все это – результат моих личных решений и наивности. Я сама позволила этот произвол. Сама и закончила.

– И все же, как хозяин, я должен взять ответственность.

– О, за это не переживайте, – сладко улыбнулась я. – Я уже получила справедливую компенсацию за моральный ущерб, – заверила я любезно, про себя думая, что, когда Краун получит расчетный счет за все мои сегодняшние приключения, еще три раза подумает, стоила ли его вина той суммы, которую придется выложить. Однако свои нервы и время я оцениваю высоко, потому придется ему смириться. – А относительно прислуги, то я приняла взвешенное решение. Если оно кажется вам слишком мягким, то я готова поспорить. В конечном итоге, это я – пострадавшая. Потому и наказание хотела бы вынести самостоятельно. Надеюсь, вы не будете против этого.

– Раз вы так считаете, – проворчал он, явно ощущая себя не в своей тарелке. – Мне действительно очень жаль. Пусть я и не смог ответить вам взаимностью на чувства, но никогда не хотел, чтобы вы страдали. Тем более, в моем доме.

– Я знаю, – помолчав, кивнула я, впрочем, смягчаться по отношению к мужчине не собиралась. Конкретно в этой ситуации он напрямую и не виноват, однако его равнодушие послужило причиной всех страданий Бии.

Впрочем, она так же не святая и действовала весьма глупо в своих попытках завоевать любимого. Потому ненавидеть в данной ситуации Диона нет причин.

Единственным его грехом было и остается сознательное сокрытие пророчества и желание использовать Бию в своих целях.

Но с этим мы так же уже разобрались, потому ни симпатии, ни ненависти у меня к этому мужчине не осталось. Лишь холодное равнодушие и желание как можно меньше контактировать, чтобы через три месяца расстаться без взаимных упреков и сожалений.

– Если это все, то прошу меня простить. Мне еще новый гардероб нужно рассортировать, – лукаво улыбнулась я, поднимаясь с места. – Спокойной ночи, господин Дион, – прошла я мимо мужчины, который задумчиво смотрел перед собой.

– Доброй ночи, госпожа Беатрис, – услышала я, выходя из гостиной.

***

С тех пор миновал месяц, за который молодожены продолжали просто мирно сосуществовать.

Не то, чтобы кто-то из них игнорировал друг друга, но Дион все чаще ловил себя на мысли, что обновленная Беатрис воздвигла между ними неприступную стену, хоть и продолжала общаться максимально вежливо и дружелюбно. Но исключительно по делу.

На следующий день после их неприятного разговора, молодой господин Краун обнаружил жену в обществе свекра за завтраком. Те вели непринужденную беседу прямо во время еды, что было странно само по себе, ведь Дион ни разу не наблюдал за невестой такой легкости и непринужденности в общении с Арсианом Крауном, с которым та предпочитала отмалчиваться или заискивать, чтобы произвести впечатление на будущего свекра.

Сейчас же вечно тихая и кроткая девушка говорила громко, уверенно и непринужденно смеялась, отпуская колкие замечания и шутки, словно и не было этого многолетнего раболепия и страха показаться слишком дерзкой или грубой. Отец Диона также удивил тем, что, вечно строгий и хладнокровный, поддерживал эту беседу и явно ею наслаждался.

Но куда удивительнее было то, что все это происходило прямо во время трапезы. Ни отец, ни, тем более жена, словно и не замечали еще одного отсутствующего человека и приступили к еде без припозднившегося Диона, чего прежде в их семье не водилось.

И, вопреки привычке, Биа нисколько себя в еде не сдерживала и наслаждала плотным, калорийным завтраком, густо намазывая на булку масло и поливая ее медом, в после с аппетитом хрустела беконом со своей тарелки, что прежде было чудом невиданным.

Что немного обидело Диона, так это то, что даже после появления в столовой, его присутствие родственниками обнаружилось далеко не сразу, настолько они были поглощены друг другом. И это при том, что Арсиан не так давно узнал о том, что брак фиктивный, а вчера ему еще и донесли о непозволительном отношении к Беатрис. По всей логике бывший виконт Краун должен был чувствовать себя в обществе снохи минимум некомфортно. Но некомфортно себя, очевидно, чувствовал только Дион.

Мужчина полагал, что изменения в девушке связано с ее справедливой обидой на него, потому готовился к холодному отношению, а то и вовсе игнорированию со стороны Бии. Но его супруга, на изумление, даже не думала строить из себя обиженную жертву, ведя себя с ним вежливо и приветливо. Беатрис не игнорировала своего мужа, вполне спокойно поддерживала беседы и даже проявляла минимум интереса, заложенного этикетом, справляясь о делах мужа.