Плюс-один - Дженна Левин

На краткий миг его улыбка померкла — настолько быстро, что кто-то менее внимательный, чем я, и не заметил бы. Но он быстро оправился и снова улыбался, как ни в чём не бывало, когда ответил:

— Родители уже мало что могут сказать о моей жизни.

За улыбкой слышалась нотка боли. У него в телефоне даже не было их контактов. Учитывая, каким болтливым он был обо всём остальном, его молчание о семье ясно говорило — за этим что-то скрывалось. История, которую он совершенно не хотел мне рассказывать.

Как бы мне ни было любопытно, он не обязан был давать объяснения. Вообще ничего мне не был должен.

Не раздумывая, я сжала его ладонь. К моему удивлению, он ответил тем же. Рефлекс это был или благодарность за крошечный знак поддержки — я так и не поняла.

В любом случае, пора было сменить тему.

— Мы оба пришли прямо после работы, мам, — соврала я. — Так что умираем с голоду. Мы пойдём перекусим. — Я кивнула в сторону столовой тёти Сью, где длинный стол превратился в импровизированный буфет.

— Конечно, — сказала мама. Она тепло улыбнулась нам обоим. — Не буду вас задерживать. Реджинальд, надеюсь, очень скоро мы с вами ещё поговорим.

Когда мама отошла, в поисках других собеседников, я облегчённо выдохнула:

— Ты в порядке?

— Конечно, — ответил он. Он снова улыбался, но глаза не смеялись. — Я всегда в порядке.

Я не была уверена, что верю ему. Но он уже отвёл взгляд в сторону стола с едой, ясно показывая, что разговор закончен.

— Пойдём? — Он протянул мне руку без слов.

Я сглотнула. Да. Мы продолжаем играть роли. С лёгким кивком себе самой я скользнула рукой под его локоть, стараясь не обращать внимания на то, как приятно было оказаться прижатой к его боку. Странно, впрочем. Вместо тепла от этого жеста я почувствовала лёгкий холод, словно его тело источало прохладу, хотя в доме тёти Сью было очень тепло.

— Голоден? — спросила я.

Он прочистил горло:

— Я поел, прежде чем прийти, — сказал он, бросив на меня выразительный взгляд. — Но давай возьмём что-нибудь для тебя.

Нам пришлось постоять пару минут, пока целая толпа моих двоюродных братьев-подростков не загрузилась по полной, и только потом мы с Реджи смогли подойти к буфету. Он оглядел всё, что выставила тётя Сью, и нахмурился в откровенном неодобрении.

— Амелия, здесь почти ничего нет, что ты могла бы съесть.

Он, конечно, преувеличивал, но не сильно. Имелась овощная тарелка с нарезанной сельдереем, морковью и брокколи и маленькой чашкой соусa ранч в центре — наверняка купленной тётей Сью в Costco. На десерт был аппетитный поднос с клубникой в шоколаде. Всё это я могла есть, хотя соус пришлось бы пропустить. Но три четверти стола занимала огромная серебристая тарелка с горой мясных нарезок и кусочками сыра, а ещё большая хрустальная миска с «знаменитой семейной» макаронами с сыром от тёти Сью — явно для детей. Ничего из этого я не могла съесть без серьёзных последствий для желудка.

Я вздохнула:

— Я же говорила. Моя семья не слишком-то заботится о моих пищевых ограничениях.

Реджи нахмурился ещё сильнее:

— Раз уж они настаивали, чтобы ты пришла, могли бы хотя бы позаботиться о более разнообразном меню. Насколько сложно было приготовить еду без мяса и молочных продуктов? — Он покачал головой. — Полагаю, это совсем не трудно, хотя я и не специалист в вопросах питания.

Я настолько отвлеклась на его искреннее возмущение, что даже не заострила внимание на странности его слов. Он же меня толком не знает. С чего вдруг ему так важно, что моя семья в этом плане ведёт себя по-идиотски? И почему от того, что он так горячо встал на мою сторону, у меня внутри всё заколыхалось?

Я чуть было не объяснила, что просто перестала поднимать шум — так проще, чем каждый раз спорить, — но вовремя поняла, что разговор об этом только расстроит меня сильнее.

— Всё нормально, — сказала я. — Я поем дома.

— Нет, не нормально. — В его лице отразилась почти боль. — Это же твоя семья. Они должны быть внимательнее к твоим потребностям.

Вот оно, самое главное.

— Возможно, — признала я. — Но, посмотри, еда выглядит аппетитно. Ты можешь перекусить.

Он резко качнул головой:

— Мой рацион ещё более ограничен, чем твой. Я здесь тоже ничего не могу съесть.

Он бросил на меня выразительный взгляд, словно мы оба знали причину, почему он не может ничего здесь есть. Но для меня это было новостью.

— О, — только и смогла я вымолвить в замешательстве. — Ты веган?

Он моргнул:

— Нет. — А потом коротко рассмеялся. — Пожалуй, я ещё не успел объяснить тебе все детали моего рациона.

Он уже собирался продолжить, но наш разговор прервала небольшая суматоха у входа.

Я обернулась и увидела кузину Гретхен, которая вошла в дом, держась за руку с парнем — должно быть, это и был её жених Джош.

Несмотря ни на что, я улыбнулась. Счастье шло ей к лицу. Она сама выглядела прекрасно — слегка загорелой, хотя был март и мы были в Чикаго. Наверное, только что вернулась из отпуска где-то в тепле. Вокруг неё уже столпились несколько кузенов, мама и тётя Сью — все говорили наперебой, а Гретхен смеялась и крепче сжимала руку Джоша.

Я искренне радовалась за неё. Но во мне не было ни капли зависти. Значит ли это, что со мной что-то не так, если я не хочу того же, что и она?

Думаю, нет.

Может, когда-нибудь моя семья тоже это поймёт.