Второй шанс для истинной - Кристина Юрьевна Юраш

– Все будет хорошо, – утешала я крошек. – Все будет хорошо…

Мысль о том, что если победит другой альфа, их всех убьют, заставила меня стиснуть зубы. Не позволю!

Двадцать третий лизал мне руку, а я погладила его между ушей. Я свернулась калачиком на коврике, а они окружили меня и тоже стали укладываться. Сиги залез ко мне на грудь.

Один пердел, словно труба, второй храпел, третий куда-то бежал во сне, дрыгая лапами. Двое перегавкивались, издавая приглушенный икотный лай. Еще один завыл… И так в рандомном порядке. Самый маленький лежал и причмокивал.

Я думала о том, что будет, когда очнется Сигурд. Он точно убьет меня. Наверное, лучше было бы, если бы не очнулся. Но… мне так хотелось, чтобы он жил… Пусть не мой, пусть не со мной, пусть в его сердце хоть гарем набьется, но… Пусть живет…

В тревоге я закрыла глаза, как вдруг Сиги слетел с меня. Дверь в комнату со скрипом открылась, а я увидела стоявшего в дверях Сигурда. В его взгляде была такая ярость, что мне стало страшно. На шее у него сверкнул знакомый медальон.

– Это конец! – пронеслось в голове, а я сжалась.

– Убей, но не при детях, – прошептала я, осторожно вставая. Глава 23

– Ты даже не подошла ко мне, когда я был ранен! – прорычал Сигурд.

Я сглотнула, вспоминая, как бережно перебинтовывала раны, как меня мутило от запаха крови, как едва не теряла сознание при виде страшных укусов. Страх перед Ингрид требовал молчать. Но чувство справедливости и страх перед Сигурдом требовал сказать правду!

И я решилась.

– Я обменяла медальон на твою жизнь! – произнесла я, чувствуя во рту горечь слез. – Когда тебя ранили, ты не подпускал никого. Астрид сказала, что если все будет плохо и ты потеряешь сознание, я должна немедленно сказать Сальгарду. И когда ты отключился, я не побежала говорить. Хотя знала про опасность для стаи…

– Зря! – рыкнул Сигурд.

– Но ты же выздоровел! А мог умереть! – возмутилась я.

– Я знаю про Сальгарда. И знаю, что будет со стаей, если нас победят, поэтому Сальгард готовится как преемник, – рыкнул Сигурд. – Так что этим ты меня не удивила.

– Да, но… Я решила остановить кровь сама! Я… Я не хотела, чтобы ты умер! – выдохнула я. – Но, видимо, зря…

В этот момент наши взгляды встретились. Холод его глаз сверлил меня, а я стояла не шелохнувшись.

Мне понадобилась пара мгновений, чтобы говорить дальше. Страх сковывал меня, путал речь, но внутри что-то сжалось твердым камушком.

И этот камушек придавал мне силы закончить свой рассказ.

– Я бинтовала каждую рану, чтобы остановить кровь, пока ты лежал на полу, на коврике. Мне было так хреново! Я вообще вид крови не переношу! Меня начинает мутить! Я рвала простыню на бинты, бегала с тазиком, чтобы промыть твои раны и смыть кровь с тебя, чтобы осмотреть. Я вытащила из тебя чужой клык… – прошептала я, засовывая руку в карман штанов. – Вот он… Он был в тебе! Забирай! Я стягивала края ран, чтобы уменьшить кровопотерю. А потом… потом пришла Ингрид! Я как раз мыла тазик, чтобы набрать воды, и полоскала тряпку. И услышала, как залаял Сиги. Я испугалась, что это Сальгард, бросилась в комнату и… увидела твою Ингрид.

Сигурд смотрел на меня так, словно видел впервые. Я просто выплюнула это слово «твоя», чувствуя, как меня переполняют эмоции. Я так понимаю, что Ингрид тоже не молчала. Интересно, что же она ему сказала еще?

– Она обернулась волчицей и… и… потребовала медальон. А чтобы я была сговорчивей, угрожала убить тебя и моего Сиги, – выдохнула я сквозь зубы. – Она раскрыла пасть, чтобы перегрызть тебе горло. И я… я… отдала ей медальон.

– Погоди, – произнес Сигурд. Он засомневался. – Выбирая между своей жизнью и моей… Ты… Выбрала меня?

– И очень жалею об этом! – в сердцах произнесла я. – Хочешь верь, хочешь не верь! Мне уже все равно.

Я сделала глубокий вдох.

– Выйди в кор-р-ридор! – прорычал Сигурд. В его голосе звучал приказ.

Я обняла, поцеловала в макушку и бережно спустила с рук Сиги, отправляя его к малышам. Те мирно посапывали и кряхтели во сне. «Прощай!» – одними губами прошептала я, стиснув зубы.

И только после этого вышла следом за альфой.

– Я прекрасно знаю, что ты мне не поверишь, а поверишь своей Ингрид, поэтому я готова… – прошептала я, глядя ему в глаза.

– Ты готова умереть? – спросил Сигурд.

– Да! Это лучше, чем жить в постоянном страхе! Я жила спокойной и счастливой жизнью… Я даже не думала о том, что окажусь в другом мире… Я была… Была счастливой! Я не боялась, не плакала… А потом в моей жизни появился ты, притащил меня сюда, и у меня что ни день, то смертельные приключения! – сглотнула я, сжав кулачки.

От переполнявших меня эмоций из глаз брызнули слезы.

– Я не просила тащить меня сюда! – ударила я кулачками в его грудь. А потом вспомнила, что там справа была рана. И поэтому следующий удар пришелся на левую сторону груди. – Не просила! Слышишь!

Я медленно сползала по его груди руками, чувствуя, как жгучие слезы выступили на глаза.

– Я не хотела быть ничьей истинной, смотреть, как волки разрывают друг друга, бегать с волчатами, вздрагивать от ужаса каждый день! – прошептала я, поднимая взгляд. – Я не хочу быть твоей истинной! Не хочу! Отпусти меня домой! Верни меня туда, где взял! Или уже прикончи, чтобы не мучилась! И будь со своей распрекрасной Эрцилией, со своей прекрасной Ингрид, которые даже не поинтересовались, как ты себя чувствуешь! Это твой выбор.

– Ты хочешь пр-р-росто так умереть? – удивленно произнес Сигурд.

– Да! Освободить место для той или тех, кто тебе дорог, – сглотнула я.

Сигурд молча развернулся и направился по коридору. Я осталась в растерянности смотреть ему вслед.

Немного постояв, поежившись от нервного озноба, я открыла дверь, ловя Сиги на руки.

Я прижала Сиги к груди, чувствуя, как слезы сами текут по щекам.

– Ты от мамы далеко не отходи! – прошептала я, шатаясь, словно пьяная.

Ноги отказали, я опустилась на кровать. На полу спали малыши. Даже моя эмоциональная речь не разбудила их.

– Сиги, – прошептала я. – Что теперь будет? Медальон у него, мы тут вообще ни пришей к коту рукав! Нам бы с тобой домой, Сиги… Сиги, ты хочешь домой?

Пес смотрел на меня, а я вздыхала по маленькой квартирке с уютными обоями и крошечной