Тайна хранителя - Елена Золотарева

Слезаю с кровати, поправляю сбившийся в одну сторону халат и стараюсь не замечать того, как Ирим старается не замечать моей наготы. Но все же мажу взглядом по его паху и чуть ли не спотыкаюсь. Все-таки, я пока не готова к ТАКИМ подвигам. Нет, пару бутылочек вина, и я бы пошла ва-банк, риск –дело благородное, но алкоголь на меня не действует. Наверное, все по той же причине, по которой возникли головные боли. Поэтому, пока потерплю. Жила же я как-то без секса столько лет!

— Получишь после завтрака! Если будешь хорошей девочкой и съешь все-все-все!

— Легко! — хмыкаю, подкатив глаза, и вприпрыжку скачу ко столу.

Садимся на те же места. Стол убран, белоснежный фарфор сияет солнечным светом, льющимся из окна, а из-под металлического клоша прорываются ароматы запеченного мяса. Ирим снова ухаживает за мной, накладывая кусок побольше и порумянее, и я вгрызаюсь в него, будто голодала неделю.

Ирим старается сдерживать свой смех, но с удовольствием наблюдает за тем, как я уничтожаю второй стейк, жадно запивая его клюквенным морсом.

— Дай угадаю! Хочешь еще!

Тяжело вздыхаю, в уме подсчитывая, во сколько парням обошелся мой завтрак, которым я так и не наелась.

— Перейдем к тяжелой артиллерии, — Ирим отщелкивает от петельки на поясе крошечную фляжку, которая смотрится в его руке как игрушка, и отвинчивает резную крышку в форме головы змея, — открой рот!

Просьба двусмысленная, особенно, учитывая то, что между ног у меня до сих пор влажно, а в штанах моего визави недетское такое напряжение.

— Язык! — командует Ирим, и мне с трудом удается его не прикусить. Мужчина ждет, пока я решусь на простое на первый взгляд действие, удерживая фляжку возле губ. И как только высовываю кончик, его кадык дергается, а в зрачках вспыхивает черный блеск.

Он накрывает горлышко большим пальцем, встряхивает фляжку, и на пальце остается зеленая капелька.

— Не волнуйся, — тихо просит он, или это у меня в ушах так шумит, что плохо слышу.

Кончик пальца легко касается языка. Я задерживаю дыхание и чувствую кисло-сладкий привкус зелья, смешанный со вкусом его кожи. Не знаю инстинкты ли, или просто желание на меня действуют, но я обхватываю палец Ирима губами и прохожусь язычком по кругу, слизывая жидкость.

— Полегче, малышка, — хрипит Ирим, поглаживая мое лицо, и я нехотя отпускаю его, чмокнув, разжимая губы.

Внезапно перед глазами силуэт мужчины раздваивается, а после меня бросает в жар, будто я окунаюсь в чан с кипятком. Во рту тоже начинается пожар, и я хватаю воздух, пытаясь остудить тот ужас, что творится у меня во рту.

— Спокойно! Все хорошо!

— Ага! — мычу в ответ, хватая со стола первый попавшийся стакан, но он оказывается пустым.

Отбрасываю его, тянусь за кувшином и припадаю к нему, утоляя жажду и огонь, обуявшие меня одновременно.

— Что ты мне дал? — кричу, чувствуя, как кожу побивают иголочки, которые бывают в бане от проступающего пота.

— Воду из источника! Сейчас пройдет! Дыши спокойно! Слушай меня! Вдох!...

Он пытается поймать мои руки, но я вырываюсь, чтобы не мешал ими обмахиваться.

— Ничего себе водичка! — черпаю лед из ведерка, в котором стоят бутылочки с морсом, и прикладываю к щекам. Не черта не помогает. Хочется лечь в ванную, полную льда!

Хватаю ведро, прижимаю к груди и мчусь по номеру в поисках ванной. Ирим следом за мной, пытаясь угомонить.

Двери, двери, двери, длинные холлы и снова двери! Снимут люксы всякие, а потом бегай ванную ищи!

Распахиваю очередную дверь и врезаюсь в Валара.

— У-у, малышка! Ты так рада меня видеть?!

Этот котяра пялится куда-то вниз, я машинально смотрю по направлению его взгляда и в растрепанном вырезе халата вижу соски, которыми стекло разрезать можно, настолько они твердые.

— Где в этом чертовом номере ванная? — ору, чувствуя, будто по горящим углям иду.

— Хочешь в ванной? Окей! — доносится сзади, но я на его очередную подколку могу лишь зашипеть.

Ирим, тем временем, меня направляет, и как только я прямо в халате становлюсь под ледяные струи, с облегчением выдыхаю. Но ведро все так же прижимаю к себе. Родненькое мое! Только оно меня и спасло!

— Я конечно люблю прелюдии, но не настолько специфические! — ворчит Валар, на что Ирим отвечает недовольным фырканьем. Шуточки тут и правда не уместны.

Открываю глаза и вижу этих двоих, замерших в дверях. Стоят, облокотившись о косяк, руки скрещены, а взгляды будто ко мне приклеили. Еще бы! Халат растрепан, сбился, обнажив все, что нужно бы от мужских голодных взглядов спрятать. Еще и мокрая кожа, блестящая от струй воды, льющихся сверху. Про грудь вообще молчу. На ней разве что не написано «возьми мою хозяйку сейчас же!»

— Еще льда, малышка? — Валар пытается быть непринужденным, и даже член, дубиной выпирающий из штанов, его не смущает.

— Себе принеси. А то дым из штанов уже валит!

Обстановка накаляется в прямом смысле этого слова. Я вся горю!

Да-а-а. Не думала, что когда-нибудь произнесу эту пошлую фразу, но сейчас это было правдой. И помимо того, что горела кожа и от жара сводило мышцы, к половым органам тоже прилила не хилая часть крови, вынуждая думать вовсе не о голоде. Вернее, о голоде, но не в привычном понимании этого слова. А два красавца, застывших на пороге ванной со спрятанными в штанах пожарными шлангами, так и подкидывали дровишек в мою бурную фантазию, распаляя аппетит.

— Идем! — первым, как обычно, взял себя в руки Ирим. Кажется, из нас троих он был единственным, кто мог держать под контролем любую ситуацию. Выдержка у мужика, конечно, зачетная.

— Может, девушке наша помощь понадобится! — Валар упирается руками в стену, продолжая пялиться на меня, стоящую под душем.

— Если понадобится, Зима сообщит! — Ирим раздраженно пинает друга, и тот, наконец, покидает ванную, но успевает бросить последний взгляд и даже послать мне воздушный поцелуй, пока дверь не хлопает перед его носом.

Беззвучно смеюсь, подставляя горящее лицо под холодную воду. Ситуация была бы комичной, если бы не была такой печальной. И, кажется, точка невозврата уже пройдена. Ирим получил доказательства моего расположения в спальне, а Валар возьмет меня измором, но не отступится. Хоть он и пытался держать себя в руках с самого начала, но после увиденного, боюсь, терпения у пацана не хватит. И,