Целительница в бегах, или Истинных нам не надо! - Ольга Иванова

Я открыла пузырек и первым делом принюхалась. Корица, гвоздика — первое, что сильно ударило в нос, перебивай остальные запахи. Хм.

Я капнула чуть эликсира на кисть, покрутила ее, приблизив к свету. В глубине густой капли сверкнула алая искра. Нектар огненного цветка? Что ж, это уже ближе и, кажется, понятнее. Я растерла каплю, ощущая на коже ее маслянистую структуру, и понюхала еще раз. Ага, а вот еще один компонент. Древобойка. Точнее, ее сок.

Осталось убедиться еще кое в чем. Я осторожно лизнула растертое зелье и мысленно усмехнулась. Вот оно: цитрусовая кислинка.

Итак, я держала в руках классическое «зелье бодрости».

Харвин тем временем уже строчил в своем свитке, и я поспешила за ним.

Песок в часах едва высыпался наполовину, когда я протянула рецепт зелья помощнику главного целителя.

— Нам нужно подвести итоги, для этого мы удаляемся на четверть часа, — сообщил распорядитель, и вся компания вместе с королевским целителем покинула зал.

— Ну что, определили зелье бодрости? — поинтересовался Харвин, когда наша спонтанная компания воссоединилась.

— Легко, — отозвалась Белла.

— Да, это зелье бодрости, — на губах Анхелы появилась облегченная улыбка.

— Бодрости? — воскликнул кто-то неподалеку. — Вот я дурень! Спутал с эликсиром прояснения разума!

— Ну вот и первый на выход, — хмыкнул самодовольно Харвин.

— Надеюсь, таких дурней наберется побольше, — пробормотала Белла. — Не хочется по второму кругу все проходить.

Я же, наоборот, сомневалась, что сейчас, с первого же раза, отвалится сорок с лишним человек. Это было бы слишком просто.

И я не ошиблась. Когда вернулся распорядитель с целителем, последний объявил, что это испытание не прошло лишь двадцать пять человек. Остальные сорок три продолжают борьбу за дальнейшее участие.

На этот раз нам принесли баночки с лечебными мазями. Бесцветная, почти прозрачная субстанция со слабо выраженным ароматом шалфея. Принюхавшись снова, я смогла уловить специфическую горчинку, характерную для хаос-травы, точнее, для ее пыльцы. И если это так, то перед нами вполне вероятно — защитная мазь, которую используют воины, путешественники и даже купцы, когда предстоит далекая и, возможно, опасная дорога. А мазь способна усилить иммунитет и уберечь от травм и ранений средней тяжести. Вот только в ее составе должна быть обязательно слеза древнего дуба, которая укрепляет дух и тело, а также сгусток магического эфира, но и то, и то, увы, не имеет каких-то явных физических признаков: ни запаха, ни цвета, ни консистенции. Я попробовала подключить свою магию, чтобы ощутить ответный поток хотя бы от эфира. Слезу дуба с легкостью определила бы Муна, но ее отпускать было рискованно.

Отпечаток эфира в мазе я все же почувствовала и уже на свой страх и риск стала записывать в рецепт, надеясь, что угадала даже без слезы.

Это задание однозначно было тяжелее первого, на лицах большинства участников читалась явная озабоченность. Даже самоуверенная Белла долго думала и хмурилась, пока писала. И только Харвин, казалось, вновь сделал все без труда.

— Кажется, я провалилась, — прошептала Анхела, когда судьи опять ушли проверять ответы. — Это ведь не защитная мазь, да? — она шмыгнула носом.

— Вообще-то, я тоже написала защитную мазь, — призналась я.

— Правда? — взгляд Анхелы прояснился.

— И я так же посчитала, — отозвалась Белла. — Правда, еще думала на мазь красоты, но все же склонилась к этой…

— Что ж, если вылетаем, то вместе, — усмехнулся Харвин. — Я тоже считаю, что это защитная мазь.

И все же никто из нас не вылетел, и мы все вчетвером оказались в той самой заветной двадцатке (хвала богам!), которая будет сражаться за главный приз.

А я все-таки попаду во дворец и стану еще на шаг ближе к объекту своей мести — кронпринцу Дейлимору.

Глава 12

Вельтимор Брисед

Они прибыли в Роял-Дам далеко за полдень. Лил дождь, и Шульт сразу повел лошадей в конюшню, а Вельтимор поспешил к входной двери, которую уже услужливо держал открытой дворецкий.

— Добро пожаловать домой, Ваше Высочество, — поклонился он.

— Благодарю, Гвен, — сдержанно отозвался Вельт. Радости от возвращения в родные пенаты особо не было.

— Ваши апартаменты готовы, господин, — дворецкий пошел за ним по бесконечным анфиладам коридоров и залов. — Прошу прощения, а ваш багаж…

— Остался в Драгиле. Пошлите за ним кого-нибудь. Пен назовет точный адрес.

— Хорошо, Ваше Высочество. Будут еще какие-то поручения?

— Пока нет. Как отец?

— Все так же, Ваше Высочество, — голос старого дворецкого стал печальным. — Целители постоянно дежурят у его постели.

При упоминании целителей перед глазами Вельта всплыл образ Иветты. Сердце пропустило удар. Он на миг зажмурился, отгоняя эти воспоминания.

— Желаете сейчас навестить Его Величество? — продолжил Гвен.

— Нет, позже, сначала переоденусь с дороги.

— С возвращением, Ваше Высочество! — хором произнесли горничные, когда Вельтимор зашел в свою комнату, и дружно присели в реверансе.

Вельт устало кивнул им. Хотелось поскорее остаться одному, хоть ненадолго. Он уже отвык от такого количества слуг и внимания, в последние годы все его сопровождение состояло лишь из верных Пена и Шульта.

— Ванна готова, Ваше Высочество, свежая одежда тоже, — доложила старшая горничная. — Если нужно что-то еще…

— Нет, ничего не нужно, — остановил ее Вельтимор. — Оставьте меня одного. Дальше я сам справлюсь.

Горничные вновь синхронно поклонились и гуськом покинули комнаты.

— Ваш брат, кронпринц Дейлимор просил доложить ему, когда вы приедете, — дворецкий задержался в дверях.

— Докладывай, — Вельтимор подавил вздох.

Гвен склонил голову и тоже вышел, прикрыв за собой дверь.

Вельт, раздеваясь на ходу, направился в ванную. Все вокруг было знакомым и чужим одновременно. Он опустился в горячую воду и несколько минут сидел с закрытыми глазами, стараясь ни о чем не думать.

— Господин, я здесь, — раздался тихий голос Пена.

Вельтимор приоткрыл один глаз: голова верного слуги торчала в дверях ванны.

— Пен, ты можешь тоже идти отдыхать с дороги, — пробормотал Вельт.

— Как же так, господин? Это неправильно. Я отдыхаю, когда вы спите.

— Тогда принеси мне чего-нибудь поесть, — попросил Вельт, понимая, что Пен никуда не денется. — Живот от голода сводит. А до ужина еще, как до Бездны.

Пока слуга ходил на поиски