Крик тишины - Дакота Уиллинк

— Ого, как воняет! Что это? — спрашиваю, морщась.

— Перекись водорода. Она растворяет масла. Не волнуйся, запах быстро выветрится. Я побрызгаю мыльным концентратом — и всё будет отлично. Вот увидишь.

Я просто киваю, нахмурившись. Странно наблюдать, как он чистит ковер. Будучи замужем за Итаном, который никогда ничего не убирал, я забыла, что мужчины вообще способны заниматься домашними делами. Часть меня хочет забрать у него тряпки из рук, но не из-за того, что это «женские обязанности». И я больше не половая тряпка для мужчин. Хочу убрать всё сама — потому что это мой беспорядок, и мне его устранять. Но если я остановлю Дерека, могу нечаянно прикоснуться к нему, а после того покалывания от нашего короткого контакта кожа к коже несколькими мгновениями ранее — это опасно.

Когда он заканчивает, выбрасывает оставшиеся тряпки и встает. Чудесным образом ковер теперь выглядит чище, чем до того, как на него пролился соус.

— Ух ты! Это, конечно, волшебное средство! Вот, — говорю, протягивая руку, чтобы взять сумку. — Давай я постираю тряпки. Меньшее, что могу сделать.

Беря сумку, наши руки снова соприкасаются. Воздух словно заряжается напряжением, и я вновь вспоминаю ту ночь, когда мы впервые встретились. Между нами будто натянулась невидимая струна, готовая лопнуть от напряжения. И, словно отпущенная, она резко отпружинивает, оставляя ощущение, будто этого мгновения и не существовало.

— Спасибо. Эм… Лиза будет благодарна, — неловко говорит он. Что бы это ни было, он тоже это почувствовал. Мне требуется секунда, чтобы осознать, что он сказал.

— Лиза?

— Одна из женщин, которая работает у меня в «The Mill».

Я настораживаюсь, отгоняя странные ощущения. Нужно сосредоточиться. «The Mill» звучит как ресторан или бар. У меня есть опыт работы официанткой — пусть и не свежий, а за барной стойкой, как на велосипеде: раз научишься — не забудешь. Возможно, им требуются люди.

— Я приехала сюда всего пару недель назад. Не слышала о «The Mill». Это где-то рядом?

— Да, он пристроен к зданию. Там я и взял чистящее средство. Лиза там стирает использованные потные полотенца.

Хмурюсь.

— Теперь я запуталась. Потные полотенца? Думала, это ресторан или бар, — признаюсь. Дерек смеется.

— Нет, совсем нет. Помнишь, я рассказывал, что собирался открыть спортзал?

— Да, помню.

— Так вот, это и есть «The Mill». У меня тут спортзал и еще несколько по городу. Из этого коридора есть боковой вход, которым я обычно пользуюсь, чтобы пройти незамеченным, — объясняет он и указывает на стеклянную дверь примерно в двадцати футах позади себя.

Меня осеняет.

— О, теперь понятно. Я знала, что рядом есть спортзал, но не обращала внимания на название.

— Я даю скидки арендаторам зданий в этом квартале. Сам живу в доме через дорогу, так что это мой способ наладить отношения с соседями, — говорит он, подмигивая. — Если захочешь записаться, могу оформить абонемент. Если ты и твой муж заинтересованы…

— О, нет, мужа нет, — поспешно перебиваю. Он поднимает брови, и я поясняю: — Мы разведены.

Ложь отзывается легким уколом вины. Но что такое штамп на бумаге? Для меня мы с Итаном разведены во всех смыслах этого слова. Нет нужды вдаваться в грязные подробности.

— Ну, тогда только ты, — предлагает он с легкой улыбкой. Он засовывает руки в карманы, и темно-синяя джинсовая ткань натягивается на его ногах.

Не отрываю от него взгляд, не зная, что ответить. Никак не могу его разгадать. Он такой же добрый и обаятельный, как в моих воспоминаниях, но в нем появилось что-то новое. Еще при первой встрече он показался мне привлекательным, а время явно пошло ему на пользу — очень даже на пользу. Он сбивает с толку, мягко говоря, и речь идет не только о внешности. Его высокое, мощное телосложение заставило бы любую женщину затаить дыхание. Песочные волосы коротко подстрижены сзади, а сверху лежат легкими волнами, обрамляющие загорелый лоб. От него веет спокойствием, которое невольно расслабляет — а я не могу себе этого позволить. Осторожность всё еще необходима.

— Спасибо за предложение, но я вынуждена отказаться, — говорю я. Его улыбка слегка тускнеет, и он кивает.

Отступаю, намереваясь вернуться в пределы своей квартиры, но обнаруживаю, что колеблюсь. Не хочу идти к своей двери под его присмотром. Я толком его не знаю и не хочу, чтобы он понял, где именно я живу. Возможно, это и абсурдно, но мой прошлый опыт ясно дал понять: я плохо разбираюсь в людях. Своим собственным суждениям я больше не могу доверять — ни по отношению к кому бы то ни было.

— Уверена? — настаивает Дерек. — Это отличный способ познакомиться с людьми. Большинство тех, кто живет в этом районе, ходят в спортзал.

Я стою на распутье, разрываясь между желанием сблизиться с кем-то и страхом. Часть меня отчаянно тоскует по поддержке друзей — я так скучаю по Наталии. Если случится что-то плохое, я здесь совсем одна. Но другая часть в ужасе: если подпущу кого-то слишком близко, паутина лжи вокруг моей личности может начать распутываться. И еще остается вопрос денег — абонемент в спортзал мне сейчас точно не по карману.

— Да? Ну, я подумаю об этом, — пожимаю плечами, намеренно уклоняясь от конкретного ответа.

— Если захочешь, заходи, — говорит он, делая шаг ко мне. Лезет в карман и достает маленькую карточку. — Вот купон на бесплатный месяц, просто чтобы попробовать. Если решишь остаться, будет скидка для соседей.

Беру карточку, выдавливая из себя улыбку. Не говоря больше ни слова, он поворачивается и выходит через парадные двери здания. Я короткое мгновение смотрю ему вслед, прежде чем, наконец, потащить свои продукты и сумку с грязными тряпками обратно в квартиру.

Оказавшись внутри, с облегчением закрываю дверь, откидываю голову назад и закрываю глаза. Я здесь всего две недели, а ситуация уже становится сложной.

Глава 13

Дерек

Открываю дверь в квартиру, и Мейси, мой десятимесячный щенок кавалера[37],тут же начинает скрести в своей клетке, требуя, чтобы ее выпустили.

— Вот моя красотка! Ты голодна? — протягиваю не совсем мужским голосом, которым никогда бы не осмелился заговорить на публике. Наклоняюсь, чтобы открыть дверцу, и щенок выскакивает наружу, царапая когтями деревянный пол, подпрыгивая, чтобы поприветствовать меня. Подняв ее, позволяю лизнуть свое лицо, зная, что она рада видеть меня не меньше, чем получить свой обед.

— Ладно, девочка. Давай принесем тебе еды.

После того как моя маленькая спутница проглатывает корм, отвожу ее в сад на крыше здания, где огорожена