Искры на ветру - Ольга Ярошинская

своего отца, и она крайне заинтересовалась. В семье не так давно произошла трагедия, и Камилла вознамерилась закрыть брешь хотя бы бастардом. Так что не удивляйся, если через неделю-другую в Драхасе появится полная сил пожилая дама. Она при мне отправилась за артефактом, определяющим родство крови.»

Элай глянул на дату. Чезарь Мареска отправил это письмо десять дней назад. Вот еще боевых бабок в Драхасе не хватало. И без того проблем выше сторожевого поста. Впрочем, если у нее чешуя…

«Младший сын Камиллы служил в западных провинциях и в последнем письме говорил о том, что влюбился. В обычную девушку без драконьей крови, но в семье Лорец действует непреложное правило — жениться только по любви. Вивиана, о которой ты написал, вполне может быть его дочкой, возраст подходит. Риан, если ты правда встретил девушку с легендарным арканом чешуи, если она не обжигается, то сделай все возможное и невозможное, чтобы она стала твоей женой! Это позволит привлечь дополнительных союзников в совете. Женись на ней любой ценой, Риан, это очень важно! Династия Карратисов не должна прерваться. Ваш род идет от короля-дракона, сильная кровь. На твою долю выпали большие испытания, но тем сильней закалился характер.»

Бегло дочитав письмо — пора возвращаться, Риан, и вступать в права — Элай положил письмо в конверт, лег в кровать к Вив и, обняв ее, поцеловал гладкое плечико.

Письмо слегка запоздало — Вив уже его жена. Он надеялся сделать свадебный подарок и разузнать, кто ее настоящий отец, но бабушка бы тоже сгодилась. Сам он разочаровался в родственных связях, но, быть может, Вив повезет больше. Да и северный гарнизон в союзниках им бы не помешал.

А ему предстоит разобраться с дикарями. Воин с красными косами сам назначил себя его личным врагом. Не признают Элая великим драконом — им же хуже. Он приведет на них зубохвостов и не оставит от лагеря ни шатра. А потом отправится в столицу с теми силами, что у него есть, и будет надеяться, что совет и войска перейдут на его сторону.

Поморщившись, Элай вынул из-под плеча смявшийся ком лепестков, бросил его на пол и, обняв Вив крепче, уснул.

Глава 9

Чья это бабушка?

Когда я вышла из комнаты Элая, то, к своему смущению, увидела Туча, сидящего у стены. Хоть бы он недолго тут был. А то мог наслушаться всякого… Проснувшись, я успела испугаться, что Элай осудит мое вчерашнее бесстыжее поведение в душе. Но он был в восторге, о чем прямо мне и сказал. А потом и показал.

Туч встал во весь свой огромный рост, расправил могучие плечи и вдруг поклонился. Поймав мою руку, аккуратно коснулся ее губами.

— Я готов поддержать тебя, друг, на пути к престолу, — сказал Туч Элаю, выпрямившись. — Но твоя жена уже королева.

Мы спустились в столовую, и нас приветствовали радостными возгласами, а меня так вовсе сделали героиней дня, хотя я отчаянно возражала.

— Все сражались! — восклицала я. — И братья, и Берта, и Рони вообще молодец. А Иней убил дикаря сосульками!

Иней побледнел и отвернулся, а Рони, склонившись ко мне, прошептал:

— Не напоминай ему об этом, он переживает.

Профессор Денфорд тоже был в зале, но сидел за самым дальним столом, откуда все равно доносился густой смрад лечебной мази. Хильда заботливо поставила перед ним поднос и села напротив, явно намереваясь кормить его с ложечки.

— Я так и не поняла, в чем суть сердца дракона, — прошептала я, наблюдая за ними. — Это ведь легендарный аркан, его свойства должны быть впечатляющими. Вроде моей непробиваемой чешуи или крыльев, с которыми ты можешь летать…

— Сердце дракона — это аркан, который дарит силу другому человеку, — пояснил Элай. — Тому, кого любишь.

— Это как-то несправедливо, — заметил Иней. — То есть терпишь боль инициации, но плюшки достаются не тебе?

— Если действительно любишь, ты этому только рад, — ответил Элай. — Чарльз Денфорд любит Хильду, и ей удается все, чего она действительно хочет.

— Ей хочется жить в провинции в убогом замке? — не поверила я.

— Здесь не так плохо, — улыбнулся Элай. — А после дворцовых интриг Хильда нашла удовольствие в простой жизни. Ей удалось спасти меня. Хотя это было не просто. Я мало что помню о том, как она увозила меня из дворца.

— Тебе было больно, — с сочувствием произнесла я, взяв его за руку.

— Мне и сейчас бывает, — нехотя признался Элай. — Иногда. Что-то вроде приступа. Ты не пугайся, если вдруг увидишь.

— А что можно сделать? — вскинулась я.

— Просто будь рядом, — ответил он, задумчиво погладив кольцо, охватывающее его палец. — Это и так слишком много.

В столовой обсуждали нападение красноперых. Каталина ушла за кухонную стойку и вдохновенно спорила с поварихой. Иней хмурился и цедил клюквенный морс, а Туч смотрел на меня с таким преданным обожанием, что становилось неловко.

Я невольно отвела взгляд и заметила двух женщин, входящих в столовую. Они смотрелись здесь так инородно, будто ошиблись дверью. Одна, высокая и статная, прибыла прямиком из дворца: роскошное платье сложного бордового оттенка, белые атласные перчатки, крохотная шляпка, укрывающая серебряные локоны, столь тщательно завитые, что сразу становилось понятно — вместе с дамой путешествуют и горничная, и камердинер, и багаж с нарядами на все случаи жизни. Вторая дама, пониже, будто вовсе не собиралась уезжать далеко из дома: простое серое платье, удобные туфли, небольшой саквояж, в который вряд ли уместилось больше одной смены одежды. Дамы казались слишком разными, чтобы быть подругами, но держались вместе, внимательно осматривая зал.

Элай проследил за моим взглядом и быстро отложил вилку.

— Я собирался сказать, — быстро проговорил он. — Камилла Лорец хотела приехать. Дама с чешуей. Она выразила желание познакомиться с девушкой с таким же арканом. Иногда знаки передаются по наследству, и я подумал…

— Бабушка? — в панике пискнул Рони, и наш стол вдруг окутало туманом.

— Рональд Персиваль Торсон! — громким, хорошо поставленным голосом произнесла высокая дама. — Я тебя видела! Если ты надеешься снова удрать…

Туман скомкался в белые хлопья, осев на пол, и Рони обреченно встал из-за стола. В наступившей тишине он подошел к даме и встал напротив, опустив голову.

— Здравствуй, бабушка, — виновато произнес он, и дама, подавшись вперед, стиснула