Подарок судьбы - Надежда Васильевна Ефремова

Андрей вернулся с большой тарелкой фруктов, потом сходил за конфетами и большими кружками с чаем.

— Женя, — начал он серьёзным тоном. — У меня к тебе разговор.

Женя одобрительно кивнула, отпивая чай из кружки.

— Знаешь, в последнее время у меня столько в голове всякой информации. Но больше всего мыслей о тебе. Странно, но когда тогда, в магазине, ты налетела на меня, я тебя запомнил. Я заметил, что у тебя глаза такие же, как у меня. Я редко видел людей с таким цветом глаз. Жёлто-зелёный, будто болотный, иногда, по настроению, наверное, совсем желтеющий, а по краям радужки тёмно-зелёный. Мне брат говорил раньше, что у меня глаза по цвету, как у волка. И мне нравилось это. То, что он так говорил. Я вас обязательно познакомлю, он супермужик. Немного младше меня, на два года, но это та разница в возрасте, которой будто и нет. Прости, сбиваюсь с мысли. Так вот, ты мне запомнилась сразу. И я был и удивлён, и рад, когда увидел тебя снова. В окне. В окне твоей работы. Мне стало тебя так жалко. Нет, не то слово, это была не жалость, скорее, понимание, простое человеческое понимание. Потом появилось желание обогреть, защитить, позаботиться. Но тогда ты была ещё совсем чужая, неизвестная, далёкая. Я уловил лишь твой образ, наверное, энергию от тебя исходящую, и она мне понравилась. Скорее всего, потому что она очень схожа оказалась с моей. Как будто, знаешь… — он замолчал, подбирая нужное слово.

— Родственные души? — бархатным, мурлычущим голосом подсказала Женя. Ей нравился этот разговор. Он будто описывал то, что чувствовала и она к нему. И ведь она тоже испытала сострадание, увидев его измученный и уставший взгляд тогда, в первую встречу в книжном магазине.

— Да, верно, родственные души. А потом, когда я увидел тебя в окне дома, в котором я снял квартиру, ещё и что-то кричащую, то обрадовался вдвойне. Я не мог себе объяснить эти чувства, но они были уже тогда. Какой-то добрый интерес. Незнакомое мне ранее ощущение, если честно.

Женя держалась за кружку, грела похолодевшие от волнения руки о её приятное тепло и улыбалась. Он без стеснения говорил ей всё это, глядя прямо в глаза.

— Женя, ты мне стала очень дорога. А какие ты пишешь картины!

— Их всего две! — засмеялась она, скромничая.

— Зато какие! В них же вся твоя душа! Я тебя прошу, напиши ещё! У меня есть знакомый, он фотограф и иногда организует выставки, как частные, так и в музеях. Давай и тебе выставку организуем!

— Ты знаешь, это было мечтой всей моей жизни! Только вспомнила я об этом совсем недавно. Словно пелена какая-то с глаз слетела. Я сама себя сейчас только узнаю потихоньку. Ведь, похоже, я распрощалась с собой, когда вышла замуж за Романа. Я подарила себя ему, себе ничего не оставив.

— Как же я тебя понимаю.

Вдруг на Женю нахлынули странные чувства. Как будто она долго-долго держала себя в тисках, а теперь можно расслабиться, ей разрешили, её услышали, поняли, признали. Настоящую, такую, какая она есть на самом деле. Не пытающуюся доказать, что она хоть что-то из себя представляет, а просто обычную. И ей тут же захотелось разрыдаться. И почему-то в присутствии именно этого человека это можно было сделать, не думая, как это выглядит. Так она чувствовала. Что он поймёт. И он понял.

Когда из глаз её покатились слёзы, и она закрыла глаза ладонью, то он тут же сел рядом и обнял её. А она рыдала, будто из неё выходило напряжение, копившееся внутри лет двадцать. И ей становилось легче. И ему становилось легче. Она словно плакала за них обоих. Чтобы отпустить болезненное прошлое и вместе окунуться в настоящее, а затем и шагнуть в будущее.

Так они просидели около часа. В городе уже началась ночная жизнь. За окном проезжали редкие машины, и их в наступившей тишине было отчётливо слышно. Потом Женя плакать перестала и пошла в ванную умыться. Каково же было её удивление, когда она увидела, что от этих слёз у неё не распухли глаза, даже почти не покраснели. Напротив, лицо сделалось выразительнее, румянее и стало выглядеть моложе. Женя поняла, что это были не те слёзы, которыми она обычно плакала. Это были какие-то светлые слёзы.

Когда она вышла из ванной, на лице её уже была добрая и спокойная улыбка. Андрею показалось, что этой своей улыбкой она освещает всю его квартирку. В комнате теперь был выключен свет, а на одном из мониторов начинался старый фильм.

— Ой, я очень люблю такие фильмы! Хоть и пересматривала по несколько раз! Они мне никогда не надоедят! — радостно сказала Женя, сложив ладошки вместе и подпрыгнув, как маленькая девочка.

— Мне они тоже нравятся! Ох, Евгения, сколько же в нас с тобой общего!

Он расправил диван, положил подушки поудобнее и предложил гостье плед. Пара устроилась перед монитором, чтобы вместе посмотреть хорошее кино. За просмотром фильма Женя уснула. Андрей взял себе одеяло, под которым спал обычно, чтобы не смущать Женю и задремал рядом.

Утром Женя обнаружила, что выспалась. Андрей сидел за компьютером и что-то в нём делал. Было видно, что он уже работает какое-то время. Увидев, что она проснулась, хозяин квартиры тут же оторвался от своих дел и присел рядом на диване.

— Как спалось?

— О, прекрасно! Несмотря на то что на новом месте. Я даже не помню, что мне снилось, слава богу! А то в последнее время ночи у меня были тяжёлые, и сны тоже. А сегодня — просто прелесть! Чувствую себя прекрасно! И это всё потому, что ты рядом! Андрей, спасибо тебе!

— За что?

— За то, что ты существуешь. Я думала, таких давно уж нет.

— Каких?

— Настоящих…

— Если честно, то же самое я думал о женщинах.

Они оба засмеялись, затем он позвал завтракать, а после обеда прогуляться в местной аллее. Женя с радостью приняла оба предложения. Аппетит в это утро у неё был хороший. А хозяин оказался очень гостеприимным. Сам приготовил завтрак, а потом и до квартиры проводил.

Лена ещё спала. Но услышав движение по квартире, встала и нашла Женю в её комнате. Та расчёсывалась, глядя в зеркало.

— Привет, Жень!

— О, Ленуся, привет! Как у тебя ночь прошла? Ничего не пугалась?

— Что я маленькая, что ли? — усмехнулась племянница. — Выглядишь довольной.

— Если что, у нас ничего