Там, где нас нет - Альвин Де Лорени

— Ну? Что же ты мне хочешь сказать? Ничего? — шипящим шепотом, дотрагиваясь губами до уха оме, поинтересовался я, все сильнее и сильнее заставляя Шиарре сопротивляться и бороться за себя, а иначе он снова бы скатился на свое дно.

— Ненавижу! — просипел Шиарре.

Откровенно говоря, я сам вошел во вкус.

— Вреш-шь. Себя можешь обманывать сколько хочешь, а меня не получится! — я скатился с Шиарре и, хлопнув его ладонью по костям, где когда-то была задница, поднялся на ноги. Если Шиарре для стимула к жизни нужна ненависть, то пусть будет так. Я дам! У меня ее в избытке!!!

Противно самому себе признаваться, но даже в таком плачевном состоянии Шиарре был привлекателен для меня, не в плане сексуального притяжения, а как идеальная жертва, «антистрессовая подушка» для битья, гребаный мазохист, который всё вытерпит и слова поперек не скажет… СУКА!!! Да мне себя ненавидеть надо!

Меньше всего я ожидал, что Шиарре, обхватив своими руками мое запястье, прижмется лицом к ладони, поцеловав в серёдку. Как же мне захотелось сжать кулак! Захотелось, но не смог, ведь оме настолько доверчиво ко мне сейчас льнул.

— Уродище… — скорее себе, чем Шиарре, прошептал я.

— Ненавижу, — так же откликнулся он и, наверное, тоже не мне… Выдернув руку, пока не наделал глупостей, я потопал на выход.

— Ты… ты мне нужен… — я видел, с каким трудом Шиарре дались эти слова, но ведь он еще не знал кого я видел в нем.

— Шиарре, ты не понимаешь, чего хочешь…

— Это ты не понимаешь!!! — перебил меня оме, забегая чуть вперед и становясь на дороге.

— Тебе плевать на тех, кому ты не безразличен!!! — у Шиарре начиналась истерика.

— Быстро мыться пошёл! — скомандовал я, прерывая омегу.

— Оле, ванну готовь! — крикнул я в дверь спальни.

Силы покинули Шиарре, он обессиленно опустился на пол и зарыдал. Оле быстренько сварганил ванну и мы с ним аккуратно подняв Шиарре под руки повели его мыться.

* * *

Зачем мне всё. Ничего не хочу. Скорей бы всё кончилось. Не трогайте меня. Кто здесь ещё? А-а, это ты. Ну и зачем пришёл? Издеваться? Ну вот он я, давай прикончи меня. Всё равно мне без тебя не жить.

— Ульрих… хороший мой… — прошептал я едва слышно подбираясь к своему истинному.

— Хрен тебе! — Ульрих отшвырнул меня в сторòну.

— Мой… мой… мой… — дикое желание прикоснуться и вдохнуть запах Ульриха вело меня у нему.

— Да нахуя мне такая тряпка нужна? — холодной водой окатила меня фраза Ульриха.

— Куда делся самоуверенный и респектабельный оме? Тот, который никому не показывал свои слабости? Тряпка! — добил он меня.

— ТРЯПКА?! — вывел он меня из себя. Я ему сейчас такую тряпку покажу! Да как он посмел!

— Ну?! Ну что ты мне покажешь? Как тебя все это время во все дыры пялили?

— Никто меня не пялил! — бросился я на Ульриха.

Силы меня покинули и в ванной я оказался с помощью Ульриха и своего слуги.

Руки Ульриха скользнули по моим стопам и стали разминать их, одновременно согревая, разжимая сжатые от холода пальцы на ногах. Мр-р… приятно-то как… дальнейшее я пропустил, так как выпал из реальности.

— Куда? — спрашивает он. Всё ещё пребывая в ступоре, машу рукой в сторòну двери в спальню. Он идёт. Мы заходим в спальню, сворачиваем, и я прижат к стене. Его руки скользят по телу, одна опускается на бедро и приподнимает мою ногу, а он сам вжимается в меня. Животом чувствую его стояк. Руки Ульриха поглаживают мои ягодицы, а я, закинув руки за шею оме, висну на нём, крепко обхватывая его ногами. Насколько я помню, секса в коридоре у меня ещё не было-о-о… Горячие губы скользнули мне на шею, коснулись мочки уха, куснули кожу за ним… Я застонал в голос: уши моя самая эрогенная зона во всём теле и этот… эта… зараза мгновенно поняла это, так как он выдохнул мне в ухо, и стал водить по кромке языком, иногда чуть прикусывая кончик. Его руки скользнули по бокам, вызывая дрожь (я щекотки боюсь!..), погладили поясницу, скользнули вдоль позвоночника… ох, папа… Великая Сила! Я изогнулся, чем Ульрих тут же воспользовался и прижался к ключице губами. Д-демон! Демон бы тебя побрал! Тяну его за волосы, встречаюсь взглядом с затуманенными глазами. Отцепляюсь от него, беру за руку и тяну за собой. Ульрих периодически проводит пальцами вдоль изгиба позвоночника, вызывая у меня сладкую дрожь, жарко дышит в шею. От этого у меня по коже бегут мурашки. Вот, наконец, кровать. Подходит и… натыкается на мою руку. Не так быстро. Я качаю головой. И в кого ты такой нетерпеливый? На его лице буря эмоций, от ярости, до разочарования. Разочарование? В чём? Не сдержавшись, прижимаюсь губами к шее, оставляю цепочку поцелуев до сжавшейся бусинки соска и беру её в рот. М-мм… Отрываюсь от соска и дую на него. По телу Ульриха пробегает дрожь. Любуюсь своей работой. Снова подул на него, и занялся вторым. Оказывается, от перекатывания твёрдого соска губами можно получать удовольствие не хуже, чем от оргазма! Не знал, не знал… Я стал спускаться ниже, языком слизывая редкие капельки пота с живота. От Ульриха пахло полынью и корицей, и, в конце концов, я отпустил его руки и принялся водить ладонями по телу. Спина — крепкая, перевитая мышцами, поясница, пальцы натыкаются на шрамы. Опускаюсь на колени, ослабляю шнуровку, но стягивать штаны не спешу. Это как запретный плод — рядом, но хочется ещё пощекотать нервы терпением. Поэтому я целую его в живот, играю с пупком. Длинные пальцы зарываются мне в волосы, я думал — как обычно либо прижмет к паху, либо оттянет голову, но он просто перебирал волосы и массировал кожу головы. Мр-р… приятно… вот по этой причине я и люблю расчёсываться. Провожу руками по бёдрам, оглаживаю колени, щекой трусь о живот. Вот честное слово, никакого желания отдавать его кому-либо. Даже тьме. Век бы так стоять и прижиматься к Ульриху, чтоб он перебирал мои волосы, а я мурлыкал в ответ… Так, это что за мысли? Не мои это мысли! Просто он… красивый, вот! И всё! Всё… Ну вот, только я расслабился, как меня вздёргивают вверх и целуют в шею. Но как целуют! Мучительно медленно, от чего я завожусь и начинаю рычать. Ну хватит, хватит водить по шее, внутри тебя хочу!