Приговоренный жених - Александр Евгениевич Владыкин

К вечеру третьего дня добрались до дядюшкиного хуторка. Нет, это не скромная лесная заимка, которые так любят охотники, да и не хуторок. Хутор. Большой дом аж в два этажа, куча хозяйственных построек, высоченный частокол из заостренных сверху бревен. Лиг на пять вокруг никого, хотя на закате на горизонте поднимались редкие дымки. Видимо, какая-то деревенька. Живут здесь муж с женой. Детей нет. По повадкам мужик ни разу не земледелец, хотя и скотина на дворе присутствует, и поле рядом распахано. Воин. Сразу видно. По нескольким словам, которыми Родрик с ним обменялся, понял, что это что-то типа нашей разведбазы на территории потенциального противника, а сам дядюшка не только или не столько священнослужитель, сколько руководитель разведки герцогства Юм. Не так он прост оказался. Мне ведь ничего про это не сказал. Но вообще, он прав — не стоило меня сразу во все тайны посвящать И сама идея с базой мне нравится. Следить за войсками Турвальда, которые имеют неприятную привычку периодически пытаться вторгнуться к нам, гораздо эффективнее изнутри вражеской территории, чем со своих гор. Пусть они и высокие.

Мне выделили на втором этаже самую большую комнату с широченной кроватью. Родрик разместился в другом крыле тоже в довольно приличной спальне, а вот Изабелле и Мелли отвели по каким-то не очень понятным мне резонам что-то вроде комнаты для прислуги — этакий пенал с двумя узкими койками вдоль стен, малюсеньким оконцем и внушительным засовом снаружи. Хозяева — муж с женой, если эта миловидная женщина со спортивной фигурой и острым взглядом ему жена, а не «коллега по секретной службе», разместились на первом этаже, и у меня сложилось впечатление, что не только из вежливости — ночью по очереди нас охранять будут.

Причину, по которой девушки подверглись такому дауншифтингу, Родрик мне объяснил, когда после обильного и очень вкусного ужина я вышел на улицу подышать свежим воздухом с явственными оттенками запаха навоза.

— Изабелла, в первую очередь, принцесса Турвальда, — сказал Родрик, глядя мне в глаза, чтобы я лучше проникся его словами. — То есть она дочь врага и сама — враг. Кроме того, тебе, Ричард, по нашим законам она не жена. Мы нововведения Конрада Третьего, возомнившего себя выше канонов церкви, не приемлем. Конечно, если захочешь, можешь на ней и жениться по всем правилам. Но я бы не советовал. Тебе еще нужно авторитет среди подданных завоевать, а сделать это не так просто. Юмцы это тебе не покорные жители королевств или империи. Они горцы и уважают только силу. И врагам прощать не привыкли. Так что советую тебе пока сделать вид, что Изабелла просто твоя пленница, которую ты захватил, когда бежал из дворца Конрада, куда тебя обманом заманили. Поверь, так лучше будет. И если ты такой неугомонный по ночам, — тут дядюшка даже с некоторым восхищением посмотрел на меня, — То есть эта Мельба. А то пойдут разговоры лишние.

Спорить с родственником я не стал. Сам еще до конца не решил, что мне с Изабеллой делать. Красивая, нравится мне, да и жалко ее за эти три дня стало как-то. Убивать точно не буду. А вот жениться? Надо подождать и подумать. Может быть, потом. Позже. Сейчас не в том я положении, чтобы права качать и свою волю всем навязывать.

Следующие восемь дней пролетели, как один. Изабелла ходила бледная, как мел, а за ней всюду следовала Рагнхильда. Так нашу юмскую разведчицу звали. К слову, именно она оказалась главной, а мужик — ее сводным братом. Так что не муж и жена они, хотя ими и притворяются. Так вот. Не ставшая из-за выкрутасов своего папаши законной герцогиней и моей женой Изабелла сразу поняла, что ее статус изменился на пленницу, и, к моему немалому удивлению, ни спорить, ни просить, чтобы я это изменение отменил или хотя бы приказал сделать ее содержание более комфортным, не стала. Похоже, что она куда лучше меня понимала получившийся расклад и надеялась только на то, что ей сохранят жизнь. Видимо, здорово королевство Турвальд допекло моих подданных, что никакого снисхождения от них она не ждет.

Мелли я пару раз к себе на ночь вызвал. Так-то я бы смог без проблем без этого обойтись, но Родрик мне шепнул, что такой мой поступок, наравне с побегом из Турвальда и захватом в плен принцессы, продемонстрирует Рагнхильде и ее брату, что их герцог полностью пришел в себя, что он больше не дурачок беспомощный, а настоящий мужик и горный мачо. Когда же я поинтересовался, не проще ли запретить его сотрудникам распространять обо мне какие-либо слухи, дядюшка ответил, что наоборот — прикажет рассказать обо всех моих подвигах первому же отряду, который, кстати, должен скоро прибыть из «глубокой разведки» аж до границ Турвальда с империей. Этот же отряд нас и в Юм будет сопровождать. Ну, раз это вопрос высокой политики, то отказываться не стал.

Но основным моим занятием все это время были учебные поединки с Гуннаром (сводный брат главразведчицы). На хуторе нашлись и шпаги, и пистоли, и что-то вроде аркебуз. Да, есть в этом мире уже огнестрел. Но такой убогий, что, наверное, даже д’Артаньян прослезился бы. Первые шаги этот вид оружия здесь делает. Пистоль надо двумя руками держать, чтобы хоть какой-то шанс попасть куда-то был, а у аркебузы, отличающейся большей точностью и дальностью, такая отдача, что не пойму, как ею пользоваться можно. Я далеко не мелкий и весьма не чахлый, но больше трех выстрелов сделать не смог. Плечо просто онемело.

Лучше о шпагах. Этот Гуннар в Юме считался далеко не последним фехтовальщиком. Не из лучших, но сильный. Я ему, опять же по совету Родрика, предложил померяться силами. Тот смутился вначале — а вдруг его светлость герцога поранит?, но потом согласился. Только на седьмой день, он же восьмой нашего пребывания на хуторе, он смог один раз меня немного задеть. И был абсолютно счастлив. Думаю, он теперь лучшим мастером шпаги Юма будет. После меня, конечно. В общем, в соответствии с хищным планом дядюшки, впечатление на двоих моих подданных мне произвести удалось.

Наконец, вернулись разведчики. Серьезные ребята. Сразу видно. Дядюшка, не откладывая, им объяснил, какая важная задача теперь перед ними встает — сопроводить в Юм героического герцога, который вместе с магией обрел необыкновенно острый ум, а заодно и такие мужские таланты, которым можно только