Преодолевая сопротивление - Марта Заозерная

- Дим, ты только пакеты возьми, или в сторону леса идите. Пусть хоть в первый день газон будет чистый, - умоляюще Яра смотрит на нас. – Первые гости уже заехали. Завтра к открытию папа приедет с Марьяной. Постараюсь хотя бы до их приезда всё в первозданном виде держать.

Кто бы мог подумать, что Мурат Азатович предпочтет проводить время с внучкой, нежели присутствовать при запуске своего детища. Годы меняют нас.

На выгул Сумрака времени уходит немало, исследуем всю территорию между лесом и комплексом, переходя от одной тропинки к другой. Оборачиваюсь и ловлю Юлин взгляд, очень теплый, можно даже сказать умиротворенный. Она послушно следует за мной. Напряжение внутри потихоньку спадает.

- Юлька! – слышится откуда-то окрик. – Морковка, не делай вид, что ты не слышишь, - в ответ она не оборачивается, но давит нервный смешок и нервно по подбородку указательным пальцем проводит. – Зайка, ну же, давай оборачивайся, - к нам двое мужчин приближаются.

- Сейчас с Лёвой тебя познакомлю, ты же хотел, - выдавливает из себя Юля, по - прежнему делая вид, что не слышит. – Готовься.

Наблюдаю за неторопливыми движениями мужиков, не сразу замечая, что один из них, как раз говорящий, на трость опирается.

- Арктика, ты как всегда холодна, - с усмешкой произносит. – Неужели не рада меня видеть?

Глава 20

- Юля и в детстве такая же молчунья была, - сообщает Лев, когда мы расположившись в местном ресторане, беседу продолжаем.

- Врешь ты всё. Я бесила всех, никто со мной дружить не хотел. Ты единственный, кто меня терпеть мог.

Лев смеется и качает головой отрицательно.

- Вот уж не правда. Ты просто… базар не фильтровала. В этом проблема. Нельзя в той среде было быть честной, а ты была.

Юлька весело плечами пожимает.

- За это и били, - говорит со смешком.

Слышу об этом не первый раз, и всё равно напрягаюсь. Юля рассказывала, что драться приходилось нередко. И мама приемная увидела Юлю впервые в больнице, когда она лежала после сотрясения мозга. Женщина врачом работала в больнице, куда восьмилетнюю девочку доставили, решила удочерить. Не было бы счастья. Не представляю как можно обижать маленькую девочку толпой. Часто думал об этом. Ничего кроме злости к этим уродам не чувствую. Как бы там ни было, после смерти родителей моей главной проблемой стала забота о брате, борьбы за выживание не было. И самое главное – я был не один. Не считая брата у меня оставались друзья и Алеевы. А самое главное я мужчина, на тот момент совершеннолетний, а она девочка, маленькая девочка у которой ничего кроме безысходности не было в жизни.

Откуда у Юли проблемы с коммуникабельностью?! Одному Богу известно, сколько раз она чувствовала себя ненужной и одинокой. Немудрено, что теперь, во взрослой жизни, у неё и мысли не возникает о том, чтобы всецело доверять кому-то. Для доверия почва нужна подходящая – не безразличие. А оно есть? Два года назад меня абсолютно не волновали причинно – следственные связи её поведения. Я хотел её, надо отдать должное - всю, но именно такой, какой мне она была интересна, милой, внимательной, заботливой девочкой. Сам же подстраиваться я смысла не видел. Зачем? Если остальных устраивал таким, каким есть. В этот момент важно оценивать – ты сам нужен или блага, которые ты можешь обеспечить.

- Ой, ладно, забыли, а – то вы оба побледнели. Лёв, как нога? Я бы попросила тебя раздеться прямо здесь, но не поймут окружающие. Покажешь мне после ужина, если к вам пойдем?!

Юля смотрит на его ноги, а Лев на меня. Вид у обоих заинтересованный. Честно, с ней всегда так, не знаешь, что будет дальше. Плыву по течению и наслаждаюсь давно позабытому приятному состоянию – легкого удивления.

Двадцать минут назад, поздоровавшись со своими знакомыми, Юля нас представила друг другу. Лев и Василий. На вид парни были рады видеть Юлю, чем она их. Только легкий румянец и блеск в синих глазах, её радостные эмоции выдавали. В такие моменты она выглядит так, будто вот – вот и чудо произойдет, так я себе определил.

- Юль, право неловко, - сдерживая улыбку произносит её друг детства. – Ты меня этой просьбой дискредитируешь. Со своим молодым человеком пойдешь на мою ногу оголенную осматривать. Я даже не знаю как лучше. И так, и так перспектива хромающая, посильнее, чем я сам.

Аналогичное состояние. Её одну отпускать – точно нет, но и идти желания нет. Мастер ставить всех в неловкое положение.

- Мне интересно посмотреть, как ты восстановился, - произносит она невозмутимо.

- Ты мне лучше про себя расскажи. Дисциплинарку сняли? На гражданской деятельности никак не сказалось?

Юля вздыхает, а я идиотом себя чувствую, не понимая, о чём речь идёт. Охереть какое мерзкое состояние.

- Давай в другой раз это обсудим, - предостерегающе произносит, глядя Льву в глаза, как бы говоря – лишнего не болтай. – Допуск в операционную – неограниченный.

- А нога как? После заражения долго восстанавливалась?

Юля бросает на меня понуро – виноватый взгляд. Да, ладно? Засранке неловко за то, что я кретином себя чувствую? На секунду губы поджимаю, давая понять, что так просто она не отделается от меня в этот раз.

- Лучше, чем «до», выглядит, Лев, - Юля находит мою руку своею, сжимает ладонь холодными пальцами.

Нет, извиняться, малышка, тебе иначе придется. Долго и много раз.

- Не заезди, я мышцы твои вспоротые видел, или как оно называется? Мясо короче. Пиздец, Юль, - парень сжимает переносицу двумя пальцами, жмурится. - Да, нех*уево нас в этот раз раскатали, Морковка. Мы с Симаевым твои должники. Дим, хотя бы тебе она рассказала, как двоих кабанов три километра тащила?

Никогда не знаю, не могу просчитать ход Юлиных мыслей, но сейчас, уверен, Юля молится, чтобы её дружочек замолк.

Как – то раз Юля спрашивала, какие качества я считаю самыми важными для своей профессии. Сейчас, именно в этот момент – настойчивость при достижении поставленных целей, свободное владение вербальными и невербальными средствами общения и умение выстраивать диалог в желаемом ключе.

На руку мне играет то, что для Льва Юля значимый человек. О людях, которые нам небезразличны мы говорим всегда охотнее, с удовольствием.

В какой-то