На грани миров - Даринда Джонс

— Как и сердечный приступ. Нам пришлось заключить его в ритуальный круг и сжечь в магическом огне. Это была медленная и мучительная смерть. — Она прижала руку ко рту, воспоминание разбило ей сердце.

— Мне так жаль. Я сейчас заткнусь. Мы можем заняться заклинанием. Или, ты знаешь, умереть пытаясь.

— Спасибо, — сказала она.

— О, подожди.

— Дэфианс.

— Это действительно быстро, из-за этой смерти тебя обвинили в убийстве?

— Да. Но в наши дни трудно доказать факт колдовства. Хотя окружной прокурор был решительно настроен. Просто у него не было улик. И тела.

— У тебя есть фотография? Я не видела ни одной на стенах дома.

Стены были увешаны старыми фотографиями женщин нескольких поколений. Мужчин не было. До сих пор я даже не задумывалась, почему.

— В буфете. В ящике слева.

Я быстро подошла и достала фотографию в рамке, на которой был изображен мужчина, который дал бы фору Люциферу Морнингстару. Фотография была сделана в трагическую эпоху моды семидесятых, но его это нисколько не портило. В нем чувствовался определенный мужской дух. Такой, какой есть. Иссиня-черные волосы. Поразительно голубые глаза. Совершенное лицо.

Я принесла фотографию с собой.

— Твою мать, Рути. Видно, какой он привлекательный.

Она мягко рассмеялась, и дом наполнился теплом. Перси был таким любителем подслушать.

— Ты так на него похожа, — сказала она.

Мой взгляд метнулся вверх.

— В моих мечтах.

— Ты определенно унаследовала свою внешность не от меня. — Она тряхнула своими светлыми волосами.

— На кого была похожа моя мать?

— На него. Только на него. — Рути сказала это с такой любовью, что мне захотелось спросить, как умерла моя мать, но я дала обещание. Этой истории придется подождать.

— Значит, дедушка просто остался здесь и стал домом?

— Да. И, кстати, дорогая, он похоронен не на заднем дворе.

— О, слава Богу. — Волна облегчения захлестнула каждую клеточку моего тела.

— Он похоронен в подвале.

Отмена. Я подавила дрожь отвращения.

— Тогда это место, которое я никогда не увижу.

— О, поверь, ты захочешь увидеть подвал.

— Неа.

— Захочешь.

— Никогда.

— Поверь мне.

— Ты не сможешь меня затащить туда ни с помощью электрошокера, ни с помощью динамитной шашки. — Я взяла свою чашку и прекратила трясти головой только на мгновение, чтобы сделать глоток.

— Роан там живет.

Я выплюнула кофе прямо ей на лицо… оно же экран ноутбука… а затем продолжала кашлять в течение пяти минут.

— Снова пробуешь свои силы в глотании? — Аннет вошла с таким видом, словно была здесь хозяйкой. — Практика приводит к совершенству.

Она налила себе чашку, ожидая, пока я перестану биться в конвульсиях.

Я взглянула на Рути.

— Он живет в этом доме без моего ведома? Разве это не против законов?

— Ты сделала завтрак? — спросила Нэтт.

Я сдержалась и решила отомстить женщине, которая родила женщину, которая родила меня.

— Моя бабушка убила троих мужчин.

Аннетт сжала губы вместе, явно впечатленная.

— Это круто, миссис Г.

Я закатила глаза так сильно, что испугалась, как бы они не остались в таком положении, как предупреждали меня мои отцы много лет назад. В таком состоянии я ничего не могла видеть. Затем меня осенила другая мысль.

— Подожди, Роан живет в подвале с останками моего покойного деда?

Это привлекло внимание Аннетт.

— Что?

— Да, — сказала Рути. — Ну, нет. Не совсем. Только с его костями.

— Роан живет в подвале?

— Заклинание, которое мы использовали, чтобы убить его, выжгло с них всю плоть. Это было довольно неприятно. Мне осталось похоронить лишь его скелет.

— В подвале, который находится прямо под нами?

— Это значительно упростило задачу. Вы даже представить не можете, насколько тяжелое тело весом в сто семьдесят фунтов[16].

— Сто семьдесят фунтов? — повторила я. Затем представила, как она тащит тело в подвал. — Бабушка, это самая неприятная вещь, которую ты сказала за все утро.

Улыбка расцвела на ее лице.

— Что? — спросила я ее расстроенно. — Ты продолжаешь так улыбаться. Это не повод для веселья.

— Ты продолжаешь называешь меня бабушкой.

— А не должна?

Она смотрела на меня сияющей улыбкой целых три секунды, прежде чем предостерегающе сказать:

— Никогда не делай так снова. Я Джиджи. Ты так называла меня, когда была маленькой.

— Джиджи. Мне нравится. — С этим я справлюсь.

— Могу я называть тебя Джиджи? — спросила Аннетт из-за моего плеча.

Женщина улыбнулась.

— Если я могу называть тебя Нэтт.

— Миссис Гуд подойдет. — Она переключила внимание на меня. — Ты съела последний кусочек бекона?

— Джиджи, — сказала я, привыкая к новому обращению, — ты знаешь, что случилось с Роаном, когда он был ребенком? Пэррис говорила что-то о его трагическом прошлом.

— Знаю, но не мне тебе об этом говорить.

Я так и думала, что она это скажет. Чертова мораль.

— Скажу, что из-за этого он не разговаривал до тех пор, пока ему не исполнилось семь лет.

— Семь? — спросила я, слегка убитая горем. Что же с ним случилось, что вызвало такое отставание в развитии. Или, скорее, такой эмоциональный барьер.

Это заставило меня захотеть узнать его еще лучше. Как будто одного килта было мало.

Девять

Меня учили думать, прежде чем действовать.

Так что, если я тебя ударю, будь уверен,

я обдумал это

и уверен в своем решении.

Надпись на футболке.

Джиджи. Мне придется к этому привыкнуть. Хотя всё казалось правильным. Как будто в моей жизни был кто-то по имени Джиджи. Возможно, это она.

После часа безуспешных попыток наложить защитное заклинание Рути подумала, что, может быть, принятие душа и переодевание во что-нибудь другое, кроме пижамы, поможет мне расслабиться. Я действительно чувствовала, что мои нервы напоминают волосы после того, как Аннет сделала мне химическую завивку в старших классах. Потертые и хрустящие.

Душ подействовал восхитительно. Не так восхитительно чем, когда Роан мне помогал, но все равно потрясающе. Я зачесала назад свои невероятно густые черные волосы и припудрила свою бледную кожу, отчего она стала еще бледнее. Дори Маркхэм в старших классах называла меня вампиром. По-видимому, она была недалека от истины.

Надев свою последнюю чистую пару джинсов, коричневый свитер и коричневые замшевые ботинки, я отправилась вниз, чтобы попытаться защититься от злоумышленников.

Однако, как выяснилось, защитное заклинание, которое Джиджи хотела, чтобы я применила, имело одну маленькую деталь. Она не знала, как оно выглядит. Не точно, хотя у нее была пара обоснованных предположений.

— Ты не знаешь? — спросила она меня после наших первых неудачных попыток. Паника поднялась в ее голосе.

— Нет. Думала, ты знаешь. — Я тоже начала паниковать.

— Я не знаю языка.