Договор на любовь - Ксения Хан

– Ты же в дом родителей собирался? –  спрашивает Минсок наивно. Или притворяется невинным, а на самом деле что-то задумал. Дживон щурится. –  Поедем вместе?

– Тебя там не ждут, –  прямо говорит Дживон, но Минсок уже залезает в машину к Дживону на переднее пассажирское и пристёгивается, словно всегда был вторым пилотом.

– Не знаю, друг мой, о чём тебя предупредили, но сегодня в доме твоих родителей большой праздник в твою честь, –  поясняет свою смелость Минсок. –  Там собрались все друзья наших папаш, их жёны, наверняка какие-нибудь бывшие бизнес-партнёры твоего отца…

Дживон хлопает дверью автомобиля со своей стороны с такой силой, что Минсок икает от испуга.

– …в общем, там целая толпа людей, –  заканчивает он неуверенно. –  Так что если я приеду, никто особо не удивится. У меня и подарок есть.

Дживон заводит машину, рвётся с места и выруливает с парковки на главную дорогу так резко, что визжат шины.

– Ты уже одарил меня своим вниманием, –  огрызается Дживон. –  Больше в меня не влезет, спасибо.

Они несутся по улицам Инчхона, резво обгоняя тормозящих, по мнению Дживона, водителей, и Минсок ахает на каждом светофоре.

– Жёлтый же… Ну там же жёлтый был, Дживо-о-он, стой, умоляю!

На перекрёстке Кёнчжин и Ханнару Дживон ударяет по тормозам и впивается разъярённым взглядом в горящий красный так, словно намерен выжечь его силой мысли. Минсок с облегчением выдыхает и отпускает поручень над пассажирской дверью.

– Ты что, в гонщики подался? –  нервно смеётся Минсок подозрительно высоким голосом. –  Никогда не замечал в тебе страсть к агрессивному вождению.

– Никто не приглашал тебя в мою машину, –  напоминает Дживон. –  И я не особо понимаю, почему ты ещё и возмущаешься.

– Что ты, никакого возмущения! –  Минсок поднимает руки, будто сдаётся, но тут же ойкает и снова подтягивает себя к поручню, едва Дживон срывается с места и пересекает перекрёсток на предельно возможной скорости.

– Ты. –  Дживон кидает в Минсока собственным смартфоном. –  Набери мою мать.

– Я? –  ахает Минсок в голос.

Дживон не удостаивает ответом такой тупой вопрос, и Минсоку приходится отлипнуть от пассажирской двери, с которой он явно мечтает срастись боком, и включить смартфон Дживона.

– Улыбнись в камеру, Дживон-а! –  Минсок подносит экран к лицу Дживона, разблокирует телефон и принимается рыскать по контактам. –  Ой, –  добавляет он удивлённо, –  у тебя семь пропущенных. От… Чан Соён?

Дживон стискивает руль сильнее и давит на газ.

– У тебя была другая задача, –  цедит он сквозь зубы.

– «Женщина, которая меня родила»? –  уточняет Минсок, получает молчание в знак согласия и звонит по номеру, пристраивая смартфон в карман под приборной панелью. По громкой связи раздаются гудки, заполняющие салон авто. Мама берёт трубку не сразу.

– Дживон-а? –  радостно отвечает она. Дживон стискивает руль, пока тормозит на автостраде, забитой машинами. Теперь они двигаются с черепашьей скоростью и, по прикидкам Дживона, будут в пригороде только через час.

Проклятье.

– Мам, скажи, Чан Соён приехала? –  спрашивает Дживон. Лицо Минсока напротив него вытягивается от удивления. «Заткнись».

– Соён? Да, она здесь с утра, сперва помогала нам подготовить сад, потом общалась с Джиуком, –  рапортует мама.

Обычно Дживон устаёт от её подробных рассказов, но сейчас прислушивается к каждому слову. Чёрт возьми, Чан Соён, могла бы и отказаться…

– Сейчас она куда-то задевалась, должно быть, гости её утомили. –  Мама смеётся и отвечает кому-то в доме. –  Дживон-а, приезжай скорее!

– Я бы с радостью, матушка, –  отвечает Дживон сердито, –  но на выезде из Инчхона пробка. Вешаю трубку.

Пока мама не стала спрашивать его ещё о чём-то, Дживон сбрасывает вызов и кидает Минсоку предупреждающий взгляд.

– Чан Соён? –  любопытствует он, растягивая губы в широкой ухмылке. –  Ты что, гоняешь вместо себя своего секретаря на званые ужины? Это чересчур даже для тебя, Хван Дживон.

Дживон вздыхает. Он устал от Минсока и устал от того, что испытывает тревогу за Соён. И его бесят пробки на дорогах, поэтому на работу он выезжает раньше положенного –  чтобы не торчать на дороге с остальными сонными людьми.

И ещё мама сказала, что Соён куда-то запропастилась. Может, она уже ушла? Эта мысль неожиданно разочаровывает, хотя было бы абсолютно адекватно, если бы Чан Соён додумалась не тратить свой выходной на сборище престарелых друзей отца и ушла.

Дживон в нетерпении бьёт пальцами по рулю.

* * *

Он ведёт себя как персонаж мелодрамы. Он терпеть не может мелодрамы. И всё же вот он, в этом моменте: притягивает усталую Чан Соён к себе и делает замечание пьяному Ким Муону, словно герой-любовник. И из его рта вылетают слова, произносить которые он не планировал:

– Она моя жена, господин Ким. Прошу, обращайтесь с ней деликатнее.

Если до этой секунды у Дживона оставалась надежда остаться при своих целых конечностях после сегодняшнего вечера, то прямо сейчас он её разрушил. Он и его длинный язык, идущий на поводу у упрямства.

Но, эй. Никто не должен обращаться с Чан Соён как с незваным гостем на вечеринке, устроенной по поводу дня рождения её мужа. Она присутствует здесь как жена Хван Дживона. И никакой господин Ким не должен…

– Вы соображаете, что творите? –  врывается в беспокойные мысли Дживона голос Соён, и он опускает глаза, отмечая, что они стоят наедине у столиков с напитками. Где-то за спиной Соён переговариваются удивлённые господин Ким Муон и Минсок, прибежавший следом за Дживоном и устроивший демонстрацию показательного удивления. Можно подумать, Минсок никогда подобных строк в дорамах не слышал, чтобы так громко ахать на заявление Дживона.

– Я спас тебя от Ким Муона, –  ворчливо отзывается Дживон. Он знает, знает, что Соён имеет право злиться, потому что своими словами он нарушил самое первое правило их соглашения (в самом деле, что ли, им стоит их на бумаге прописать?). Но, положа руку на сердце, в тот момент, когда Дживон увидел Соён рядом с пьяным господином Кимом после двухчасовой поездки наедине с его сыном, думал Дживон недолго.

– Нет, –  протестует Соён и смотрит прямо на Дживона как на истинного врага. Она крохотная, хотя носит обувь на высоком каблуке, будто рассчитывает всех под него загнать.

– Нет, –  приходится согласиться Дживону. Он трёт переносицу, оттягивает щёку языком. Выглядеть равнодушным, когда на тебя пялится миниатюрная разъярённая женщина, несколько… проблематично.

– Вы нас сдали всем друзьям вашего отца, –  поясняет Соён сердитым шёпотом. Будто Дживон и сам не в курсе того, что только что сделал.

Для справки: он не сильно жалеет. У него есть причины говорить об отношениях с Чан Соён открыто –  по крайней мере, чтобы это