Алкоголичка - Вика Ром

Тут до меня дошло, что все стихли. Я тут же сдулась. Но Диму зацепило.

— И? Ты закончишь мысль?

Я сглотнула и повертела вилкой в воздухе. Мне показалось, что из меня вытащили все внутренности. В животе стало пусто, я не чувствовала под собой стул. Должно быть, я выглядела дико.

— Это лозунг Сталина, — пискнула я. — В годы второй и третьей пятилеток. По плану надо было догнать США по промышленным показателям. Особенно в станкостроении. Без замены ручного труда машинным поднять промышленность было бы нереально.

— Так и есть, — сказал Дима. — Я знаю. Но остальные не в курсе, так что им все равно, как употребляют эту фразу.

— Ай-яй, глядите, он снизошел до нашего уровня. — Андрей покачал головой. — Сын-коммунист — горе в семье.

Тая, нервно озираясь, захихикала. Нелли Михайловна снисходительно вздохнула.

— Угомонитесь, — попросила она.

Все вернулись к еде, и только Дима продолжал смотреть на меня… с любопытством?

Да, пожалуй. Как на неведомую зверушку. Я же чувствовала себя Алисой и с нетерпением ждала окончания ужина у Безумного Шляпника. И, оказавшись наконец снаружи здорового двухэтажного коттеджа, вздохнула с облегчением.

14.3

— Боже, зачем только я приехала сюда, — сказала я.

Крис, глядя на меня, затянулась.

— Было бы лучше сидеть в номере в полупустой клинике?

— Это ложная дилемма, и ты это знаешь. Могли бы по набережной погулять.

— Без денег сомнительное удовольствие.

Я уперлась локтями в перила.

— Мы разучились наслаждаться жизнью. И только потребляем. Вполне можно гулять и с пустыми ртом и руками.

Крис засмеялась и почти сразу осеклась, ведь на веранду вышел Дима.

— Такси приехало. Таисия на кухне.

Последние слова были обращены к Кристине. Она кивнула, не без сожаления затушила сигарету.

— Пойду попрощаюсь.

Я пошла следом, но Дима перегородил путь.

— На свои пятьсот рублей.

Я забрала купюру, но на этом дело не кончилось. Дима склонил голову к правому плечу.

— Откуда ты знаешь про Сталина?

Я пожала плечами.

— Просто знаю.

Дима покивал, покусывая нижнюю губу, и спросил:

— Что ты делаешь в пятницу?

Я не сразу сообразила, о чем вопрос.

— В пятницу? А сегодня что? Воскресенье?

— Когда ты улетаешь?

Тут я вообще беззвучно открыла и закрыла рот, как рыба.

— А что? — «Соберись, дура. Мало ли зачем он спрашивает». — Слушай. У меня пятичасовой разрыв во времени. По моим уже час ночи. Я не соображаю.

— А, прости, — сказал он сочувствующе. — Я хотел позвать тебя в пятницу покататься на яхте.

Господи, дайте мне моноколь, фрак и бокал с «Шардоне». Мои губы непроизвольно раздвинулись в усмешке. Дима не заметил моего идиотского поведения.

— Андрей последний раз выходит в море, — объяснил он. — Закрывает сезон. Так что?

— Ладно, — сказала я, лишь бы уже сигануть к такси.

Пришлось пересечь весь первый этаж, чтобы выйти к подъездной дорожке. По пути я заметила Сергея Ивановича, который беседовал с Андреем. Он прервался на полуслове и проводил меня задумчивым взглядом.

Крис и Тая чмокались в щеки, прощаясь, когда мы с Димой вышли на крыльцо.

— Ужин просто суперский, — весело сказала Крис. — Ты такая умница, такая красивая. — Мне показалось, что она утешала Таю. — Дима, приятно было познакомиться.

Он молча пожал ее руку. Крис открыла дверь и пролезла на другой конец заднего сиденья такси, освобождая мне место. Усаживаясь, я взялась за ручку и потянула, чтобы закрыть, как Дима вцепился в дверь с другой стороны.

— Подожди. Нам же надо созвониться, а ты не взяла мой телефон.

Вот настырный, подумала я.

— Ну давай, — согласилась я в легком раздражении.

И тут Дима буквально кинул мне свой смартфон.

— Я позвоню.

— Как? — выдохнула я. — Куда?

Но он затолкал меня в машину, захлопнул дверь, и, сунув водителю деньги, велел ему скорее ехать.

Машина тронулась. Я подняла взгляд от телефона и удивлённо поглядела на Крис, а она почему-то весело мне подмигнула.

Возможно, пьяная, я бы тоже развеселилась и поверила, что симпатичный и состоятельный парень проявил ко мне более чем вежливый интерес, но на трезвую голову все казалось нелепым недоразумением в наилучшем варианте. В худшем: Тая давила на Диму, он от нее устал, и то ли в отместку, то ли из вредности, он решил сделать вид, будто хочет приударить за мной.

Но быть разменной монетой я больше не буду. Никогда.

Чудовище в чулане. 15.1

— В детстве я мечтала стать… Эм. Не помню. Да никем, наверное. — Эта мысль рассмешила меня, и я прыснула со смеху. — Мечта сбылась. Именно никем я и стала.

— Подумай как следует, — попросил Кирилл Михайлович. — Дети всегда воображают себя кем-нибудь.

— Не знаю. Я любила представлять, что выступаю на сцене, что я звезда. И ничего другого.

Кирилл Михайлович сделал пометку в тетради. Я продолжила вспоминать.

— Со мной никто не разговаривал о работе, о самоопределении или чем-то подобном. Просто в пятом классе обнаружилась моя способность к языкам, и это решило дальнейшую судьбу, были и художественная школа, и обучение игре на фортепиано в довесок. Просто потому, что многие мамины подруги водили туда дочерей. Я была абсолютно пассивна и не выказывала желаний. А родители никогда не спрашивали, чего я хочу. Единственное самостоятельное решение я приняла, когда бросила фортепиано и художку.

— Постой. А игра в певицу?

— У меня слабый голос. Я не тянула высокие ноты.

— И все же тебе дали возможность попробовать то, что тебе нравилось. А твоя мама — врач? Ее работа не вдохновляла тебя?

— Я никогда не задумывалась над тем, в чем суть, что значит быть врачом. Я видела ее в кабинете с другими детьми, но пойти по ее стопам никогда не хотелось. Вот Ленка…

— Кто это?

— Младшая сестра. В десятом классе в нее как будто бес вселился. Она заявила, что пойдет на психолога. Не представляете. Она с каменным лицом сидела и штудировала нужные для поступления предметы. Она вдруг стала писать диктанты по русскому на пять, хотя у нее всегда тройка была. Чокнутая. Когда пришло время подавать документы, мама в ответ только фыркнула. Она хотела отдать ее на секретаря, потому что считала, что у Лены на большее не хватит мозгов.

— Она так и сказала твоей сестре?

— Почти. И знаете, что? Мало того, что родители оплатили ее учебу, так еще и отпустили в другой город! До сих пор теряюсь в догадках как и почему.

Он снова что-то записал. Я тоскливо вздохнула, стремясь дать понять,