Потерянный рыбак - Э. Энн Джуэл

выдержать мое сердце. Хватит ли у него сил и терпения, чтобы преодолеть расстояние ради маленького шанса, что это буду я? Что я буду тем человеком, которого он полюбит, с воспоминаниями о нас или об Энджи, или без них.

— Я буду чувствовать себя отвергнутой, только если ты не покажешь мне этот инструмент.

— Я на это не куплюсь. Вот. Я идиот. Я хотел подождать, пока снимут гипс, прежде чем предлагать что-то еще, но я явно самый большой в мире идиот.

Когда я повернулась, чтобы заверить его, что он не самый большой идиот в мире, потому что я уже получила этот титул много лет назад, я споткнулась на своих словах, и ничего не вышло.

Он стоял у подножия лестницы без футболки и в джинсах, опущенных до щиколоток на рабочие ботинки. Только черные трусы и убийственная ухмылка.

— Простишь меня?

После того как мои глаза насытились, после того как мой язык провел полдюжины раз по нижней губе, я кивнула.

— Оденься.

— Ты уверена? — Он ковылял ко мне, делая крошечные шажки, ограниченные джинсами на лодыжках. Фишер был самой сексуальной уткой, которую я когда-либо видела.

— Остановись. — Я хихикнула. — Просто… оденься.

— Теперь я чувствую себя отвергнутым.

— Тогда мы квиты. — Я рассмеялась.

— Я так и знал! — Он провел пальцем по моему лицу. — Значит, ты действительно чувствовала себя отвергнутой.

Моя улыбка померкла, и я заправила волосы за уши.

— Нет. — Я медленно покачала головой, а затем склонилась перед ним и потянула джинсы вверх по его ногам.

Дыхание Фишера участилось, может, в предвкушении того, что я делаю, а может, от близости к его эрекции, прижатой к черному хлопку.

Я следила за своими руками, как и он, пока застегивала пуговицы и молнию на его джинсах.

— Сегодня я видела Энджи в свадебном платье. Спойлер: она выглядела потрясающе. И эмоциональной. Она выглядела как девушка, которая всю жизнь мечтала об одном мальчике и только об одном. — Мои пальцы провели по шрамам на его прессе и груди, и они еще больше напряглись под моим прикосновением.

— Я не говорю, что ты должен на ней жениться. Я также не говорю, что мой уход изменит твое отношение к ней или то, что она будет чувствовать, если ты на ней не женишься. Но мне нужна перспектива, Фишер. — Я подняла взгляд на него.

На его красивом лице читалась озабоченность.

— Я не для того, чтобы разрушать мечты этой женщины, — сказала я. — Я не для того, чтобы быстро перепихнуться со мной. Это не игра, даже если каждое мгновение с тобой кажется волнующим и наполненным жизнью. Так что спасибо. — Я легко улыбнулась ему.

— За что?

— За то, что остановил меня. За то, что отверг меня. Легко потерять перспективу, когда я с тобой.

— Нет. — Он покачал головой. — Повторяю, я не отвергал тебя. И ты никогда не должна благодарить меня за то, что я не дал нам раздеться. Просто… нет. Я не позволю.

— Надень футболку. Нам нужно работать. — Я сделала шаг назад.

Он подхватил с пола футболку и натянул ее через голову, медленно продевая через нее руки. Я повернулась и провела рукой по деревянным деталям, которые мы склеили две ночи назад.

— Прости меня, — прошептал он, прижимаясь грудью к моей спине и целуя в макушку. — Уверен, что увидеть Энджи в свадебном платье было для тебя нелегко. Хотел бы я знать наверняка, чем закончится эта история. — Он наклонился ниже и поцеловал меня в шею, а его здоровая рука скользнула по моей талии. — Я знаю, как хочу, чтобы она закончилась прямо сейчас. Но я чертовски боюсь такого поворота сюжета, потому что осталось слишком много глав. И я больше не доверяю жизни и ее сюжетным поворотам.

Если бы только мы могли просто собрать пару чемоданов, уехать с билетами в один конец куда-нибудь далеко-далеко и никогда не возвращаться. Но мы бежали не от Рори и Роуз, и даже не от Энджи и его семьи. Мы убегали от его потерянных воспоминаний.

Я повернулась в его объятиях и обхватила его за шею.

— Давай не будем читать дальше. — Я усмехнулась. — Давай вернемся к началу и перечитаем наши любимые главы, например, эту.

— Эту? — Он слегка сузил глаза.

Я притянула его к себе, приподнялась на носочки и провела губами взад-вперед по его губам.

— Да, — прошептала я и медленно поцеловала его в губы. Моя правая рука потянулась к его левой, и я запустила ее под подол своей рубашки.

Вверх.

Вверх.

Вверх.

— Это глава, в которой потерянный рыбак добирается до второй базы.

Фишер усмехнулся, прежде чем я снова поцеловала его. Его рука обхватила мою грудь, а большой палец скользнул под ткань и задел сосок.

Мы знали, что дальше этого дело не пойдет. Поэтому мы не спешили целоваться, словно потягивая кофе в ленивое воскресное утро.

У обнаженного рыбака не было бы столько самоконтроля, как и у той рассеянной, гормональной восемнадцатилетней девушки. Мы знали, что время и терпение — наш единственный выход, наша единственная надежда.

Я не знала, как долго это продлится, как долго продержимся мы, но мне нравилась новая версия нас. Фишер не лишил меня девственности, потому что не был уверен, что заслуживает ее, и не был уверен, что я действительно готова отдать ее ему.

Пять лет спустя мы оказались в той же ситуации, но на этот раз речь шла не о моей девственности. Это было мое сердце. И, как и пять лет назад, я полностью доверяла Фишеру, чтобы он взял то, чего, по его мнению, заслуживает, и оставил все, что может причинить боль.

— Фишер… — прошептала я ему на ухо, когда он поцеловал меня в щеку.

— Хм?

— Научи меня.

— Чему научить? — Его костяшки пальцев провели по моей щеке.

— Всему.

Глава 15

Фишер показал мне, как пользоваться шлифовщиком. Он показал мне, как подготовить детали к окрашиванию, которое мы сделаем позже. Он даже провел меня по всем своим инструментам, кратко объясняя, что они делают, и приводя примеры, когда он их использует. У него было терпение, может быть, только со мной, но это было главное.

Фишер хотел быть со мной.

— Агов? — Рори крикнула с лестницы, когда мы подметали пол.

Фишер присел на корточки, чтобы подержать совок, пока я сметала в него небольшую кучку.

— Мы здесь.

Тап.

Тап.

Тап.

Рори спустилась по лестнице.

— Пицца здесь.

— Хорошо. Мы закончили. — Фишер встал и высыпал опилки в мусорное ведро.

— Может, тебе стоило