Во власти Бешеного - Элль Ива

Партнер мельком глянул на огромного телохранителя и не посмел возражать даже тогда, когда тот вежливо попросил отдать ему телефон.

Они уехали, а мужчина налил себе еще кофе и с удовольствием смаковал горячий напиток, прислушиваясь к тишине до тех самых пор, пока не различил звук работающего душа где-то наверху.

Медленно поднявшись, он расстегнул пиджак и повесил его на спинку стула. Стало трудно дышать. Сердце тяжело и гулко забилось в предвкушении. Неужели он действительно сейчас ее увидит? И даже более того…

А потом они поговорят. Он спросит, почему она сбежала. Для чего она вообще это делает? Чтобы позлить его, раззадорить, сделать несчастным?

Но это всё потом, чуть позже. Сначала нужно просто её увидеть, обнять, прижаться губами к бархатистой коже… Даже руки чуть подрагивали от нетерпения.

Подойдя к нужной двери, он замер, прислушавшись. Звук льющейся воды стал громче, а потом затих. Спустя еще пару минут раздались легкие шаги.

Не в силах ждать дольше, Влад тихонько повернул дверную ручку и вошел. Он заметил промельк движения, когда она скрылась в двери гардеробной, и двинулся следом.

Девушка стояла к нему спиной, словно подарочную упаковку, стягивая с себя большое махровое полотенце.

Кровь горячо стучала в висках, а перед глазами пульсировала алая пелена. Его девочка надевала платье, и больше терпеть он не мог. Бесшумно шагнул навстречу, обвил ее дрожащими руками и прижал к себе, жадно вдыхая знакомый аромат.

Как сладко она пахнет… Как же он скучал…и как же жестко сейчас за это её накажет...

12

Слезы быстро высохли. Он стер их своими губами. Вскоре на моём лице не осталось места, куда бы он ими не дотянулся. Незначительная щетина шероховато царапала мою кожу, пока пальцы крепко держали лицо, чтобы не смела отвернуться.

Я просто стояла на подкашивающихся ногах, не в силах сопротивляться, только цеплялась за его предплечья дрожащими от волнения руками. Недалеко убежала. И ненадолго.

Влад жадно дышал, зарываясь лицом в мои влажные после душа волосы, шарил руками по моему телу, тесно прижимая к себе, и шептал что-то неразборчивое. Всей спиной я чувствовала твердость его сильного тела и краем сознания понимала, что на этот раз сбежать не выйдет.

Хотя, чем черт не шутит? Где два раза, там и третий…

Но пока меня сжимали крепкие руки и вряд ли теперь отпустят.

– Почему ты сбежала от меня? – прозвучал на ухо хрипловатый мужской шепот, от которого по телу пронеслась лавина щекотных мурашек. – Почему, Лия?

Ха, он еще и спрашивает…

– Потому что не хочу быть твоей куклой!

– Куклой? – горячие пальцы гладили мою шею, спускаясь ниже, на грудь, то нежно поглаживая, то жадно сжимая на грани боли.

– Твоей собственностью, – стонала я, тяжело дыша.

– Почему? Разве это так плохо, быть моей? – соблазнял сладкий шепот.

Его рука скользнула под платье и тут же обнаружила отсутствие белья. Я просто не успела его надеть.

– Я не вещь! – дернулась, понимая, что бесполезно.

Это всё равно, что увязать в болоте, чем сильнее дергаешься - тем надежней застреваешь. Болото никогда не выпустит свою добычу.

– Разумеется нет, – шептал он, обдавая дыханием мою кожу. – Ты мое сокровище, моя Лия, самая прекрасная женщина на свете…и только моя.

Ткань платья собралась складками, приподнимаясь выше.

Боковым зрением я могла видеть темные силуэты, отражавшиеся в зеркальной двери. Такой большой и опасный он, и тонкая бледная я… Голова закружилась, а колени ослабли, отказавшись меня держать, я едва не повисла в чужих руках.

Тогда меня развернули и прижали в стене, приподнимая выше, на уровень мужского лица. Властные губы завладели моими, раздвигая и подчиняя, а язык скользнул внутрь, пока чужие руки собственнически ласкали всё, что не было прикрыто бельём.

Сознание помутилось. Словно сбылся мой самый худший и одновременно самый желанный кошмар. И не было ни сил, ни желания ему сопротивляться. Это как плакать, одновременно умирая от смеха. Или смеяться, заливаясь горькими слезами.

Я вцепилась в его плечи и тихонько стонала, мысленно умоляя не останавливаться. Душа рвалась на части. Хотела ли я сбежать? Безумно. Оттолкнуть его от себя, выкрикнуть что-то обидное и помчаться вниз по лестнице куда глаза глядят. И одновременно не менее сильно я хотела остаться. Подчиниться сильным рукам, отдаться ему целиком и полностью, от и до. Пусть творит, что пожелает, лишь бы целовал вот так, крепко сжимал и шептал на ухо, как сильно скучал…

Щелкнула пряжка ремня. Он скользнул внутрь, тесно наполняя меня до отказа, не вдохнуть. По телу прошлась волна сладкой дрожи, выгибая его дугой. Руки сами тянули с твердых плеч рубашку, исступленно гладили мускулистую грудь, кусали его губы, пока тот с рычанием вбивался в меня безжалостными толчками. Ни грамма нежности, только чистая неприкрытая ярость и зверский голод.

Но мне понравилось.

Собственность, и всё-таки я его собственность. Ну а почему нет? Сейчас я могла назвать себя хоть кем, хоть чем, и была согласна на всё… Наверное, предложи он сейчас подписать договор собственной кровью, я бы с радостью согласилась. Если бы, конечно, смогла поднять обессиленную руку.

Мир взорвался ярким фейерверком, и я обмякла в его руках, мелко дрожа. Продолжая плавно скользить внутри, он вышел из гардероба со мной на руках и опустил на кровать, нависнув сверху.

– Посмотри на меня, моя девочка.

Я послушно разлепила влажные ресницы, встретившись с его темным взглядом.

– Ты моя и больше ничья. Ясно тебе? Только моя. Ты даже себе больше не принадлежишь.

Горячая ладонь легла на горло, а губы снова обожгло глубоким удушающим поцелуем. Толчки стали сильней, и я не удержалась от сладкого всхлипа.

Одним движением перевернув меня на живот, он снова вошел сзади и вплел пальцы в мои волосы, легонько прикусывая шею.

– Скажи, что моя, – приказал властный шепот. – Ну!

– Твоя, – прохрипела я, придавленная к кровати огромным мужским телом. Не пошевелиться, ни вздохнуть.

– То-то же… Только посмей снова сбежать. Только посмей…

Да я всю жизнь только и буду заниматься тем, что бегать, если каждый мой побег будет заканчиваться вот так. Но говорить об этом Владу вовсе необязательно.

Слабо улыбаясь про себя, я слушала его хриплый рык, чувствуя, как всё внутри обжигает чужой страстью. А потом он медленно и сладко целовал мою спину и нежно гладил волосы, пропуская