Снежное поместье для любимой жены дракона - Ардана Шатз

вода уже бежала в чашу прозрачной струей. Я прополоскала рот, умылась и пригладила растрепанные волосы. Снова подступили слезы, но я запретила себе плакать. К тому же боялась, что Дариус что-то заподозрит, если я буду здесь слишком долго.

Но ему, кажется, было наплевать на меня чуть меньше, чем полностью. Когда я вернулась в гостиную, алхимик уже вальяжно развалился на диване, листая какую-то книгу. Взглянул на меня равнодушно и вернулся к чтению.

Я растерянно огляделась. Дариус не выказывал ни капли опасения, что я могу сбежать или попытаться на него напасть. Был так уверен, что я сдалась, или знал, что ни то ни другое не принесет результата?

– Так сколько мне придется здесь торчать?

Я встала перед диваном, сложив руки на груди.

– Столько, сколько потребуется. – Дариус поднял на меня взгляд и усмехнулся. – Не переживай, через пару дней ты и сама не захочешь уходить.

– Сомневаюсь, что даже через тысячу лет мне захочется жить в этом кошмаре. – Я махнула рукой в сторону заплесневелых стен. – Как вообще можно довести дом до такого состояния?

– Спроси у Изабеллы. Ее предки давно забросили это место. Но поверь, у меня тебе понравилось бы еще меньше. А все благодаря твоему Джеспару.

– Так он все-таки мой, а не Изабеллы?

Дариус неопределенно качнул головой.

– Теперь это не имеет значения. Когда ты выйдешь отсюда, ты и думать забудешь про Мортона. – Он хищно осклабился. – Наши предпочтения, бывает, очень внезапно меняются, Эви.

Так, отлично. Значит, он собрался пичкать меня чем-то вроде приворотного зелья. И сам пьет, наверняка, чтобы связать нас. Изабелла была уверена, что он своими ядами сведет меня с ума, но у Дариуса были другие планы.

Он поднялся с дивана и вернулся в кухню. Зашуршал чем-то, будто разворачивал бумажную упаковку. Я вспомнила, что он спрашивал, не голодна ли я. Значит, голодом морить не собирается. Видно, считает, что я и без того скоро стану покладистой. Интересно, как вообще ощущается влияние этого зелья? Не ждет же он, что я уже в первую ночь сама на него полезу?

Я скривилась от одной этой мысли. Но голод все-таки дал о себе знать, и я прошла в кухню.

Дариус выкладывал на расстеленную бумажную упаковку хлеб, куски сыра, овощи и какую-то вяленую рыбу, судя по запаху. Я с трудом удержалась от того, чтобы не морщиться. Хотелось найти тряпку почище и отдраить стол, чтобы как минимум не отравиться от этой грязи.

– Обед подан, дэйна Эвелин. – Дариус подвинул к себе стул, сел и отломил кусок хлеба. Сыр он кромсал каким-то тупым ножом, а рыбу откусывал прямо так.

Я аккуратно отщипнула горбушку хлеба и стала медленно жевать, стараясь не смотреть по сторонам и не думать про дичайшую антисанитарию, которая царит на каждом квадратном сантиметре этого помещения, которое и домом-то назвать сложно.

– Тебе вообще нормально здесь жить? – Я все-таки не выдержала и посмотрела на алхимика. Он проглотил кусок и приподнял брови.

– Я не привередлив. Но если тебе не нравится, ты можешь навести уют в нашем гнездышке.

– Да пошел ты! – Одними губами произнесла я, отвернувшись. А вслух произнесла. – А что на втором этаже? Такой же мрак?

– Там моя спальня и лаборатория. Но не советую тебе туда заглядывать.

Так-так-так. Что же там такого? Что-то опасное, что я могу использовать как оружие?

Я снова отвела взгляд, чтобы он не заметил вспыхнувшей во мне надежды. Внутри начинало зарождаться нетерпение. Дождаться, когда Дариус уснет, и пробраться в лабораторию. Если мне повезет, она окажется незапертой. И пусть я не разбираюсь в алхимии от слова совсем, методом проб и ошибок я смогу найти что-то, что можно плеснуть в рожу этому наглому блондину.

Я потянулась за новым куском хлеба и поймала заинтересованный взгляд Дариуса. Он смотрел на мои браслеты. Тонкие, изящные, усыпанные драгоценными камнями. В глазах алхимика тут же вспыхнула алчность, а я закусила губу. Кажется, мое спасение куда ближе, чем я надеялась.

Джеспар Мортон

Джеспар Мортон в два больших скачка вбежал на крыльцо и пинком распахнул дверь.

– Где она? Где Эвелин?

Сперва ему показалось, что он слышит смех Евы, но через секунду понял, что ошибся. На кухне были только Зои с Эллиотом. С такими скорбными лицами, что паника, обволакивающая сердце дракона все время, что он мчался в Амберфилд из столицы, резко сжала свои острые когти.

– Дэйн Мортон, Эвелин… Она… – Зои закусила платок и опустила голову. Эллиот шагнул вперед, чуть прикрыв служанку телом.

– Дэйн Мортон, боюсь, ваша супруга сбежала из поместья.

Джеспар Мортон до боли сжал зубы. Дракон внутри рванулся, и ему понадобилось сделать усилие, чтобы не допустить оборота прямо здесь.

– Что значит, сбежала? – Рыкнул Джеспар, переводя взгляд со служанки на учителя.

– Я думала, она просто ушла погулять, как обычно, но потом я осмелилась заглянуть в ее спальню. – Зачастила Зои, не поднимая глаз. – Дэйн, простите, я не знала, что она так поступит. Я думала…

– Да говори уже! – Мортону пришлось сдержаться, чтобы не схватить эту мямлю за ворот и хорошенько встряхнуть.

– Она забрала почти всю одежду, и к тому же…

– Мы нашли письма, дэйн. – Эллиот снова задвинул Зои и закончил за нее. – Видимо, она обронила их, когда собиралась.

Джеспар Мортон вцепился пальцами в толстую столешницу. Та жалобно закряхтела и рассыпалась мелким крошевом. Внутри буйствовал зверь. Требовал сейчас же найти Еву. А еще без остановки рычал, заглушая все внешние звуки: Ложь!

Она не могла сбежать. Джеспар помнил, как Ева смотрела на него после их ночи. Как она улыбалась ему. Но еще он помнил ее взгляд, полный боли и отчаяния, когда он забирал детей, и говорил, что не верит ей. Обиженная женщина способна на многое. И Ева, чье доверие он растоптал в момент, когда она больше всего в нем нуждалась, не была исключением.

– Не будь глупцом, Джеспар. – Сказал он сам себе, закрывая глаза и обращая взор внутрь себя. – Все, что у тебя пока что есть – слова прислуги и какие-то непонятные письма.

– Письма. – Сказал он вслух и протянул руку.

Эллиот потянулся к дальнему краю стола и передал дэйну пачку исписанных листов. Джеспар взял верхний и пробежался глазами. “Милая Эвелин, скучаю… люблю… с нетерпением