Узнай меня - Юлия Кир

— Урмэд, пойми, я не могу выкинуть этот день из жизни, потому что он был, я не могу стереть себе память! Потому что мы знаем, что произошло, обряд свершился — настоящий обряд, как ты не понимаешь? — воскликнула она. И тут же прошептала

— Прости…я не должна была так бурно реагировать.

Она еще ниже опустила голову пряча глаза, со стыдом вспоминая, что ему наговорила.

Вода, почерпнутая для умывания, вылилась на Урмэда.

— Что? Какого мужа?!

Арнав еще не переставший искренне улыбаться, вежливо указал лодочкой из ладоней на стоящего рядом дайна и чуть поклонился в его сторону.

— Поцелуй связать вашу любовь, — уже не так уверенно пояснил он.

— Любовь? Какую еще любовь!? Мы знаем друг друга пятый день, только посмотри на него, какая тут может быть любовь…? Он дайн! — Иэнель всё же осеклась, обращаясь теперь не к Арнаву, а к Урмэду — Ты заманил меня в эту авантюру! Прикидывался всё это время порядочным? Хотел скомпрометировать? Да я знать тебя не хочу. Что скажут теперь дома? Что я спуталась с серым и теперь его подстилка! Это немыслимо, непостижимо…да на меня теперь как на чумную, все пальцем показывать будут, — хватаясь за голову и словно пытаясь вырвать на себе волосы, бегала по берегу принцесса.

От полного бессилия, она загребла ногой воду и плеснула в Урмэда. Ему ничего не оставалось делать, как молча выслушивать обвинения и ждать, когда буря минует.

Иэнель села на корточки и горько разрыдалась.

Арнав сочувственно гладил ее по голове, (Урмэда она к себе не подпускала), а тот ворковал что-то на своем языке, умывая ее, убирая от лица волосы. Дайн уселся рядом, приводя себя в порядок. Впрочем, большой разницы в цвете лица не произошло.

Попрощавшись с расстроенным Арнавом, который долго извинялся на смеси двух языков за недопонимание и глупую ситуацию, молча вышли из города и нашли подъехавшую повозку. Иэнель плакала половину пути, только на подъезде к особняку немного успокоилась.

— Арнав наверно подумает, что я сумасшедшая, — грустно усмехнулась Иэнель — сначала на всё соглашалась, а потом устроила скандал.

Урмэд не стал акцентировать внимание на обряде, просто припомнил, о чем лопотал парень.

— Помнишь, он сказал: «Вы очень красивый, как цветок звездной ночи, что растёт в скалах Ро»?

Иэнель кивнула.

— Делая скидку на любовь доргаров к иносказательности, скорее всего он имел в виду, красивой нашу пару. Тебя сравнил с цветком, а меня со скалой. Именно после этого, надо было расставить всё по местам. Но мы кивали, а значит соглашались, и у Арнава больше не возникало сомнений, что мы пара. Еще, я держал тебя за руку, когда люди в масках повесили нам на шеи цветочные венки. Скорее всего это было отличительной чертой всех решивших вступить в связь.

— Но ведь там были однополые пары! — с ужасом вспомнила Иэнель

— Арнав сказал, что это тот единственный день, когда богиня принимает всех.

Иэнель потрясенно молчала. Чужие обычаи ставили ее в тупик.

— Потом, — припоминал Урмэд, — Арнав уточнял, но я тогда не понял, что он имеет в виду: «Господин и госпожа можно вместе?» Наверняка он спрашивал пара ли мы, и точно хотим вступить в связь, а я подумал, что вместе смотреть обряд — вздохнул дайн. А потом: «Благословение богини будете делать…?» Я кретин, если сразу не догадался! — вновь отругал себя он, — И этот сладковатый запах, помнишь?

Иэнель кивнула, шмыгнула носом и еще больше поникла.

— Эти благовония, они как-то влияют на психику, да еще напиток… Заметила, что все в толпе были словно зачарованные? Получается, я тоже виновата, надо было не смотреть по сторонам, а уточнять правильность его слов. Прости меня, — она опять чуть не плакала, — Я была не права. Тебе наверно тоже не легко, а я опять поступила как эгоистка, обвинив только тебя, — Еще и пожелала кучу детишек. — она растерянно посмотрела на Урмэда.

Он не выдержал и рассмеялся.

— Много маленьких серых детишек, — страшным голосом произнес он.

Иэнель всхлипывала от смеха, но по щекам вновь покатились слезинки. Серых детишек очень не хотелось.

— Скажи, а почему доргары не боятся дайнов?

— Потому что никогда их не видели. У дайнов нет мощных порталов, они не мореплаватели и еще не забирались так далеко за океан. Последнее время они заперлись в своей империи, исключили себя из мира, закрывшись в своем маленьком тесном мирке. Я наверно единственный дайн, кого они встречали.

Иэнель, пристально посмотрела Урмэда, решила пересесть к нему — хотела еще раз повиниться за ужасные слова в его адрес, явно произнесенные с перепугу и от растерянности. Но сказать ничего не успела.

Повозка потеряла магическую защиту, подпрыгнула на кочке, Иэнель подскочила на сиденье, Урмэда бросило на ее, а в то самое место, где только что была его голова, с глухим стуком, в стену воткнулась стрела.

Снаружи послышались крики, повозка вильнула в сторону, они еще раз подпрыгнули, и понеслись вперед по кустам и ухабам не разбирая дороги. Урмэд, и Иэнель почувствовали, что отрезаны от дара магии. Удивленно переглянулись.

Отработанным движением Урмэд затолкнул пискнувшую Иэнель под скамейку, а сам выбив дверь, выглянул наружу. Вокруг на лошадях скакали четверо всадников. Белые одежды местных, лица замотаны разноцветными объемными головными платками.

Судя по тому как вихлялась кабинка, управления у лошадей уже не было. Рядом с головой прошелестела еще одна стрела, улетев в противоположное окно.

Всадники окружили повозку, пытаясь ее остановить. Урмэд наклонился и выбив доску из пола, достал из тайника меч. Прячась от стрел, хотел дотянуться до всадника в зеленом платке, но перерезал только ремни подпруги. Преследователь с гиком спрыгнул с лошади и остался позади. Через несколько десятков сажей повозка замедлила бег и остановилась.

— Выходите! — На чистом айнише крикнул выехавший вперед всадник. Лицо закрыто желтым платком. Зеленые глаза нехорошо прищурены, меж бровей залегла складка гнева.

Урмэд тут же оценил ситуацию. А ситуация — дрянь.

«Желтый» был айном. Светлая кожа, высокие скулы, разрез глаз, стать и присущая всем худощавость, выдавали его с потрохами.

— Спокойно. — шепнул Урмэд — Разыграем представление.

Он подмигнул Иэнель перед тем как выйти, заставил ее подняться и обхватив за шею, вывел из повозки. Меч держал в левой руке направляя в бок принцессе. Стрельнул глазами на облучок — кучер лежал под скамейкой, не подавая признаков жизни.

«Синий» и «красный» тут же спешились и окружили путешественников.