Вкус Парижа - Виктория Браунли

Клотильда кивнула, словно это был единственный логичный довод, какой я могла привести.

Ах, эти парижане. Сколько бы они ни жаловались на Париж, все равно они уверены, что это единственное место в мире, где можно жить.

Когда Клотильда гордо уплыла прекрасным лебедем, ко мне подошел Крис с новой чашкой флэт уайт.

– Ну? – выпалил он.

– Извини. Я так и не смогла узнать, свободна ли она. Думаю, мы выясним это в следующий раз, когда она придет.

Весь остаток дня у меня зашкаливал уровень беспокойства, поскольку я непрестанно думала об отношениях между Клотильдой и Гастоном. Может, нужно было упомянуть его? Или она уже знала, что я ходила с ним в кафе, и пыталась разобраться, кто я такая? Вопросы роились у меня в голове, и я не могла их остановить. Почему он до сих пор так и не звонит мне? Из-за нее?

Единственной пользой от моего разговора с Клотильдой было напоминание, что я не могу вечно жить в Airbnb. Я достала ноутбук и принялась искать новое жилье. Далеко не самая приятная вещь, какой можно заниматься в Париже, но желанное отвлечение от беспокойства, которое я ощущала из-за ситуации с Гастоном.

Когда в часы ланча кафе стали наполнять посетители, я почувствовала, что мой желудок тоже заурчал.

Может, пора поесть немного сыра?

Я направилась в кафе «Де-ла-Плас», где всегда имелся большой выбор последнего. Я собиралась просидеть там на солнышке остаток дня, рассматривать возвращающихся с работы людей и часто заглядывать в телефон, надеясь, что Гастон позвонит, либо напишет, либо… не знаю, зафрендится со мной в соцсетях?

Я заказала три сыра – чтобы продвинуться в сырном пари, – а когда их принесли, щелкнула картинку для своего аккаунта. Морбье, Бофор и Сен-Нектер. Они выглядели соблазнительно, и мне на минуту стало интересно, что подумает Серж о моем выборе.

И тут я увидела Жан-Пьера, через секунду после того, как я откусила огромный кусок резинового и скользкого Морбье с его характерной пепельной жилкой. На этот раз я уже не сомневалась в этом. Он пил эспрессо в кафе на другой стороне улицы.

Я окликнула его, мы встретились взглядами, и я махнула ему рукой, подзывая к себе. Мне хотелось докопаться, почему мы внезапно стали так часто встречаться. Вместо этого он встал, кинул на стол деньги и быстро удалился, свернув на соседнюю улочку.

Невозможно описать взгляд, который он бросил на меня. Это была смесь злости, отвращения и чего-то еще, что я не могла определить. Я была озадачена. Я знала, что он видел меня, но почему же он умчался прочь?

Не желая пока еще возвращаться домой, я сделала знак, чтобы принесли счет, и снова направилась в «Флэт Уайт». Хотела рассказать Крису, как только что увидела Жан-Пьера. Он скажет, преувеличиваю я или нет, он всегда точно знает. Такие частые встречи могли быть случайными, но что-то мне подсказывало, что это не так.

Но когда я пришла в кафе, Крис был занят, и его челюсть почти касалась прилавка. Я посмотрела, кто так завладел его вниманием, и сразу узнала зеленое шелковое платье. Почему Клотильда так быстро вернулась?

Я лихорадочно перебирала гипотетические ситуации, одна невероятнее другой. Она наверняка узнала что-то про меня и Гастона. Она пришла, чтобы отомстить мне.

Тут Клотильда оглянулась. У меня тревожно застучало сердце, и я захотела поскорее слинять. Но она приветствовала меня ослепительной улыбкой.

– Ах, Элла, я как раз ищу тебя.

– Зачем, Клотильда? – Я немного приблизилась к ней, нервничая.

– Слушай, я понимаю, это может показаться тебе неожиданным, и надеюсь, что ты не примешь меня за сумасшедшую… – Она помолчала, а я бросила взгляд на дверь, прикидывая, как быстро я смогу выскочить на улицу. – Но я вспоминала наш разговор… – протянула она. За этим последовала новая пауза.

«О чем же мы с ней говорили, черт возьми?» – забеспокоилась я.

– Между прочим, у меня, пожалуй, есть превосходное решение. В моей квартире есть свободная комната, потому что моя соседка совсем недавно вернулась в Лондон. Я уже думала дать объявление, но, может, ты ее посмотришь?

– Но ты почти не знаешь меня, – пискнула я, опасаясь, что она, вероятно, задумала нехорошее и убьет меня своими лабутенами.

– Все друзья Криса – мои друзья. Может, придешь завтра вечером? Мы поужинаем, я покажу тебе квартиру, и мы обговорим все детали. Это в Марэ.

– Клотильда, это очень любезно с твоей стороны, – неуверенно отозвалась я. – Почему бы и нет? К какому часу прийти?

Мы договорились, что я приду к восьми, так что у меня будет весь день и я успею обдумать, встречается ли она с Гастоном и не окажется ли этот ужин хитроумной ловушкой, чтобы покарать меня за попытку подкатиться к ее бойфренду. А если она ничего не знает, и он вдруг окажется там, и мне придется объяснить, что мы пили с ним вино? Или вдруг я поселюсь у нее, а она потом все выяснит? Что тогда она сделает со мной? Клотильда была стройная, как модель, но я подозревала, что рука у нее ого-го какая тяжелая.

Короче, меня переполняли беспокойство, облегчение и озабоченность. Потенциально это предвещало конец моей драмы с жильем, но могло положить начало драме с Гастоном.

– Можно я что-нибудь принесу? Десерт? Сыр? – предложила я.

– Oui, pourquoi pas?[24] Сыр будет очень кстати.

Выйдя из «Флэт Уайт» второй раз за тот день, я стала прикидывать, какой сыр принести к ужину. Для иностранки задача оказалась не из легких. Хорошо, что у меня был приветливый торговец сыром, который мог прийти мне на помощь. Я улыбнулась. У себя в Австралии я и мечтать о таком не могла.

Глава 16

Следующим утром я готовила себе кофе, когда вошел Жан-Пьер. «Сейчас или никогда, – подумала я, – надо с ним поговорить».

– Эй, что вы делали вчера вечером у кафе «Де-ла-Плас»? – спросила я.

Он был явно поражен.

– Никто не может диктовать мне, где я могу пить кофе! – выпалил он. – И вообще, это был не я. – Не говоря больше ни слова, он вышел из кухни. Я так и не поняла, зачем он приходил.

Что все это значит?

Прежде чем я успела решить, пойти ли за ним и продолжить разговор или просто махнуть рукой, в кухню влетела его мать.

– Bonjour, – поздоровалась я как можно веселее.

– Bonjour, Элла, – проговорила она напряженным тоном: серьезно, но сдержанно, как всегда.

Она сказала, что ей нужно поговорить со мной про Жан-Пьера, но мой французский был